Ангел мести
Шрифт:
– Что значит – недурная? Можно подумать, тебя здесь голодом морят. – Тресси плеснула ему добавки.
– Стреляю я хорошо, и хлопот со мной не будет. Ты ел мою похлебку, спал в моей постели, я тебя обихаживала… – Она запнулась, покраснела, вспомнив сейчас, как в полудетских грезах Рид Бэннон представлялся ей рыцарем на белом коне, который прискакал спасти принцессу Тресси от злой и коварной мачехи.
– Что ж, за это я тебе благодарен, – отрывисто бросил он, глядя на Тресси поверх миски с варевом. Жаркий отсвет пламени бесовскими угольками плясал в его черных глазах. Ничего не скажешь, дьявольски красив… но до чего же этот человек злил Тресси!
Она поджала губы, чтобы не дать раздражению
– Но твоей благодарности недостанет, чтобы мне помочь. Верно?
Да как он смел ответить ей отказом?! Она, Тресси, буквально вернула его с того света, а ведь куда проще было бы бросить его на верную погибель. И все же она рада, что сохранила жизнь Риду Бэннону, хотя хлопот ей это стоило немалых.
Рид управился с похлебкой в два счета, но о просьбе Тресси говорить больше упрямо не хотел. Отодвинувшись от стола, он потянулся всем своим длинным худощавым телом. Сейчас на нем были чистая рубаха и брюки, отыскавшиеся в седельных сумках. Надо же, подумала Тресси, всего-то пару дней поел как следует, и уже не похож на живой скелет с обвисшей кожей. Рид поглядел на девушку, но не сказал ни слова. В отличие от большинства мужчин, он словно и не замечал, что рядом с ним особа женского пола. И еще до сих пор он так и ни словечка не рассказал о себе. Что гнало его через прерии, раненного и умирающего с голоду?!
Выйдя во двор, он принялся описывать руками круги, по-прежнему двигая правой весьма осторожно. Рид начал упражнять раненое плечо еще до того, как встал с постели, и Тресси получила немало удовольствия, украдкой наблюдая за его упражнениями. Было даже чуточку стыдно, что ей так приятно глазеть на чужого мужчину. Что подумал бы о ней Рид Бэннон, если бы понял, чем она занимается?
Она быстро вымыла посуду и тоже вышла во двор. К тому времени Рид уже перестал размахивать руками. Широко расставив ноги, он стоял у колодца и смотрел на запад, на пурпурно-золотистое буйство закатных красок. На его чеканном дерзком лице светилось откровенное желание поскорее двинуться в путь. Тресси видела его насквозь. Если она ничего не предпримет, Рид Бэннон сорвется в дорогу – и только его и видели. Ему просто не терпится избавиться от обузы – то есть от нее, Тресси, – не терпится уйти и ни разу не оглянуться назад. Как и ее отцу. Как почти всем мужчинам, которых она знала до сих пор.
Тресси содрогнулась при мысли, что опять останется одна. Проснется однажды утром и обнаружит, что Рид Бэннон исчез. Этому надо помешать во что бы то ни стало!
Мягкий степной ветерок приятно холодил кожу, и Тресси вскинула руки, наслаждаясь тем, как вечерняя прохлада проникает сквозь тонкое платье. Постояв так молча, она сказала:
– При хорошей скорости мы могли бы за два-три дня добраться до Платта.
Бэннон ничего не ответил, лишь вздохнул и переступил с ноги на ногу, засунув большие пальцы рук за пояс потертых штанов. Тресси почти видела, как он взвешивает ее слова… и прочие возможности.
– И что дальше? – наконец спросил он.
– Задержимся ненадолго в Козаде, заработаем денег и отправимся в Орегон.
– Отчего бы тебе не отправиться туда без меня? Тресси поджала губы – ну и вопросец!
Всем телом ощутив испытующий взгляд Рида, она заговорила:
– Разве женщина может в одиночку путешествовать там, где добывают золото? Ты же понимаешь, сама я никак не сумею себя защитить – я не слишком сильная. Кроме того, я хочу выбирать сама, а не ожидать, что меня возьмет себе в жены первый встречный. А здесь у нас такое запросто может случиться.
