Ангел по имени Ваня
Шрифт:
— Больше берут только известные предсказатели! — выразительно произнесла она. — Куда идти?
Елена Митятюля указала на дверь. Женщина буквально прихватила в охапку
Митятюлю и втащила на кухню. Подружка поспешила вслед за ними.
— Потом верну! — пробормотала Елена Митятюля, глядя на деньги в своих руках.
— Ещё чего? — раздался голос сына. — Отец за них отработает. Лучше штаны мне купи.
— Мне тоже брюки нужны! — предъявила дочь.
— Обойдёшься! — насмешливо бросил ей в лицо брат.
— Это ты обойдёшься.
— Помолчите! — прикрикнула на них мать. — Не мешайте отцу.
— Точно, давай послушаем, что он им там вешает на уши?
Все трое остались стоять в прихожей, чтобы иметь возможность не только слышать, но и видеть происходящее. Не успел Митятюля с женщинами сесть за стол, когда его клиентка схватила бокал с вином, и одним залпом опорожнив его, выпалила:
— Рассказывай!
— Знать бы что? — пробормотал себе под нос Митятюля, с некоторым страхом оглядывая мощные кулаки своей клиентки. — Значит так, — начал было неуверенно Митятюля, и тут его лицо растерянно вытянулось. Он заморгал глазами и уставился на газовую
плиту, которая стояла справа от места, где он сидел.
— Такого не бывает. Это я точно знаю! — неожиданно для всех, выпалил он. Клиентка,
Варвара Колодкина, схватила подругу за руку и упавшим голосом спросила:
— Неужели так плохо?
Митятюля устремил на неё совершенно растерянный взгляд и шёпотом спросил:
— У вас, что…и вправду было одиннадцать мужей?
— Всё знает! — Колодкина стукнула по столу. От удара стол подпрыгнул на месте, а все шкафы зашатались. — Говори родной. Всё говори.
— Десять мужей…что? Умерли? Земля им пухом…от чего? Физическое истощение…
ничего себе. Ни разу такого не слышал. Последний муж весил сто двадцать три кило?
Здоровый парень…что? Успел сбежать от Варвары, когда весил сорок шесть? Не может быть…
— Почему же не может? Я женщина, слава богу, в расцвете сил. Беда у меня одна.
Мужики все хилые попадаются. Разок и всё…
— Что разок и всё? — не понял Митятюля и… почти сразу после этого снова посмотрел на плиту… — Да, у меня есть дети… ну и что из того? Ах, вот оно что… «разок»,…а сколько ей надо? Можешь не отвечать — ты ещё маленький…я не хочу слышать,…
неужели столько? — Митятюля перевёл потрясённый взгляд на свою клиентку. Та расправила мощные плечи и с откровенным вызовом посмотрела на него.
— Я — ничего, — поспешно сказал Митятюля, — каждый человек…имеет свои потребности,…но столько?
— Ты лучше о главном скажи. Что было, я и сама знаю, — нетерпеливо перебила его
Колодкина, — о главном скажи. Сбудется моя мечта?
— Ты переписывалась по интернету с одним…парнем. Его зовут Жора. Он тоже москвич.
У него свой бизнес. Когда вернёшься сегодня домой, найдёшь сообщение от него.
Встретитесь через три дня и больше никогда не расстанетесь. Ты его полюбишь на всю жизнь.
— Есть! — женщина снова стукнула по столу, а вслед за этим опорожнила второй бокал с вином, — я знала…, знала, что так будет. Моё сердце чувствовало. Вот он -
единственный на всю жизнь…больше ничего говорить не надо. Мне пока Жоры хватит.
Если что не так пойдёт, я вернусь!
Женщина схватила подругу и потащила к выходу. Через несколько минут раздался звук захлопнувшейся двери, от которой Митятюля вздрогнул. Он снова посмотрел на плиту и тихо спросил:
— А ты уверен, что этот самый Жора придёт? А если он не придёт?
— Придёт! — Ваня помахал рукой дочери Митятюли, которая подглядывала за отцом из прохожей. — Они тебя неизвестно кем считают.
Митятюля проследил за направлением его руки. Лицо дочери сразу исчезло.
— Главное — положено начало бизнесу! — снова раздался голос Вани.
— Какому ещё бизнесу?
— Ты стал гадалкой…папа. Я тебе помогу,…разбогатеем. Заживём как олигархи, — Ваня мечтательно посмотрел куда–то наверх, — будешь меня возить по всему миру,…купим красивый дом с фонтаном…
— А фонтан на что?
— Купим дорогие машины…
— Да зачем они нам?
— Купим издательство, в котором ты работаешь…
— Да,…да Ваня…я стану главным редактором!
— Точно! — Ваня спрыгнул с плиты и залез на стол. — Наймёшь писателя, чтобы он книжку про меня написал…
— Про нас…Ваня.
— Так и быть, — согласился Ваня, — пусть будет про нас. Весь мир узнает обо мне.
— И обо мне!
— Все будут просить деда, чтобы он меня к ним послал…
— Знаешь что, Ваня, я вот думаю, зачем нам такая книга нужна…нам ведь и так неплохо живётся.
Митятюля подпрыгнул на месте, когда внезапно раздался голос жены.
— Доброй ночи, Онаил! Когда устанешь разговаривать сам с собой, отправляйся спать в зал. Там для тебя накрыта постель.
— Спасибо! — крикнул вслед удаляющимся шагам жены Митятюля.
— Пока, Митятюля! — раздался голос дочери. А вслед за ней раздался насмешливый голос сына:
— Спокойной ночи…человек–обезьянка!
— Спокойной ночи, дети! — снова закричал Митятюля.
Вскоре в спальне хлопнула дверь, а из комнаты детей донеслась музыка. Митятюля прислушивался к раздававшимся звукам в доме до тех пор, пока снова не раздался голос Вани.
— Почему ты позволяешь детям оскорбительно разговаривать с собой? — спросил он очень серьёзным голосом.
— А что я могу сделать? — Митятюля равнодушно пожал плечами.
— Научить их вежливо разговаривать! — посоветовал Ваня.
— Кто бы говорил…сам–то за что сюда попал?
— Я — одно дело, — возразил Ваня, — а ты другое. Постарайся сделать так, чтобы они поняли, кто ты для них.
— Я уж пробовал. — Митятюля махнул рукой. Он был уверен в том, что всё это абсолютно безнадёжно и не приведёт к каким–либо результатам.