Ангел возмездия
Шрифт:
Михась уже давно начал процесс перекачки денег из двух коммерческих банков в Сбербанк, со счета которого можно забрать всю сумму одновременно. Он внедрил в филиалы банка своих людей и знал их финансовую обстановку из первоисточников.
Татьяна беспокоилась, чтобы банковские воротилы не предприняли силовых методов по удержанию своих денег. В порыве отчаяния они могли заказать Николая Владимировича, и кто тогда знает, чем закончится этот заказ.
От мыслей отвлек приближающийся причал в Солнечном. Татьяна глянула в бинокль и разглядела встречающих родителей и сына.
— Смотри, Коленька, нас встречают, — она подала бинокль мужу, но он уже и так видел стоящих людей и бегающего мальчика. В бинокль хорошо просматривались лица.
День Михаси провели дома, никуда не выезжая и не общаясь ни с кем, — соскучились по сыну. Играли, гуляли с ним и забавлялись от души. Предстояли еще суббота и воскресенье, после которых они собрались выйти на работу, полностью отпуск отгуливать не позволяла обстановка. У Татьяны — строительство завода, у Николая — банк, открывающийся в будущую среду.
Сергей Петрович Орлов усердно трудился над бумагами о новом подразделении в течение месяца, и знание банковской структуры, знакомства помогали ему в этом немало. ЗАО «МИР», его основное подразделение — приборостроительный завод с тем же названием, — знали все. Знали и какими миллиардами ворочает общество, поэтому одноименный банк уже заранее причисляли к сильнейшим банкам России. Кандидаты соглашались на работу с большим удовольствием, и особых проблем с подбором кадров не чувствовалось. Представив на утверждение Михася штат будущего банка, Орлов старался учесть все — и профессионализм работников, и их психологическую совместимость. Особенно долго шло обсуждение кандидатуры управляющего. Из имеющихся претендентов выбрали двоих — Матвейчук и Макаревич — и сейчас взвешивали все плюсы и минусы. Матвейчук — грамотный специалист, профессионал, и это, наверное, всего одна, но немаловажная позитивная сторона. Но он не умел организовать людей, в его кабинете всегда был «проходной двор», некоторые документы подписывал не читая. Коллектив разбалтывался в смысле дисциплины, многие не приходили вовремя на работу и уходили пораньше. Высокий профессионал, но не организатор, он подходил лишь на должность заместителя.
Александра Анатольевна Макаревич тоже была профессионалом и старалась выглядеть неплохим организатором.
Однако и она имела свои отрицательные стороны. И не одну. Имея высшее образование, совсем не отличалась интеллигентностью и одевалась безвкусно, можно сказать, «по-бомжовски». Такой руководитель сразу отталкивал своим внешним видом, про нее даже ходили легенды. «Одета, как Макаревич», — говорили о неопрятно и аляповато одетой женщине. Но этот недостаток мог компенсироваться высоким рейтингом банка, который появился прежде самого банка. И еще одна отрицательная черта — амбициозность и упертость. Если у нее складывалось о человеке мнение, то изменить его вряд ли кто-либо мог. Между фактами и наушничеством своих людей она могла сделать неправильный выбор и делала, особенно когда это касалось ее лично. Этот ее недостаток хорошо изучили подчиненные и «капали» друг на друга в корыстных целях, а она не вдавалась в суть, расправляясь с малознакомыми людьми, готовыми поддержать ее в трудную минуту. Связь с преступными элементами тоже прослеживалась, как и отношения с малообразованными «новыми русскими». Словарный запас кандидатки изобиловал нелитературными выражениями, которыми она гордилась, а не пыталась искоренить. Богатым быть модно, а значит, и говорить необходимо по-особенному — унижение присутствующих ее не касалось, а то, что она унижает, в первую очередь, саму себя — этого понять ей вообще не дано.
Михась, останавливая свой выбор на Макаревич, говорил Орлову: «Ты, Сергей Петрович, станешь ей противовесом. Во-первых, прием и увольнения всегда будут согласовываться со мной, она лишь станет формально издавать приказы. Единственная должность в банке — начальник службы безопасности — будет иметь двойное подчинение: ей и мне. Даже выговор она не сможет тебе объявить, не согласовав этот вопрос. Все основные моменты станут обсуждаться на правлении банка, членами которого станете вы с Екатериной Михайловной, главный бухгалтер, зам. управляющего, начальник кредитного отдела. Она не должна знать, что вы с Екатериной Михайловной мои родственники, и лучше, чтобы об этом в банке не знал никто. Ты, Сергей Петрович, возглавляешь отдел, в состав которого входят специалисты по внутренней безопасности и персоналу, группа экономической безопасности и специалист по информационной безопасности. Руку на пульсе ты держать сможешь, а станет зарываться — уберем ее, но лучше, чтобы она поработала лет пять, потом моя дочь и ваша невестка займет ее место. — Он засмеялся. — Да, и вот еще что, насчет профессионализма Макаревич. Все почему-то считают ее профессионалом, но это не совсем так. Я бы назвал ее обыкновенной прапорщицей. Нелогично, но я все-таки беру ее».
