Ангельская медицина
Шрифт:
— Архангел Михаил, пожалуйста, уладь это недоразумение или ошибку, — попросила я. — Помоги продюсеру со мной связаться.
Через несколько минут раздался телефонный звонок. Оказывается, администратор моей гостиницы плохо знал английский и никак не мог найти мою фамилию в списке постояльцев. Продюсеру пришлось проявить незаурядную настойчивость.
Передачу слушала моя мама (отец уже спал — в Калифорнии, где живут мои родители, был час ночи). Конечно, мама страшно испугалась, когда в начале эфира Джордж Нури сообщил: «Мы не можем связаться с запланированным на сегодня гостем студии Дорин Вё'рче. Нам известно лишь то, что она где–то в Греции,
Интервью длилось три часа, а затем мы со Стивом собрались на запланированную экскурсию в Парфенон. В холле нас встретили Джерри и Саврула («Став») Стефаняк — наши друзья из Техаса, бывшие слушатели курса Angel Therapy. Они решили присоединиться к нашей экскурсии, а также поучаствовать в моем семинаре. Мы познакомились в 1998 году в Хьюстоне на Всеобщей Конференции Служителей Света. Моя мама и Джерри часто общались между собой, поскольку оба интересовались «Course in Miracles» ("«Курсом чудес»). Джерри и Став (Став — квалифицированный психотерапевт), вели занятия по этому курсу, Джерри посвятил этой теме две книги — одна из них называется «Compassionate Living» («Жизнь, полная сострадания»).
Стив родилась и выросла на Кипре. Несколько месяцев назад во время занятий по angel–mepanuu, где Став была одной из наших сотрудниц, мы разговорились, и она предложила себя в качестве переводчика на греческом семинаре. Я поняла, что от этого выиграют не только слушатели, — для них это был повод хоть как–то отблагодарить свой родной край.
Мы вчетвером забрались в такси и попросили водителя отвезти нас к Парфенону. А через полчаса я услышала, как Стивен выдохнул: «Вот это да!»
— Что такое? — спросила я, ничего не понимая. В этот миг такси повернуло за угол, и я увидела то же, что и Стивен. Вот это да!
Впереди возвышался Парфенон. Я пересмотрела множество фотографий, изображений и фильмов о нем, но когда увидела храм собственными глазами, у меня перехватило дыхание. Солнце освещало его колоны золотистым светом и поближе. Мы были голодны, так как не успели позавтракать, но из–за охватившего нас волнения даже не подумали о том, чтобы зайти в кафе.
Историк–медиум
Чтобы хоть как–то подкрепить наши силы, Стивен купил гранолу*, а я в это время разглядывала столпившихся переворотами людей. Харитини и Джордж должны были познакомить нас с экскурсоводом, но в этом не было никакой необходимости. Этого человека я заметила бы даже среди переполненного стадиона — до того яркими были его аура, личность и рубашка. Последняя пылала пурпурным пламенем, словно заявляя: «Мой хозяин — сторонник Нью—Эйдж!»
* Гранила — блюдо, напоминающее мюсли, запеченные в растительном масле с медом. Приготовляется из геркулесовых хлопьев, мелко нарезанных бразильски» орехов, миндаля, проросшей пшеницы или ржаных хлопьев, подсолнечных и кунжутных семечек, изюма, сушеной клюквы, подсолнечного масла и меда. — Прим. ред.
Первым делом он взял с меня обещание никогда не упоминать в печатных изданиях его подлинного имени. Я согласилась называть его Николасом, надеясь, что когда–нибудь он сам решится открыть широкой публике свое настоящее имя. Николас опасался, что информация, которой он xoтел поделиться со мной, может причинить вред ему и его профессиональной деятельности.
Николас оказался весьма энергичным, а говорил немного «в нос», так что его речь напомнила мне Энди Кауфмана из телешоу «Такси». Информацию об истории и духовной жизни Древней Греции он выдавал с такой скоростью, что даже я не успевала записывать. Когда же я не понимала его английского произношения, — а такое случалось частенько, — он брал мой блокнот и собственноручно записывал сказанное, проговаривая слова вслух.
Жил Николас неподалеку от Парфенона, и уже несколько лет приходил сюда медитировать. В храме Николас получал духовные послания. Кроме того, он изучал древние тексты, содержащие немало исторических сведений и легенд. Николас — автор нескольких книг о выдающихся людях Древней Греции. Одна из этих книг повествует о прошлой жизни самого Николаса, хоть и написана как исторический трактат.
Николас оказался страстным почитателем богини Афины, в честь которой назван город. Я уже наводила справки об Афине, когда собирала материал для книги «Archangels & Ascended I Wasters» («Архангелы и Великие Мастера»), тем не менее услышала о ней немало нового для себя. На террасе у подножия Парфенона Николас сказал:
«Парфенон» означает «храм Девы», это храм Афины. Большинство людей неправильно произносят ее имя — с ударением на втором слоге. На самом деле ударный слог — третий. Мне хотелось расспросить Николаса о многом. Я быстро записывала его слова, пытаясь не отстать. Стивен, Джерри и Став шли следом, не зная, что делать: то ли вмешиваться в нашу ученую беседу, то ли умерить шаг.
— Видите стаю туй? — спросил Николас, указывая на что–то.
— Стаю туй? — переспросила я.
— Не стаю туй, а стаю туй ! — возразил он.
Я переспросила еще несколько раз с тем же эффектом, пока в наш разговор не вмешалась Став и не объяснила, что Николас говорит о «статуях», Я попросила ангелов помочь мне правильно истолковывать его слова, произносимые с сильным греческим акцентом, и очень скоро стала понимать почти все, что говорил наш экскурсовод.
— Афина — богиня мудрости, — рассказывал Николас. — Ее символы — оливковое дерево и черный голубь. Большинство людей считают ее атрибутом сову, поскольку сова отождествляется с мудростью. Но на самом деле это черный голубь.
Николас указал на множество изображений этой птицы вокруг Парфенона и добавил:
— Белый голубь — символ мира, а черный — мудрости. Он подвел меня к древнему изображению черного голубя, вырезанному в стене ниже Парфенона. Я прикоснулась к стене рукой и на мгновенье словно перенеслась в иное время. Темные пыльные окрестности храма превратились в цветущий сад. Словно соединяя прошлое и настоящее, мне на ладонь вспорхнула бабочка…
— Над Парфеноном древние возвели пирамиду из эфира, — произнес Николас и жестом указал на верхнюю часть храма. — Она не дает птицам садиться на крышу. Эту энергетическую сетку птицы ощущают как твердую субстанцию. Пирамиду называют «aornos petra», или «камень без птиц».