Ангелы над Москвой
Шрифт:
Ворон удивленно уставился на кошку: что значит, бабахнет? Так может бабахнуть, что и костей не соберешь… Или понесут — вперед ногами?
Дима повернулся к ворону:
— Мы решили, что остров останется целым в любом случае. И вы все, соответственно, тоже. Так что дожидаться в гнетущем одиночестве тебе пока нечего. Спускайся, сыром угостись. Швейцарский, как ты любишь, не сыр — одни дырки!
Устоять против сыра было свыше вороновых сил. Кроу взмахнул крыльями, распустил свой клиновидный, красиво закругленный хвост, и спланировал вниз. В этот момент и «бабахнуло».
То есть звука не образовалось никакого. Но небо засветилось звездой, которая в доли секунды стала ярче солнца. Сначала маленькое, как булавочная головка, светящееся пятно быстро
Это те, понял Кроу, которые летят в сторону Земли.
Через мгновение осколки врезались в атмосферу. Раздался гул, рокот, канонада далеких ударов. В небе закурчавились дымные извилистые следы. Кроу своими глазами видел, как один огромный, объятый пламенем осколок прочертил облака пламенем и ударился об воду — далеко, где-то у горизонта. Над морем поднялся огромный столб белоснежного пара.
И все… Звуки стихли. Наступила мертвая тишина.
— Красиво? — спросил Дима, ни к кому особенно не обращаясь. — Скажите спасибо людям Ксора — это они сумели верно взять курс и уничтожить два корабля захватчиков.
— Три, — уточнил Ксор. — Третий корабль случайно попал под выхлоп. Маленько испарился в носовой части.
— Интересно, а что с зеркалами? — Кроу обратился к кентавру, который, досадливо морщась, массировал круглое быстро синеющее пятно у себя на боку.
— Ага, — кивнул Андрогиппус, — сейчас спрошу у своих.
— Они хоть не лягаются, — добавила Нюша, — когда у них спрашиваешь…
Маршал клокотал от ярости. Три корабля! Он хотел рискнуть одним единственным, а потерял сразу три! Два с миэлянами — и черт бы с ними, с этими гидротранспортными перевозчиками и прожорливыми существами, их пассажирами. А вот третий — прекрасный корабль универсального назначения, укомплектованный профессионально подобранным экипажем, и, самое главное, державший на борту пятидесятитысячный резерв отборных амдиэльских воинов! Страшные потери, особенно, если учесть, что по-настоящему активных боевых действий все еще не ведется.
Маршал нажал кнопку и проговорил в микрофон:
— Начальника информационной службы ко мне.
— Через десять минут будет, господин маршал.
До чего неловко с забинтованной рукой на перевязи! Колено не сгибается… И детские мечты о парадах, принимаемых верхом, оказались так смешны, что даже опасны… Н-да-а…
— Вызывали, господин маршал?
— Да, входите. Какие вы готовите информационно-пропагандистские акции о нападении на наши корабли?
— Видеофильм о героях, погибших на посту… Материал готов. Там много натуралистичных кадров: корабль со срезанной носовой частью, тела людей, погибших в вакууме, предсмертные записки, найденные в медленно разгерметизировавшихся отсеках. Свидетельства оставшихся в живых. Общая направленность такова: мы — мирные люди, по долгу службы — военные. Сидели себе в корабле, мухи не обидели — за что нас? Товарищи наши, которые несут службу на поверхности планеты, как известно, тоже ведут себя исключительно корректно, никому никакого вреда не приносят. Ведь ни о какой такой мести не может быть и речи! Наш главнокомандующий — святой человек! Там и о вас будет сюжет, господин маршал. Обогрел, выкормил и вынянчил голодного и сирого зверя, а он, неблагодарный, искалечил хозяина и пытался расправиться с героем-офицером. Потом дадим кадры с погибшими миэлянами: мирные жители водного мира ждали своей очереди на высадку, и вот — не дождались… Замерзшие круглые глыбы льда с беспомощными малютками-миэлятами, вмороженными в самую середину: вода застывала медленно, и внутри глыбы еще некоторое время оставалась жидкость. Дадим анимированную схему процесса. Представим натурные съемки с поверхности планеты, запечатлевшие горение падающих в атмосферу частей кораблей. Удалось, кстати, запечатлеть падение в океан огромного контейнера с несколькими миэльскими семьями внутри. Можем схематично показать, на какой высоте начался нагрев контейнера,
— Не надо столько внимания Миэлю, — поморщился маршал. — И обо мне можете упомянуть, но живописать особенно ни к чему. Вот полковника, пострадавшего куда сильнее меня, покажите покраше. Сделаем его героем, он у нас одним своим видом будет вдохновлять войска. Дадите сюжет, что эльмадские матери своих детей называют именем этого полковника… И обязательно — вы слышите меня? — о-бя-за-тель-но подчеркните, что из-за высокой опасности повторения немотивированной агрессии неустановленных пиратов, обманом захвативших и уничтоживших космические корабли, эвакуационные мероприятия для эльмадских семей откладываются.
