Ангел Света
Шрифт:
– Я хочу рассказать тебе… но я прошу попытаться спокойно выслушать и принять… Я не человек, я ангел, темный ангел, ангел смерти, твоей смерти – повернув голову в мою сторону, он посмотрел на меня.
Свет, что исходил от луны, проникал в окно комнаты и освещал черты его лица. Он хмурился. Не рискуя больше взять мою руку, он скрестил пальцы рук. Жаль. В этот момент я была готова поверить и принять каждое его слово, каждый честный взгляд, каждое прикосновение. Меня тянуло к нему…
– Я должен был забрать твою душу 29 мая под вечер, в гостях
Я сидела, вытаращив на него свои не без того безумные глаза, ведь 29 мая был рождения моей однокурсницы, той самой Ксюши, с которой вместе делаем доклад.
– Он остановил меня. Уверив, что увидел в тебе душу воина, того самого Ангела Света – величайшего ангела необыкновенной силы. После он сказал, что желает встречи с самой Смертью, после чего, соответственно, меня отправили на Землю с этим кольцом – показав на мизинце большой перстень, объяснял он. – Это кольцо делает меня неуязвимым, бессмертным и помогает перемещаться, находить тебя. Я послан сюда с единственной целью – чтобы защищать. Защищать тебя. Иронично – твоя смерть защищает тебя от смерти. – усмехнулся он.
Помолчав, будто обдумывая слова, продолжил:
– Я ни в коем случае не должен допустить твоего самоубийства. Это величайший грех для вас, смертных. За него будут расплачиваться твоя семья – все близкие люди, которые у тебя есть. На них ляжет проклятие, а твоя душа отправится в чистилище, где никогда не найдет покоя. Ангельская же сущность умрет в тот же миг. Люди, порой, настолько глупы до абсурда, что сами не понимают, на что обрекают себя и своих родных. Но вот что скажу тебе: ангелам смерти нет никакого дела до этих сантиментов, они делают свою работу и только. Поэтому, может, я не понимаю твоих эмоций, бесполезных растрат твоей энергии.
Я сидела, не пытаясь возразить или спросить, даже не шевелилась.
– Твоего убийства я также не могу допустить. Ты не должна умереть раньше своего часа. – продолжал он.
– А когда мой час? – вдруг спросила я.
Он пожал плечами:
– Не могу сказать. Знаю, что сейчас ты должна жить.
– Значит, я создала хаос сразу в трех мирах только потому, что я не умерла тогда 29 мая? – не без гордости спросила я.
– Да. Верно. В трех: В подземелье, стороннем мире и на Небесах. Сторонний мир – это мир Смерти, мой мир. Хотя, отчасти сказал неправду – на Небесах всегда царит покой. – поделился он.
На минутку представив, что он говорит правду, мне стало дурно. Я встала и пошла к окну. Открыла его, хотела подышать воздухом.
– Надеюсь, ты там не выброситься хочешь? – с напускной настороженностью спросил он.
Я обернулась – смотрите-ка, кто язвить умеет. Вдруг мне пришел в голову прелюбопытный вопрос:
– Слушай, я понимаю, что спустя столько времени это будет самый странный вопрос, но всё-таки: как тебя зовут?
– Ярослав. Меня зовут Ярослав. – невозмутимо ответил он.
– Ох, как мужественно. – обернувшись, заметила я.
Подперев подбородок руками, я стояла и наблюдала за происходящим за окном. Тишина, ни души, слышно, как колышется листва могучих деревьев. Прохладно, в ноздри бьет свежий, ночной, с запахом надежды воздух. Этот воздух пропитался тоской, также как каждое дерево, каждый проходящий мимо человек носит в себе свою историю и всегда отчего-то невеселую. Мысли прерывает покалывающая боль в животе. Я схватилась за живот. Рана немного кровоточит – это было заметно по выступающим красным пятнам на майке.
Ярослав подошел, довел до постели, я присела. Надо выпить таблеток.
– Прости, я не умею забирать боль… – видно было, что он хотел помочь.
– На столе таблетки, они снимут боль, достань, пожалуйста. – обеспокоенно сказала я.
Копошился он с минуту, после нашел упаковку, и, захватив стакан с водой, принес мне.
– Спасибо – выдавила я из себя.
Вытащив пару таблеток, я запила их водой. Когда рана заживет, скорее бы. Дышать, порой, настолько трудно, что невольно начинаешь думать о кончине.
Вернув опустошенный стакан на свое место, он присел рядом.
– Приляг. Ты слаба. – произнес он.
Мне приятна была его забота, хотелось бы верить, что она искренна, а не потому, что моей жизни что-то угрожает и меня надо беречь. Я посмотрела на него. Сидит весь такой растерянный, обеспокоенный, самый-самый уязвимый в каком-то смысле сейчас ангел. Мой ангел.
Я улыбнулась, наверное, впервые я ему сейчас улыбнулась.
– Спасибо, мне и так неплохо. – ответила я. – Ты просил выслушать тебя, я выслушала. На самом деле вопросов теперь еще больше, но в голове мелькает пока только один: почему ваш ангел настоял на том, чтобы я жила и позаботился об этом? – поинтересовалась я.
– Меня, как обыкновенного ангела, не посвящали в детали, но я точно знаю, что у каждого смертного есть свое предназначение. А значит, и у тебя есть. Если Ангел Мира позаботился о том, что ты жива, то это означает лишь одно: как смертная ты должна исполнить свое предназначение. – ответил Ярослав, сверкая своими пронзающими до самых глубин глазами.
– А если я умру, так и не исполнив свое предназначение на Земле? – вызывающе спросила я.
– Ну, тогда я отправлю твою душу в ад на съедение чертям, чтобы ты больше никому не трепала нервы. – спокойно ответил он.
Я рассмеялась и тут же схватилась за живот. Больно. Вспомнила, что утром мне топать неподготовленной в институт и расстроилась.
– Твою рану надо обработать. – заявил он, глядя на кровяные пятна на майке.
Я на секунду смутилась, представив, что мне придется эту майку с себя стянуть, а затем сказала:
– Лучше не надо. Сейчас пока отыщу средство для дезинфекции раны и бинты с пластырем, точно перебужу всех. Тогда пойдут лишние вопросы, а никто не должен знать о том, что меня немного прирезали.