Ангелы на льду не выживают. Том 1

Маринина Александра

– Понимаете, когда все знают, что один человек плохо относится к другому и во всеуслышанье заявляет о том, что убил бы его, это очень удобная ситуация для кого-то третьего. Валерий Петрович разозлился на Болтенкова и кричал на весь Дворец спорта, что убьет его, а потом приехал на работу к Болтенкову и снова в присутствии свидетелей говорил то же самое. Все всё видели и слышали, и теперь, если убить Болтенкова, никто не станет сомневаться, что это сделал ваш муж. Все очень удачно получилось. И я хочу понять, кто мог быть заинтересован или в смерти Болтенкова, или в том, чтобы у вашего мужа были проблемы, или в том и в другом одновременно.

Наталья некоторое время обдумывала услышанное. Она не понимала, можно ли верить этому мальчику, который по возрасту годился ей в сыновья. По ее представлениям – почти ребенок. Может ли ребенок быть

хитрым и коварным, изображать сочувствие и понимание, чтобы втереться к ней в доверие и заставить о чем-нибудь проговориться? Или рыжий оперативник действительно не такой, как другие, как те, кто приходил сюда, арестовал Валеру, потом проводил обыск и допрашивал ее? Как узнать? Как не совершить ошибку, которую она потом сама себе не простит?

Она решила уклониться от прямого ответа.

– Тогда вам нужно искать врагов Миши Болтенкова, а не врагов моего мужа. Потому что Миша много кому наступал на мозоли.

– А ваш муж – нет?

– И мой муж тоже. Фигурное катание – это такая сфера, что без конфликтов и интриг не обойдешься. Уж поверьте мне. Ангелов в этом спорте нет, потому что ангелы на льду не выживают. Но Валера – не та фигура, чтобы сводить с ним счеты, у него нет спортсменов, претендующих на высокие места ни на юниорских, ни на взрослых соревнованиях, у него юниоры, да и те в основном не первого порядка.

– А почему так? Он недостаточно хороший тренер?

Наталья Сергеевна усмехнулась. Забавный мальчик, такой наивный… Даже странно. Судя по его мускулатуре, давно и систематически занимается спортом, а простых вещей не понимает.

– Какая разница, хороший ты тренер или нет? Значение имеет только одно: есть у тебя завязки в Федерации фигурного катания или их нет. Если есть – тебе дадут и лед, и возможность доводить талантливого спортсмена до пьедестала. Если нет, то мало-мальски способных детей у тебя быстро отберут, потому что все хотят стать тренером чемпиона, и никто не допустит, чтобы чемпиона дали вырастить какому-то Ламзину.

В ярких голубых глазах оперативника мелькнуло абсолютное непонимание.

– Как же можно отобрать? Спортсмен ведь не вещь, если он не захочет – он не уйдет.

– Господи, какой вы… – она собралась было сказать «наивный», но сдержалась. – Да рычагов сотни! Сотни способов сделать так, чтобы тренер отдал спортсмена.

– Ну хоть один назовите, – попросил Роман, и Наталья поняла, что ему действительно интересно.

– Например, позвонят из Федерации и скажут: отдай, если не хочешь, чтобы у тебя лед отобрали. И отдаст, как миленький, потому что лед нужен, чтобы тренировать всех остальных в группе. Или могут припугнуть тем, что на международные соревнования не пустят, или еще чем-нибудь. Способов множество, поверьте мне на слово. Причем переманивают не только перспективных спортсменов, из которых могут получиться победители, но и просто мастеров спорта.

– А зачем?

Бог мой, как трудно объяснять всю эту кухню человеку, далекому от спорта… В конце сезона каждый тренер отчитывается перед Федерацией, и в зависимости от того, сколько мастеров спорта катается в его группе, подтверждает свою квалификацию или повышает ее. А от этого зависит зарплата. Если работаешь с детьми – у них должны быть разряды, если с подростками – то зарплата зависит от того, сколько среди них кандидатов в мастера спорта, если тренер занимается с членами юниорской сборной – требования еще выше. Наталья Сергеевна хорошо помнила те времена, в середине и конце восьмидесятых годов прошлого века, когда Валера начинал тренерскую работу. При советской власти зарплата тренера была примерно 120 рублей плюс 10 рублей за каждого мастера спорта. За чемпиона Европы или мира давали больше, но ненамного. У Федерации фигурного катания был, да и сейчас есть премиальный фонд, и если прибавка к зарплате получалась не особо достойной, то в конце года могли дать большую премию за чемпиона.

Каждый тренер заинтересован в том, чтобы к нему приходили сильные спортсмены. Будут сильные спортсмены – будешь двигаться хорошо и все блага твои.

