Ангелмасса
Шрифт:
— Что случилось?
Что-то в голосе, которым Коста произнес эти два слова, заставило Чандрис повернуть голову и внимательно к нему присмотреться. На лице Косты появилось напряженное выражение, словно у человека, который встретился не просто с крупной собакой, а с собакой, которая уже оскалила зубы.
— Ничего не случилось, — ответил Джази, как будто не уловив в голосе Косты ничего особенного. А может, он и впрямь ничего не заметил. — По крайней мере, в обычном смысле этого слова. Но, думаю, тебе будет интересно взглянуть.
Коста посмотрел на Чандрис и провел языком по верхней губе.
— Конечно. Постараюсь добраться как можно быстрее.
— Прекрасно. Комната 2205. Лаборатория Краюрова.
— Хорошо.
Раздался щелчок отключения удаленной связи.
— Джереко? Что-нибудь стряслось? — спросил Ханан.
— Нет, ничего, — ответил Коста, но его лицо оставалось напряженным. — Мне нужно возвращаться в Институт. Извините.
— Все в порядке, — заверил его Ханан. — Мы еще увидимся.
— Надеюсь. — Коста кивнул Чандрис, рассеянно попрощался и зашагал к воротам.
Чандрис смотрела ему вслед, терзаясь смутной тревогой. Все повторилось вновь. Коста держался как нормальный человек… и вдруг повел себя странно.
Что с ним творится, с этим парнем?
Она повернулась к люку, чувствуя, как в ее душе поднимаются гнев и раздражение. Странности Косты ее не волновали. Главное было в том, что, если он начнет околачиваться рядом с «Газелью» — а Ханан разве что не выписал ему пригласительный билет, — то она волей-неволей будет вынуждена остаться. Что бы ни задумал Коста, она не могла бросить Девисов наедине с ним.
И если Коста думает, что ему удастся вывести ее из игры, то его надежды напрасны. Чандрис доводилось противостоять людям, умевшим делать это куда лучше. Даже если Коста попытается соблазнить ее при помощи возбуждающей косметики, о которой упоминал…
Чандрис нахмурилась. Возбуждающая косметика?
— Чандрис, — послышался голос Ханана. — Ты еще там?
Девушка заставила себя вернуться к работе.
— Разумеется, — ответила она. — Я готова. Можете включать.
— Прекрасно. Начинаем.
Из люка донеслось тихое шипение. Внимательно присматриваясь к. стыкам в поисках инея на месте утечки, Чандрис выругалась.
Будь он проклят, этот Коста.
Импульс пересек экран; ровная горизонтальная линия, ничего особенного.
— Видел? — спросил Краюров.
— Видел, — сказал Коста.
— Хорошо. — Краюров нажал несколько клавши. — Смотри, что будет теперь.
Импульс вновь начал чертить линию, но на полпути чуть замедлил свое продвижение. Нырнув вниз, он описал нечто вроде параболы и возобновил горизонтальный ход уровнем ниже.
— Вот, — с мрачным удовлетворением произнес Краюров. — Узнал?
Коста покачал головой:
— Нет. А что, должен был?
— Ради всего святого, где твои мозги? — проворчал Краюров. — Это кривая отклика логической цепи Лэнтриллина. Слышал, надеюсь?
Коста кивнул, охваченный оцепенением и чувством нереальности происходящего. Разумеется, он знал о логических цепях Лэнтриллина. Пятьдесят лет назад на их основе строились самые мощные компьютеры Пакса серии «Супермастер». Одно время их считали ключом к созданию по-настоящему разумного искусственного интеллекта.
Но для того, чтобы воспроизвести их отклик…
— И вы располагаете всего лишь девятью ангелами? — Голос Косты эхом отозвался в его собственных ушах.
— Именно. — Ответ Краюрова тоже прозвучал необычно. — Девять ангелов, размещенные в узлах решетки три на три. Если не веришь, можешь сосчитать сам.
— Решетка, которая должна быть электронейтральной, — добавил Язон.
— Теоретически, — проворчал Краюров. — Но, поскольку такое поведение ангелов не предусматривается никакими теориями… кто знает?
Коста пытался стряхнуть с себя оцепенение.
— Когда вы собираетесь опубликовать эти результаты? — спросил он.
Глаза Краюрова расширились.
— Ты слишком многого от меня хочешь, Джереко. Я обнаружил эффект лишь сегодня утром, вдобавок он проявляется лишь в двух случаях из ста. Мы только в начале пути.
— Понимаю, — сказал Коста. — Но мне кажется, предварительный отчет мог бы…
— Вызвать настоящую бурю, — вмешался Язон. — Суди сам, Коста, в Институте достаточно людей, которые отрицают идею о том, что ангелы — это кванты добра. Представляю, что они скажут, если ты заявишь им, будто бы ангелы могут оказаться квантами разума.
— К тому же публиковать такие результаты было бы преждевременно, — добавил Краюров. — Допустим, решетка ангелов три на три способна имитировать один из лэнтриллиновских откликов. Как насчет решетки четыре на два? Или три на три с одним пустым узлом? Как поведет себя сферическая конфигурация или та же квадратная решетка, но растянутая? Или…
— Сдаюсь, — перебил Коста, подняв ладонь. — Вы меня убедили.
— Прекрасно. — Краюров буравил его взглядом. — Тогда уразумей следующее: ты оказался здесь только благодаря Язону, который решил, что это тебя заинтересует, и уговорил меня продемонстрировать тебе эксперимент. Если ты проболтаешься до того, как доктор Кахенло даст «добро», меня отправят к биологам мыть пробирки.
— Понимаю, — сказал Коста. — Поверь, я умею хранить секреты.
— Надеюсь. — Краюров повернулся к экрану, задумчиво морща лоб. — И все же, что ты об этом думаешь? Только честно.
Коста медленно покачал головой.
— Теряюсь в догадках, — признался он. — Я не могу отделаться от мысли о том, что охотники были правы.
— Ну да, теория о чужаках, попавших в ловушку. — Краюров кивнул, кривя губы. — Я привык считать ее чересчур примитивной, но теперь не уверен в этом.
— Давайте не будем увлекаться мистикой, — предостерег Язон. — Нет никаких причин, мешающих ангелам быть квантами добра и разума одновременно.