Ангелы не возвращаются
Шрифт:
Троица неохотно отправилась назад, а Запонка, как бы утверждая свою доказанную победу, попыталась вцепиться в ногу одного из подростков. В ответ троица нервно засмеялась, но всё же ускорила шаг. Крейзи весело захохотала им вслед, и Дана невольно улыбалась вместе с ней, когда их преследователи удалились.
– Приходите, приходите ещё! – не унималась хозяйка. – Моя крошка любит свежее мясо!
Тем временем Запонка, гордая, вернулась к хозяйке, послушно забравшись к ней на руки.
– Молодец, моя девочка, молодец! – приговаривала Крейзи, гладя спасительницу.
– Ну, ты даёшь, Запка! –
И только Дана стояла в стороне, неуверенно улыбаясь, чувствуя себя лишней.
– А это кто, Крейзи? – спросил мальчик, кивая в сторону девушки. – Зачем ты её привела? Мы же договаривались…
Женщина, уходя куда-то вглубь здания вместе со своим добром, сопровождаемая бегущей следом за ней Запонкой, небрежно ответила:
– Да не знаю, Тоник. Прилепилась вот, как жвачка к ботинку. Но она мне здорово помогла.
Дана удивленно посмотрела вслед женщине.
– Новенькая что ли? – спросил Тоник.
Дана кивнула, не совсем понимая смысл слова «новенькая». Мальчик резко вырвал у неё из рук пакеты, вручённые Крейзи, и окинул её недоверчивым взглядом. – Ладно, пусть остаётся, – вслух решил он, как будто был здесь главным.
Он прошёл вперед и, обернувшись, крикнул Дане:
– Ну, что встала? Пошли!
8. Первый закон Перекрестка.
Костер тихо потрескивал и согревал озябшие руки Даны, долгожданное тепло постепенно разливалось по всему телу. По обеим сторонам костра были вбиты два рогача. Между ними была натянута толстая проволока, на которой над пламенем висел небольшой котелок. В нём побулькивало какое-то варево, и Крейзи крошила туда те самые обрезки, которые совсем недавно лежали в куче мусора. Запах от этого был не аппетитный, но все же это был запах пищи, и Дана снова ощутила голод. Тоник сидел боком к очагу и выстрагивал ножиком подобие рогатки. Здание, в котором они находились, по-видимому, раньше было каким-то офисом. Но теперь здесь были выбитые окна, ободранные стены. Потрескавшийся бетонный пол сохранил остатки грязного линолеума. Серый потолок тоскливо нависал над всей этой обстановкой.
Здание состояло из двух этажей, но люди улицы облюбовали только первый. На втором этаже через разбитые стекла сквозил ветер – там было слишком холодно. На первом окон было меньше, да и безопаснее находиться ближе к выходу. Крейзи и Тоник, поселились в одной из комнат без окон, где в потолке было всего две щели, сквозь которые проглядывался второй этаж, но дождь сюда не попадал. Пол был застелен разорванными картонными коробками, в углах в кучке лежали одеяла и ещё какое-то тряпьё. Очаг находился на другой стороне, огороженной кирпичами.
Чтобы хоть как-то отвлечься от постоянных мыслей о еде, Дана решила начать разговор.
– А почему вас зовут Крейзи? – спросила она женщину.– Это ваше настоящее имя?
Та подняла на неё удивленные глаза.
– Ух-ты, на ''вы'' обращаешься! Очень большая честь для меня!
– Э-э, почему тебя так зовут? – исправилась Дана.
– Да не понимают они ничего! Ничего не понимают. Прилепилось это прозвище ко мне, как жвачка к ботинку, – ответила она, и дальше её речь сменилась невнятным бормотаньем, и слов было не разобрать.
Дана удивленно смотрела на нее.
– С ней такое бывает,– объяснил мальчик. – Она малость того на голову, потому и Крейзи. А меня Тоником зовут, от имени Антон. Это Крейзи придумала, решила мне таким образом отомстить.
Он внимательно посмотрел на девушку.
– Тебе тоже надо придумать прозвище.
– Что придумать? – не поняла Дана.
– Да. Тебе тоже надо придумать имя,– очнулась Крейзи.
– Но у меня уже есть имя – Дана.
– Дана? Нет, это не пойдет, – скривился Тоник.
– Да, не пойдет, не пойдет,– согласилась Крейзи, помешивая свое варево.
– Так, надо подумать, – мальчик поднял голову вверх. – Дана, Ана, На, Анад…
– Ангел! – неожиданно выпалила женщина.
Дана побледнела.
– Почему – Ангел? – еле слышно спросила она.
– Ну, ты вся такая чистенькая, беленькая, – начала объяснять Крейзи.
– Ангел? Слишком красивое прозвище, – попытался возразить Тоник.
– Не нравится, тогда сам придумывай!
Тоник сосредоточенно нахмурил брови, поджал губы, раздумывая, и через несколько секунд сдался:
– Ладно, пусть будет Ангел…
– Потерявшийся Ангел, запутавшийся, – снова перешла на бормотание Крейзи.
– Ты ей понравилась, – объяснил Тоник.
Дана ничего не ответила, хотя понимала, что ей надо было рассказать, как на самом деле она здесь оказалась. И она бы рассказала, если бы знала, с чего начать, но в ее памяти по-прежнему было слишком много пробелов.
Долгожданный суп наконец-то был готов. Котелок аккуратно сняли и поставили на кирпичи. Рядом стояли четыре пустые консервные банки, заменяющие тарелки. Крейзи щедро зачерпывала ими свою «кашу» и раздавала по кругу. Чтобы удержать горячую ''посуду'' в руках, пришлось подложить кусочки картона. Пока Дана и Тоник подозрительно нюхали и разглядывали угощение, женщина уже успела подставить полную тарелку своей собачке.
– Кушай, кушай, Запонка, – щебетала она. – Ты сегодня заслужила хороший ужин. Горячее, горячее, сейчас остынет, подожди.
Она обернулась к Дане.
– Вообще-то у нас была своя посуда, самая настоящая посуда: ложки, тарелки… Но Стрижи все утащили, пока нас не было дома.
– Стрижи?
– Это те трое, от которых вы сегодня убегали, – пояснил Тоник.
– А почему они это делают? – спросила Дана.
– Они уже давно мешают нам жить,– начала Крейзи. – С тех пор, как поселились на территории завода.
Она замолчала, а Тоник продолжил:
– Сначала они нам не мешали, у них своя территория, у нас – своя. Но потом им показалось мало. Зачем искать еду, когда можно её отобрать у кого-нибудь другого.
– Хорошо, что у нас появилась Запонка, – довольно закончила Крейзи.– Теперь она наша защитница.
Хоть Крейзи и очень старалась, но варево её оказалось безвкусным. Сделав два глотка, Дана подумала, что, может быть, не так уж и голодна. Они с Тоником переглянулись.
– Извини, Крейзи, но ты никогда не умела готовить, – сказал мальчик и отодвинул свою банку.