Как, какими словами объяснить этому голубоглазому мальчику, что система, которая существовала и существует в фигурном катании, порочна: даже очень сильному хорошему тренеру не дают вырастить ученика от и до. В тот момент, когда его ученики достигают определенного уровня, их забирают тренеры следующей возрастной группы. Забирают практически насильственно: или спортсмена начинают очень

сильно засуживать на соревнованиях, или тренеру не дают достаточно льда, оправдывая это тем, что другим группам тоже надо, и хоккеистам тоже надо, и кому-то еще надо… Ограничивают льдом и не дают работать в полную силу, давая понять: «Отдай. Ты что, хочешь лед потерять? Ты хочешь не поехать на соревнования? Ты хочешь, чтобы твою чудесную девочку, такую талантливую, незаслуженно опустили на последнее место?» Способных ребят забирают тренеры следующего возрастного уровня. Наталья Сергеевна с горечью вспомнила, как переживал ее муж, когда ему не дали довести двух очень способных мальчиков-одиночников. Он тогда тренировал детей в возрасте от 7 до 9 лет. Девятилетних ребятишек у него отобрали. Возраст с 10 до 15 лет – самый важный для фигуриста, он должен в этом возрасте освоить тройные прыжки и массу технических вещей, и там своя тренерская элита, которая чужаков в свой круг пускать отнюдь не стремится. А Валере, как и любому первому тренеру, тоже хотелось перейти в следующий возрастной уровень и работать со своими учениками, поехать с ними на этапы Гран-при, на чемпионат мира среди юниоров, составлять конкуренцию взрослым спортсменам… Не дают. Приходит в Спорткомитет какой-нибудь Тютькин-Пупкин и начинает петь в нужных кабинетах: «Какая хорошая девочка! Вот если бы она попала в умелые руки – я гарантирую, что она станет чемпионкой страны. А у своего нынешнего тренера она никогда никем не станет». И спустя короткое время из оных кабинетов поступает звоночек тренеру: отдай. Почему он должен отдавать? Это его ученик, он его вырастил, научил всему. «Отдай!»

Но, конечно, действовать через Спорткомитет, Федерацию фигурного катания или Тренерский совет могут далеко не все. Когда речь идет о реальном претенденте на медали – тогда, конечно, можно и связи задействовать. Например, если у тренера хорошие отношения с президентом Федерации, он может прийти и сказать: «Слушай, такой парень классный, давай там как-нибудь порешаем вопрос, я потом тебе из премиальных отстегну. А ты воздействуй своим ресурсом».

В основном же, видя перспективного ребенка, тренеры, которые хотят его забрать в свою группу, действуют через родителей, это наиболее доступный рычаг влияния. Чего проще – позвонить маме с папой или подойти к ним и сказать: «У вас хороший мальчик, но у него есть проблемы в технике. Если сейчас эти проблемы не исправить, то очень скоро он придет к своему потолку и дальше двигаться не сможет. Я – тот человек, который сумеет вам помочь. Вы меня знаете, у меня сильные спортсмены. Я вам предлагаю перейти в мою группу, я буду с вашим ребенком заниматься индивидуально, у него будут лучшие хореографы, и он сделает карьеру. Если вы хотите оставаться в своем болоте или заниматься чисто для здоровья – пожалуйста, оставайтесь там, где вы есть».

Родители, услышав такие речи, начинают сомневаться в тренере и присматриваться к тому, что происходит на тренировках. И находят, как правило, именно то, что позволяет им принять решение в пользу смены тренера и перехода в другую группу. Почему? Да потому, что ни одной «гладкой» группы нет, одному ребенку уделяется больше внимания, другому меньше, и всегда есть почва для родительской ревности. Соответственно, есть место недовольству. И когда родителю капнут на мозг, что твоему ребенку здесь меньше внимания уделяют или тренер недостаточно технически грамотно учит, он начинает задумываться. Потом еще один звоночек, и еще. Кто-то из начальства позвонит, кого тренер попросил позвонить: переходите, вам будет лучше, мы советуем. Идет обработка, и в конце концов спортсмен уходит. В конечном итоге все, что у тренера есть хорошего, у него забирают, и у него нет шанса вырасти как тренеру. Поэтому есть огромное количество перспективных талантливых людей, имен которых никогда не узнают люди за пределами мира фигурного катания, потому что они работают только в своем возрастном коридоре и им не дают вырастить спортсмена и довести его до чемпионского уровня.

Конечно, бывали случаи, и Наталья Ламзина прекрасно о них знала со слов мужа, когда тренеры, у которых пытались переманить учеников, узнавали о происках конкурентов и пробовали дать отпор. Например, сам Валера однажды позвонил такому «захватчику» и сказал: «Я тебе в морду дам, если ты будешь переманивать моих спортсменов!» Конкурент-«захватчик» не отступился и не растерялся, тут же помчался в Федерацию жаловаться на то, что ему угрожал тренер Ламзин.

И вскоре Валерию Петровичу позвонили.