Ангелы Эванжелины
Шрифт:
Шокировано хлопаю глазами, не зная, что сказать.
— Вы, конечно, не помните ничего, — хлюпает она носом, вытирая глаза краешком фартука. — Вы спрятали меня от друзей вашего мужа, когда те хотели поразвлечься, хоть потом вам за это досталось от лэрда Хендрика. Неделю с кровати не вставали…
Горничная начинает тихо всхлипывать, а я даже не знаю что ответить.
— Наверное, некоторые моменты мне лучше не вспоминать, — наконец, ошеломленно заявляю. — Давай ты мне лучше расскажешь обо мне самой: кто я, откуда, почему вышла замуж за такое чудовище… Да и о стране, где мы находимся…
Попытки отвлечь Лину от оплакивания моей прошлой жизни оказываются достаточно эффективными, и она, пару раз судорожно вздохнув, принимается рассказывать. А по мере этого рассказа, я понимаю, что попала не только в прошедшее время, как я вначале подумала, а в параллельный мир, ибо ну вряд ли на Земле существует королевство Виникония.
Сейчас мы находимся в ее столице Байлеморе. В этом доме Эванжелина и жила с мужем долгий, преисполненный мучений и издевательств год. Почему она вышла за старика маркиза, хотя вначале была помолвлена с его пасынком, никто не знает. Поговаривали, что девушка просто польстилась на богатство и высокий титул нового кандидата в женихи. Но Лина, которая прислуживала Эве в отчем доме и последовала за ней в дом супруга, уверяет, что дело было совершенно не в этом. А вот в чем, хозяйка ей так и не призналась. Все попытки завести откровенный разговор, либо моментально пресекались, либо заканчивались слезами юной жены.
Теперь становится немного понятной недоверчивость графа Эмерея по отношению ко мне. Но неужели сделав выбор в пользу его отчима, меркантильная невеста настолько уязвила гордость Теодора? Ответ хоть и очевиден, но сердце мне подсказывает, что у этой тайны двойное дно.
С завтраком расправляюсь в мгновение ока. Не знаю, когда в последний раз ела Эванжелина, но судя по всему очень и очень давно. И волчий аппетит первое тому доказательство.
— Так, когда говоришь, мы уезжаем? — переспрашиваю у служанки, допивая чай.
— Завтра леди, — с готовностью отвечает Лина, собирая грязную посуду на поднос.
И что мне все это время тут делать? Чем Эва занималась в свободное время. Что вообще делают девушки моего возраста, запертые в четырех стенах?
— Вы очень любили читать, — внезапно говорит Лина, и я понимаю, что задала этот вопрос вслух. — Хотите, я вам принесу любимые книги из библиотеки? Может они помогут вспомнить хоть что-то…
— Неси. Может, и помогут… — киваю я, не осмеливаясь ломать хрупкую надежду, возникшую в душе верной служанки. Честно говоря, у меня даже просыпается некое чувство вины, ведь я обманываю ее. Я самозванка, занявшая тело ее обожаемой хозяйки, а вот где хозяйка и жива ли она вообще, это неизвестно.
Когда через минут десять слышится стук во входную дверь покоев. Даже не задумываясь, открываю, решив, что за ними Лина. Но ошибаюсь.
Приняв мое красноречивое приглашение войти, порог переступаю граф Эмерей, собственной персоной, и доктор Эшли.
— Рад, что ты уже встала, Эва, — буравит меня взглядом Теодор. — Раньше ты любила поваляться в постели.
Мои щеки вспыхивают от гнева, а на языке так и вертится крепкое словцо, которым хочется наградить этого несносного графа.
– Ну что же ты смущаешь девушку, Тео, — широко улыбается лекарь-здоровяк. — Как вы себя чувствуете?
Теперь я могу уже более подробно рассмотреть своего вчерашнего защитника, и понимаю, что хоть его волосы и абсолютно белые, но сам он ровесник графа. А тому, по моим приблизительным подсчетам, около тридцати.
— Хорошо, — тихо отвечаю, отчего-то смущаясь.
Глаза доктора довольно поблескивают.
— Но я все же должен вас осмотреть, леди Эванжелина. Тем более перед предстоящей поездкой, — настаивает он.
— Не нужно, честное слово, — отрицательно мотаю головой. Мне неожиданно становится неловко, я совсем не хочу, чтоб этот человек меня разглядывал.
— Нужно, — чеканит граф. И я понимаю, что спорить бесполезно.
А пока доктор Эшли внимательно слушает мое сердцебиение, светит в глаза фонариком, бьет молоточком по коленкам, Эмерей находится подле, и напряженно за всем наблюдает, словно ищет доказательства то ли моего обмана, то ли отсутствие оного.
— Тео, с леди Эванжелиной все в порядке, — наконец оглашает свой вердикт здоровяк. — Но я бы рекомендовал тебе все-таки повременить с поездкой. Смена обстановки может негативно сказаться на твоей подопечной.
Затаив дыхание, жду ответа графа. Как по мне, лучше бы я тут осталась, ибо пока я ждала Лину, у меня возникла идея, как вернутся домой. Нужно всего-навсего вновь подвергнуться процедуре электрошока. Не факт, что она поможет, но я буду дурой, если не попытаюсь.
— Нет, Риган. Я не могу, ты же знаешь. Гленн… — едва слышным, чуть хрипловатым голосом отвечает Эмерей.
— Да, Тео, извини, — опускает взгляд лекарь. А затем, тряхнув головой, словно отгоняя грустные мысли, прощается со мной. — Всего доброго, леди Эванжелина!
— До встречи, доктор Эшли, — искренне улыбаюсь ему в ответ.
— До завтра, Эва, — холодно прощается мой опекун. — Рассеянно киваю, задумываясь о том, кто же такой этот Гленн.
После их ухода Лина таки приносит с полдесятка зачитанных чуть ли не до дыр книжек, но это совершенно бесполезно. Я хоть и речь понимаю, но читать не могу совершенно. Вместо букв страницы покрывают странные закорючки, которые для меня ничего не значат.
Так промаявшись целый день, не ведая куда себя приткнуть, ложусь спать довольно-таки рано. И уже в кровати обдумываю завтрашнюю поездку, и даю себе зарок, не смотря ни на что, вернутся сюда и сделать все возможное, чтобы попасть обратно домой.
Глава 4
Путешествие в карете по местным дорогам — то еще удовольствие. На второй день пути, понимаю, что, невзирая на мягкие подушки на лавках, моя пятая точка превратилась в отбивную. А все попытки устроится поудобнее тщетны, ибо этот вид транспорта просто предназначен для пыток.
Ох, не знали мои подруженьки, мечтая об экипажах, джентльменах и красивых платьях, что на самом деле сие собой являет. Кареты — неудобные неамортизированные таратайки, платья — вообще ужас, один только корсет — это большущий жирный минус, к счастью доктор мне пока рекомендовал обходиться без него, а джентльмены не всегда честные и благородные.