— А разве объявлена эвакуация?
— Нет. Но вскоре — к моменту готовности фильма — необходимость в ней возникнет. Материалы, не вошедшие в фильм, распространите печатным образом, и сделайте все, чтобы грядущее наше наступление по всей территории велось с осознанием нашей правоты. Однако палку не перегибайте и красок чрезмерно не сгущайте: вскоре, я так чувствую, в вашем распоряжении появится много новых кадров…
— Да, господин маршал. Перебарщивать опасно: зритель может стать невосприимчивым…
— Ну, вы лучше меня знаете, что и как. Действуйте.
Летчики
Звено штурмовиков поднялось в воздух. Шесть пар крылатых машин, поочередно преодолев горку против ветра, разлетелись на выполнение заданий. Собственно, задание одно на всех: уничтожение любых существ, относящихся к местной фауне. Только за его исполнение все отвечают по-разному: с него, с командира, пилотирующего первый самолет последней, шестой двойки, шкуру спустят за всех. А он, в свою очередь, обязан проконтролировать и организовать несение службы каждым. И может — если сочтет нужным — даже пожурить нерадивых. А что еще сделаешь пилоту? Под арест его? Куда? За ногу приковать к собственной кровати? Летчики — народ гордый, унижений не переносят. Начнутся в личном составе разброд и шатания — все! Переформировывать придется весь отряд!
Нельзя, конечно, сказать, что ребята совсем уж халатно относятся к выполнению полетных заданий. Как ни крути, каждая секунда фиксируется, видеосъемка не прекращается в течение всего полета. Велено уничтожать живую силу врага — будь добр, уничтожай. Иначе — перевод в обслугу, и не обязательно временный…
Так что все разговоры о том, что авиация создана не для убийства, и все смешки при просмотре видеофильмов, присылаемых главным политическим управлением войск, командир обрывал сознательно и резко. Враг — есть враг. Подрывая его ресурсы здесь, они способствуют победе на других фронтах. И потому простое распугивание неких рогатых тварей, мирно пасущихся то там, то сям на бескрайних просторах тундры, не допустимо. Раз стоит задача физического истребления, значит, нужно планомерно и методично этих тварей отстреливать, как бы наивно ни пытались они защитить своих самок и детенышей, согнав их в тесную толпу и окружив обращенными к самолетам рогами. Очень удобная цель, кстати, такое стадо…
Командир взглянул на полетную карту и заложил плавный левый вираж. Ведомый синхронно повторил маневр. Молодец, лейтенант. Способный парень…
Охота велась в основном на ближних подступах к аэродрому. Успехи — налицо. Разгромлено лежбище морских млекопитающих, занимавшее несколько десятков островов северного архипелага. Прицельным бомбометанием удалось расправиться со стадом каких-то белых водоплавающих животных, пробивавшихся сквозь разводья в полярных льдах. Перестали появляться в поле зрения летчиков и огромные звери, когда по одному, а когда и парами плававшие в прибрежных водах. Обнаруживались они по фонтанам воды и пара, выдыхаемым с чудовищной силой. Справляться с ними оказалось куда как проще, чем отстреливать существ, как две капли воды похожих на увеличенных диэльцев. Морским гигантам хватало одной очереди разрывных снарядов, в то время как прытких и шерстистых тварей приходилось подолгу выслеживать.