Ангелы
Шрифт:
Но когда мы вернулись с пляжа, наше сонное и ленивое настроение улетучилось, и мы попали во власть беспокойства. Первое, что Эмили сделала, зайдя в дом, – метнулась к автоответчику проверить, нет ли сообщений от Дэвида.
– Ну? – спросила я.
– Ни фига.
– Мне очень жаль, Эмили.
– Уже слишком поздно, – сказала она на следующее утро. – Если бы что-то сдвинулось с мертвой точки, то это уже случилось бы.
– Но текст превосходный!
– Какая разница?
Хотя у меня самой проблем было вагон и маленькая тележка, но безысходность Эмили не могла
– Почему жизнь – такая несправедливая штука?
– В самую точку. Извини, что навешиваю на тебя свои проблемы, – сказала Эмили. – Уверена, ты прекрасно обошлась бы и без этого.
– Да ладно тебе. Все в порядке, – пожала я плечами.
На самом деле, хотя я в этом и никогда не признаюсь, я даже испытывала облегчение. Я присутствовала при драме, но это была не моя драма.
И снова Эмили попыталась расспросить меня о нас с Гарвом, но я сопротивлялась, а у нее не было сил упорствовать.
– Чем хотела бы заняться сегодня?
– Ну… – Я показала на окно, за которым переливался солнечный свет. – Конечно, пойду на пляж!
– Я пойду возьму бикини, – благородно предложила Эмили.
Я покачала головой.
– Не нужно. Останься и поработай, так будет лучше.
Эмили всегда была трудяжкой. Хотя она и кричала, что не продвигается с новым текстом, но я– то знала, что она испытывает чудовищное чувство вины, если не посидит над ним пару часиков. Она умудрилась даже вчера вечером что-то поделать.
Ладно, не стройте иллюзий, кроме написания сценариев, Эмили полжизни тратила на висение на телефоне. Она перепрыгивала с одной линии на другую, как жонглер, который удерживает в воздухе сразу несколько мячиков. Для нее не существовало такого понятия, как «перекинуться парой слов».
Конни, с которой мне пока так и не удалось познакомиться, казалось, отнимала у Эмили кучу времени, так как ее преследовало несчастье за несчастьем со свадебными букетами, банкетами, парикмахерами, платьями подружек невесты… Мне же было тошно только от того, что я услышала краем уха. Я не хотела, чтобы кто-то выходил замуж. Пусть лучше все разводятся, даже одинокие. Тогда моя жизнь не будет такой явной неудачей, а я не буду выглядеть белой вороной.
Самые последние неприятности Конни были связаны с ее медовым месяцем. Жизнь сделала финт ушами и воплотила злосчастный сценарий Эмили в жизнь. Конни купила путевку на какой-то курорт. И вдруг туда вторглись местные повстанцы и захватили семерых постояльцев в заложники. Турфирма отказывалась отдать Конни аванс за путевки. Хотя у Эмили не было ни грамма юридических знаний, она советовала Конни обратиться в суд.
– У тебе есть право это сделать. Ну и что, что это не прописано в контракте! Ой, повиси-ка чуток, у меня звонок по второй линии…
– Я скоро приду, – сообщила я, засовывая книжку в пляжную сумку.
– Уверена, что с тобой все в порядке?
– Да.
Ну, мне и впрямь было неплохо. Я уже провела в Лос-Анджелесе три дня и ни разу не позвонила Гарву. Пару раз я испытывала навязчивое желание, но, к счастью, приступ происходил тогда, когда в Ирландии была глухая ночь, так что я убедила себя не поддаваться порывам.
– У тебя замечательный загар, – сказала Эмили, сев нога на ногу на диван и включая ноутбук. – Будь аккуратна за рулем.
По
Я попрощалась, повернулась и увидела одного из соседей с другой стороны. Он возвращался с кофе для себя и своих друзей. Если судить по пакету с логотипом кофейной империи «Старбакс».
– Йоу! – крикнул он мне, когда проходил мимо в мешковатых шортах по колено и оборванной жилетке.
Если бы Эмили не предупредила меня, что эти парни – студенты, то, думаю, я и сама догадалась бы, что передо мной не страховые агенты. Особенно если учесть, что у них налысо побритые головы, пирсинг по всему лицу и замысловатые бороды. За время моего короткого пребывания в Лос-Анджелесе я решила, что по соседству, возможно, гостиница для Безымянных Козлиных Бородок. Казалось, там дюжина парней, хотя Эмили говорила, что их всего трое. И все они были заражены козлинобородостью. Но у некоторых на подбородке торчали жалкие пучки пушка, а остальные, у кого болезнь, очевидно, уже была в серьезной форме, отрастили мини-бороды в стиле знаменитого злодея-китайца Фу Манчу.
Около дома стоял длинный оранжевый автомобиль. Он был таким потрепанным, что сначала я решила, что его кто-то бросил. Но Эмили сказала, что это авто наших соседей-студентов. Машина обошлась им всего в двести баксов, поскольку ни одна из дверей не открывалась и пробираться внутрь приходилось через окна. Хозяева называли его ласково Герцог Рискмобилей.
– Здорово, – ответила я, вскарабкиваясь на водительское сиденье своей машинки.
Я проехалась до пляжа. Стыдно сказать, он всего-то в паре минут езды. Припарковалась. Передо мной, как всегда, открылся прекрасный вид, как на картинке. Песок, солнце, волны, золотой прозрачный свет солнца. К сожалению, мне было чертовски одиноко. Более того, даже неловко в этом признаться, но я не могла найти себе места без своего обычного режима дня и без своей работы. Не могу передать, как меня это раздражало, ведь большую часть своего рабочего времени я обычно проводила в мечтах о том, как хорошо было бы выиграть в лотерею, бросить к чертовой матери работу и жить в свое удовольствие, без конца жарясь на солнышке. И вот свершилось. А мне страшно. Разумеется, раз в несколько лет я уходила в отпуск, но эта странная лакуна в моей обыденной жизни отпуском не была. Не могу точно сказать, что это вообще такое, но знаю – не отпуск.
Я обратила внимание, что безымянный палец уже не выглядит так ужасно. Полоска непропеченного теста начала пропекаться, то есть загорать и становиться нормальной. И след от кольца тоже исчезал. Палец становился похож на все остальные. Словно море слизнуло написанное на песке.
Я расстелила полотенце и уселась в невидимой пластиковой капсуле, которая отделяла меня от всего остального мира, не считая Руди, продавца мороженого. Вчера его видно не было.
– У тебя был выходной? – спросила я.