– Ух ты, какая разборчивая! – хмыкнул Рид. Тресси его убить была готова, но помимо воли восхитилась тем, как красит его чеканное лицо даже эта зловредная усмешка.
– Совершенно верно, мистер умник! Я разборчива и считаю,
– Так ты, значит, ищешь мужчину, который будет само совершенство? И какими же добродетелями должен обладать этот герой?
Разговор, похоже, изрядно развлек Бэннона, и Тресси уже не знала, то ли вспылить от души, то ли серьезно ответить на его вопрос.
– Я вовсе не ищу себе мужчину, – сказала она. – Моя воля, так я бы и вовсе без него обошлась, просто господь уж так создал мир, что женщины и мужчины не могут жить друг без друга. Так что рано или поздно придется подыскать себе пару. Только вот что я скажу тебе, Рид Бэннон, – прибавила Тресси, решительно уперев руки в бока. – Пусть хоть небо валится на землю, а до начала зимы я отправлюсь в Баннак. Не захочешь взять меня с собой, так сыщется кто-нибудь другой, посговорчивей. Если я здесь останусь, то, как пить дать, умру, и это истинная правда!
С этими словами она круто развернулась и зашагала к хижине, торопясь уйти прежде, чем Рид заметит, что она вот-вот разревется, как маленькая.
Уже совсем стемнело. На небе искрились мириады серебристых звезд. Оглушенная гневом, Тресси не расслышала злобного пощелкивания гремучей змеи. Рид Бэннон быстрее молнии метнулся к девушке и успел сбить ее с ног в тот самый миг, когда ядовитая гадина бросилась в атаку. Тресси всем телом с размаху грянулась о землю и вскрикнула от боли и неожиданности. Вначале она даже не поняла, что случилось. Приподнявшись, Тресси посмотрела на Бэннона – он упал на четвереньки и замер, неотрывно глядя на змею. Под рукой у него не было ни камня, ни палки, и Риду оставалось лишь одно: застыть на месте, не сводя глаз с опасной твари. Гремучка, разочарованная первой неудачей, свернулась в тугой клубок, и над тропой опять раздалось леденящее душу сухое пощелкивание. В темноте Тресси едва различала смутный абрис зловещей треугольной головки, которая мерно раскачивалась взад-вперед, изготавливаясь для нового удара.
Не шевелясь, почти не дыша, Рид Бэннон хладнокровно следил за тем, как чешуйчатая тварь решает, отнять у него жизнь или пощадить. Цепенящий ужас мертвой хваткой держал Тресси. Наконец она опомнилась и торопливо зашарила вокруг себя, подбирая камни.
– Не надо, – едва слышно, сквозь зубы процедил Рид. – Не раздражай ее.
Тресси осторожно положила камни обратно на землю.
– Я сейчас принесу ружье, – почти беззвучно выдохнула она. – Ты только не двигайся, ладно? Я мигом.
И на четвереньках поползла назад, не в силах оторвать глаз от жуткой сцены.
Когда змея и замерший перед ней человек растворились в сумраке ночи, Тресси неуклюже вскочила и опрометью бросилась к хижине. В очаге угасал огонь, по стенам метались причудливые и грозные тени. Одной рукой придерживая увесистое ружье, Тресси дрожащими пальцами нашарила капсюль… и тут же его уронила. Выругавшись шепотом, она достала другой и зарядила ружье, в душе благословляя отцовские наставления.
Снаружи теперь стояла почти непроглядная тьма, и Тресси едва сумела разглядеть Рида, а в нескольких дюймах от него – гремучку, которая все еще исполняла свой смертоносный танец. Девушка протерла пальцами слезящиеся глаза и вскинула на плечо тяжелый ружейный приклад. Рид нервно втянул воздух, и этот едва слышный звук явно насторожил гадину. Треугольная головка угрожающе дернулась.