Ангелотворец
Шрифт:
Молин больше не мог сдерживаться. Закрыв лицо руками, он громко зарыдал.
Анника обняла его за плечи. Она ничего не говорила, только обнимала его и гладила по спине. Через какое-то время он повернулся к коллеге и тоже обнял ее. Анника начала убаюкивать гостя, как убаюкивала маленькую Лейю.
Им повезло с местами в кафе «Бругган». На веранде было полно народа, и все заказывали бутерброды с креветками. Место у ресторана было выигрышное — у самой площади
— Я думаю, мы купим дом, — сказала Ия.
Леон Кройц повернулся к жене:
— Десять миллионов так просто из кармана не достанешь.
— Разве я это утверждаю? — Она потянулась и поправила покрывало у мужа на коленях.
— Оставь это чертово одеяло, я и так вспотел, — буркнул тот.
— Тебе нельзя простужаться. Ты же знаешь.
Официантка подошла принять заказ. Ия попросила бокал вина себе и стакан минеральной воды для супруга. Леон поднял глаза на девушку.
— Большое пиво, — добавил он к заказу.
Ия бросила на него взволнованный взгляд, но он кивком подтвердил свой заказ. Как и все, кто его видел, она старалась не пялиться на его ожоги. Когда официантка удалилась, Кройц перевел взгляд на море.
— Пахнет точь-в-точь как раньше, — произнес он, опуская изуродованные шрамами руки на колени.
— Мне это не нравится, но я смирюсь, если мы купим хороший дом, — сказала Ия. — На хибару я не согласна. И нам достаточно будет проводить здесь пару недель каждое лето. Больше тут делать нечего.
— А тебе не кажется неразумным покупать дом за десять миллионов, если мы собираемся использовать его только пару недель?
— Это мое условие, — заявила она. — Или сиди тут один.
— Ты же знаешь, что один я совершенно беспомощен, о чем ты мне так охотно напоминаешь при первой возможности.
— А ты когда-нибудь думал о всех тех жертвах, на которые я пошла ради тебя? Мне пришлось терпеть все те глупости, которые ты вытворял, не задумываясь о моих чувствах. А теперь тебе приспичило сюда приехать. Мало тебе игр с огнем?
Официантка принесла напитки и поставила перед ними. Леон сделал несколько глотков и ласкающим жестом провел пальцами по холодному бокалу.
— Хорошо. Делаем, как скажешь. Позвони маклеру — скажи, что мы покупаем дом. Но я хочу переехать как можно раньше. Ненавижу отели.
— Все будет хорошо, — ответила Ия без особенной радости. — В новом доме я смогу выдержать пару недель в год.
— Какая самоотверженность, любимая.
Она послала ему злобный взгляд:
— Надеюсь, ты потом не передумаешь.
— Столько воды утекло под этими мостами… — протянул он.
И вдруг у них за спиной кто-то крикнул:
— Леон!
Ему не нужно было оборачиваться, чтобы посмотреть, кто это. Он по голосу узнал Йозефа Мейера. После стольких лет Йозеф снова был здесь.
Паула Моралес любовалась сверкающей водой фьорда и наслаждалась солнечным теплом. Накрыв живот ладонью, она улыбнулась, почувствовав, как брыкается внутри ребенок.
— Думаю, время поесть мороженого, — объявил Бертиль Мелльберг, вставая. Взглянув на Паулу, он предостерегающе поднял палец вверх. — Ты ведь в курсе, что нельзя выставлять живот на солнце?
Та удивленно проводила его взглядом.
— Он так шутит? — спросила она у матери.
Рита усмехнулась:
— Это он не со зла.
Паула фыркнула, но прикрыла живот шалью. Тут к ней подбежал голый Лео, но Юханна вовремя поймала его.
— Она права, — сказала она. — Ты можешь заработать пигментные пятна.
— Пигментные пятна? — удивилась Паула. — Но я и так смуглая!
Фру Мелльберг протянула ей крем с защитным фактором тридцать.
— Когда я ждала тебя, у меня все лицо было в пигментных пятнах. Так что лучше не возражай. Зато нам с тобой не нужно загорать. У нас всегда прекрасный оттенок загара, — улыбнулась она.
— Но лучше бы Бертиль от меня отстал, — посетовала ее дочь, втирая крем. — Недавно я поймала его на чтении моих журналов для беременных. А позавчера он приволок домой банку с биодобавкой омега-3. Он прочитал в одном из журналов, что это необходимо для нормального развития ребенка.
— Он так счастлив. Пусть порадуется, — сказала Рита, принимаясь уже второй раз за пару часов смазывать Лео кремом от солнца. Мальчик унаследовал чувствительную белую кожу Юханны и быстро сгорал на солнце.
Паула задумалась: в кого пойдет ее ребенок — в нее или в анонимного донора? Самой ей это было неважно. Лео был их с Юханной общим сыном, и то же самое будет и с новым ребенком. Все остальное не имеет значения.
Из задумчивости ее вырвал крик Мелльберга:
— А вот и мороженое!
Рита подозрительно посмотрела на мужа:
— Надеюсь, себе ты не купил?
— Только один маленький «Магнум». Я же хорошо себя вел всю неделю!
Он подмигнул жене, но та не поддалась на эту уловку.
— Тебе нельзя, — спокойно сказала она, забрала у мужа мороженое и выбросила в мусорную корзину. — Так что ты говорил про хорошее поведение?
Бертиль сглотнул:
— Ничего…
— Ты же знаешь, что сказал доктор. Ты в группе риска. Можешь и диабет заработать, и удар получить.
— Но один «Магнум» вряд ли ухудшил бы ситуацию. Жизнь дана нам для того, чтобы жить, — пробурчал мужчина, раздавая мороженое.
— Осталась одна неделя до конца отпуска, — пожаловалась Паула, щурясь от солнца и облизывая свой рожок.