Банк «МИР» открылся тихо, без разрезания ленточек и приглашения почетных гостей. Михась представил коллективу управляющего банком и покинул его, передав слово Александре Анатольевне. Она, сказав несколько слов об открытии банка, который уже стал котироваться среди других подобных учреждений, выразила надежду, что рейтинг станет еще повышаться и этому станет способствовать дружный коллектив. Кадровик представил каждого работника, и все разошлись по кабинетам.
Орлов знал, как Макаревич отреагировала на предложение Михася возглавить банк. Она сразу же согласилась и в безапелляционном порядке заявила, что немедленно займется подбором кадров, распределит должностные обязанности в зависимости от штатной численности. «В первую очередь я подберу кадровика и юриста, которые помогут мне», — заявила она. Но Николай Владимирович очень вежливо возразил ей: «Нет, вы придете в готовый банк — со штатом и всем прочим. В банк, который якобы уже работал и там сменился руководитель. А в будущем станете согласовывать все кадровые перемещения со мной лично как хозяином банка». Это ей не очень понравилось, но работать в престижном банке ей все же хотелось, тем более с высокой зарплатой и без особых проблем из-за могущественного хозяина. Она проглотила свой разведывательный выпад и подобострастно согласилась, в душе мечтая лишь об одном — когда-нибудь он все равно выпьет со мной и я сумею затащить его на себя, а там банк станет ручным, как и его хозяин». Но о последнем Орлов мог только догадываться.
Макаревич первым делом пригласила к себе главного бухгалтера и беседовала с ним часа полтора, потом вызвала своего заместителя и переговорила с ним в течение десяти минут. Следующим стал начальник кредитного отдела, с которым она разговаривала минут пятнадцать и больше никого в первый день к себе не приглашала — беседовала с людьми по мере производственной необходимости, когда работники заходили к ней для подписания документов или по другой служебной надобности.
Прошло десять дней, работа в банке шла своим чередом, Макаревич побеседовала со всеми сотрудниками без исключения, но Орлов не заходил к ней по своей инициативе, а она не вызывала его, хотя с его подчиненными переговорила в первые же дни. Вывод напрашивался сам собой — она владеет обстановкой в большем объеме, чем предполагал Орлов, кто-то является ее человеком и «отстукивает» информацию. Но это же самое свидетельствовало о том, что она не знает об его отношениях с Михасем, иначе бы сделала вид, что относится достаточно хорошо к нему.
Ранее по роду своей службы он знал: хочешь сохранить информацию в тайне — не доверяй ее другу. О его родственных отношениях с Михасем не знал никто, ни один человек, поэтому и не ушла, не могла уйти информация к Макаревич. Но в банке сидел враг, враг, которого он сам пригласил на работу, проморгал при проверке, не установил возможных отношений с управляющей. Неприязненно к нему никто не мог относиться, поэтому он наверняка занял место, на которое претендует другой человек. А может, и нет, скорее всего — нет; его «обида» заключена в чем-то другом. Например, в слове правды, которую не хочется принимать. Орлов присматривался к одному из сотрудников, но не находил ничего особенного в поведении, понимал, что тот станет капать Макаревич из-подтишка. Давать «правдоподобную» информацию, которую трудно проверить и опровергнуть полностью почти невозможно.
Необъявленная война затягивалась и грозилась перерасти в многолетнюю, когда каждая из сторон готова ждать долго, чтобы нанести решающий удар. Все-таки Орлов был подчиненным и решил первым пойти на уступки — зайти к ней. Он пришел в приемную и столкнулся с Макаревич в дверях, когда она выходила из своего кабинета.
— Вы ко мне? — спросила она своим неженским голосом, кажущимся на первый взгляд пропитым или прокуренным.
— Да, к вам, — решительно ответил он.
Она уловила его интонацию и попробовала поставить подчиненного на место.
— Я не приглашала, у меня пока нет к вам вопросов. Орлов почувствовал явный холодок в ее ответе, но снова произнес решительно и твердо:
— Зато у меня есть…
Макаревич не ожидала услышать такой ответ, она привыкла, что с ней соглашались всегда и, наверное, растерялась, но вида не подала, бросив на ходу:
— Заходите.
Орлов прошел в кабинет, постоял немного и не услышал, чтобы его пригласили присесть, понял, что этого не случится и сел напротив нее. Она оценила его «наглость» по-своему, но бросила коротко: