Ангелмасса
Шрифт:
— Я была занята, — ответила Чандрис, старательно изображая уязвленную гордость. — Я остановилась на букве М и еще не дошла до насосов.
Орнина улыбнулась:
— Запасной агрегат у нас имеется. Но успеет ли Ханан смонтировать его, прежде чем мы достигнем Ангелмассы, — совсем другой вопрос.
Чандрис надула губы.
— Если потребуется, можно поручить это Косте.
— Умелец?
Девушка пожала плечами:
— Во всяком случае, он знает, за какой конец держать отвертку.
Зажужжал интерком.
— Орнина? — раздался голос Ханана. — Выключи питание блока АА-57-С. Я хочу подобраться к кабелю и остаться при этом в живых.
— Хорошо. — Орнина отстучала команду. — Готово.
— Вам нужна помощь, Ханан? — спросила Чандрис. — Я могла бы спуститься вниз и…
— Не надо, я все сделаю сам, — заверил ее Ханан. — Насос можно исправить, но это займет больше времени, чем я рассчитывал. Кстати, если уж речь зашла о времени — долго ли до ускорителя?
— Еще несколько минут, — ответила Орнина. — Там застрял корабль снабжения, прибывший с «Центральной», поэтому возникла заминка.
— Как всегда, — заметил Ханан. — Ладно, держи меня в курсе.
— Дайте знать, если потребуется помощь, — добавила Чандрис.
— Вряд ли, но все равно спасибо. — Интерком выключился. Чандрис повернулась к Орнине…
Увидев лицо женщины, она поперхнулась.
— Вам плохо?
Орнина посмотрела на нее, безуспешно пытаясь справиться со своим лицом.
— Все в порядке, — ответила она. Внутренности девушки стянулись тугим клубком.
— Что-то с Хананом? — спросила она. — Ему хуже? Орнина устало покачала головой.
— Иначе и быть не может, — сказала она. — У него прогрессирующая болезнь. А прогрессирующие заболевания по определению могут только усугубляться.
— Если так, его нельзя оставлять там одного, — заявила Чандрис, положив руку на пряжку привязного ремня.
— Не ходи туда, — сказала Орнина, качая головой. — Теперь ты ничем не сможешь ему помочь. Мы слишком сроднились с тобой.
Чандрис смотрела на нее во все глаза:
— Не понимаю.
— Я и сама не понимаю, — чуть слышно произнесла женщина. Ее лицо вновь исказилось болью. Теперь, когда все было сказано, она не видела смысла ее скрывать. — У Ханана есть причуда, Чандрис. Он легко принимает помощь от посторонних и приятелей, но не выносит, когда ее оказывают родные и близкие друзья. Не знаю, что тому виной — гордость или упрямство.
Чандрис вспомнила свое первое появление на «Газели»; сравнила слова и лицо Ханана с тем, как он выглядел и вел себя во время самого последнего урока по обслуживанию корабля. Подумала о коротком разговоре полчаса назад, когда Ханан с радостью позволил Косте заняться ремонтом фильтра.
— Вот зачем вы оставили у себя лишнего ангела, — медленно произнесла она. — Чтобы поддержать непрерывный приток посторонних вроде меня, от которых Ханан согласен принимать помощь. — Девушка посмотрела в глаза Орнины. — Вот только отныне я не чужая вам.
— Да, не чужая, — согласилась женщина. — Ты гораздо ценнее для нас, чем любой человек со стороны.
— Это так, но я больше не смогу вам помогать, — возразила Чандрис, чувствуя, как в ее душе поднимается отчаяние. — Какой от меня прок?
— Ты знаешь корабль лучше, чем мы оба вместе взятые, — сказала Орнина. — Ты лишняя пара рук, причем умелых, и теперь, когда дела Ханана становятся все плачевнее, нам не обойтись без тебя, если мы хотим, чтобы «Газель» продолжала летать.
— Все это чудесно, — парировала Чандрис. — Я буду поддерживать корабль на ходу, все сильнее уязвляя достоинство Ханана.
Орнина наставила на нее палец.
— Запомните одну вещь, юная леди: вы никоим образом не отвечаете за ужимки Ханана, его слабости и приступы ложной гордости. Да, ему неприятно зависеть от людей. Но это реальность, и отрицать ее означало бы со стороны Ханана еще более усугублять свое положение и положение тех, кто его окружает. Когда-нибудь он стиснет зубы и осознает это, но лишь при условии, если мы не будем ему потакать. Ясно?
— Да, — пробормотала Чандрис.
— Отлично. — Орнина глубоко вздохнула, и гнев, читавшийся в ее взгляде мгновение назад, исчез без следа. — И еще одно. Нравится тебе это или нет, ты для нас — подарок небес. Ты нужна нам. Более того, мы хотим, чтобы ты была с нами. Мы пять лет привечали бездомных, бродяг и воров, но не встретили ни одного, кто хотя в малейшей степени обладал твоей способностью ладить с нами и с кораблем.
Сердце Чандрис всколыхнули застарелые опасения.
— Я не смогу остаться с вами навсегда, — сказала она. — Я и не обещала вам этого.
— Знаю. — Орнина повернулась к своей панели, но Чандрис успела заметить, что ее глаза увлажнились. — Разумеется, ты вольна уйти от нас, когда захочешь. Просто я хочу, чтобы ты поняла наши чувства.
На панели вспыхнул сигнал.
— Похоже, пробка рассосалась, — сказала Орнина. — Нам нужно поторапливаться.
— Да, пора, — пробормотала Чандрис, с трудом проталкивая слова сквозь стиснутое судорогой горло. Да, она все поняла. Поняла, что, невзирая на свои страхи и привычки, не хочет покидать «Газель». Поняла, что, быть может, впервые в жизни у нее появилась цель, за которую стоит бороться.
Она больше не воровка. Но она еще не разучилась драться.
Корабль чуть заметно дрогнул, и вместо ускорителя Серафа на экране возникли паучьи лапы полюсов сети «Ангелмассы-Центральной».
— Вектор приближения? — спросила Орнина, вновь сосредоточившись на управлении кораблем.
— Зафиксирован и введен в компьютер, — отрывисто произнесла Чандрис, подлаживаясь к голосу женщины. — Однако, судя по всему, впереди плотное движение. Думаю, будет лучше подойти к станции по более широкой дуге, чем обычно.
— Неплохая мысль. — Орнина кивнула, и ее пальцы заплясали по клавишам. — Давай-ка посмотрим… Как тебе нравится вот эта кривая?
Чандрис быстро оценила предложенную траекторию.
— Недурно, — признала она. — Что мне делать — ложиться на новый курс или согласовать его с «Центральной»?
— Я сама свяжусь с диспетчером, — сказала Орнина, протягивая руку к коммуникационной панели. — Начинай вводить новые данные, чтобы к тому моменту, когда нам дадут «добро», быть наготове.
Чандрис уже застучала клавишами, корректируя курс, когда за ее спиной зашипел люк. Она оглянулась, ожидая увидеть Ханана…