Англия и англичане. О чем молчат путеводители (Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения)
Шрифт:
Выше я уже упоминала, что некоторые высказывания относительно погоды — например, фраза «По крайней мере, нет дождя», сказанная в холодный день, — фактически гарантируют достижение взаимопонимания. Дело в том, что в Англии существует неофициальная иерархия типов погоды, которой придерживается почти каждый. В порядке перечисления от лучшего к худшему эта иерархия выглядит следующим образом:
• солнечная и теплая/мягкая погода;
• солнечная и прохладная/холодная погода;
• облачная и теплая/мягкая погода;
• облачная и прохладная/холодная погода;
• дождливая и теплая/мягкая погода;
• дождливая и прохладная /холодная погода.
Я не утверждаю, что все в Англии предпочитают солнце облачности или тепло холоду, — просто все прочие предпочтения расцениваются как отклонения от нормы [22] .
Даже дикторы телевидения, читающие прогноз погоды, совершенно явно следуют этой иерархии: извиняющимся тоном сообщают о дожде, но уже с ноткой живости в голосе добавляют, что, по крайней мере, будет тепло, словно знают, что дождливая теплая погода предпочтительнее дождливой холодной. Так же с сожалением они обычно предсказывают холодную погоду и уже более веселым голосом сообщают, что, возможно, будет светить солнце, потому что всем известно, что холодная солнечная погода лучше холодной облачной. Поэтому, если только погода не дождливая и холодная одновременно, вы всегда можете употребить в ответе: «Но, по крайней мере…»
22
В поддержку этого наблюдения (и как доказательство важности традиции ведения разговоров о погоде) я также отмечу, что из семи синонимов слова nice («приятный») в «Тезаурусе» по крайней мере пять — fine («ясный, хороший, сухой»), clear («ясный, чистый, светлый»), mild («мягкий, погожий, теплый»), fair («ясный и солнечный») и sunny («солнечный») — имеют прямое отношение к погоде. — Прим. автора.
Если одновременно сыро и холодно или у вас просто плохое настроение, прибегните к тому, что Джереми Паксман охарактеризовал нашей «феноменальной способностью тихо вздыхать». С его стороны это весьма точное наблюдение, и я могла бы только добавить, что эти «ритуалы вздыхания» выполняют очень важную социальную функцию, делая возможным дальнейшее дружеское общение. В данном контексте дополнительное преимущество обеспечивает фактор «они — мы» (где «они» — это либо собственно погода, либо синоптики). «Ритуалы вздыхания» предполагают согласие с мнением собеседника (а также одобрение остроумного замечания или шутки) и порождают солидарную оценку общего врага. И то, и другое — незаменимые факторы адекватного социального взаимодействия.
Когда речь идет о типе погоды из нижней части иерархического списка, также допустим более позитивный ответ, содержащий прогноз на улучшение. На замечание «Ужасная погода, вы не находите?» можно сказать: «Да, но, говорят, после обеда должно проясниться». Если ваш собеседник такой же пессимист, как и ослик Иа-Иа [23] , скажите в ответ: «Да уж, вчера, как и обещали, целый день лил дождь, верно?» — и при этом, не выказывая оптимизма Поллианны [24] , тихо вздохните.
23
Для тех, кто не знаком с английской культурой, поясняю: Иа-Иа — грустный ослик в сказке Алана Милна «Винни-Пух». — Прим. автора.
24
Поллианна — в одноименной детской книге (1913) К Э. Портер девочка-сирота, которая старается не терять веселости, несгибаемая оптимистка. — Прим. пер.
В сущности, неважно, какую из приведенных реплик вы выберете. Главное, чтобы вы вовлеклись в диалог, выразили согласие, нашли общий язык с собеседником. И участливый вздох столь же эффективно способствует процессу социального взаимодействия и укреплению дружеских взаимоотношений, как и разделенный оптимизм, совместные размышления или переносимые вместе тяготы.
Тем, чьи вкусы в отношении погоды отличаются от общепринятых, важно помнить, что чем более неприятному типу погоды вы отдаете предпочтение, тем более уточняющей должна быть вторая часть вашей реплики, содержащая ссылку на ваши личные вкусы и особое восприятие. Например, предпочтение холода теплу более приемлемо, чем нелюбовь к солнцу, что в свою очередь более приемлемо, чем нескрываемая радость при виде дождя. Тем не менее, даже самые странные вкусы могут восприниматься как безобидные причуды, если вы строго соблюдаете правила ведения разговора о погоде.
Снег не упоминается в иерархическом списке типов погоды, потому что снежная погода — относительно редкое явление в сравнении с остальными ее видами, которые наблюдаются постоянно, порой все разом в один и тот же день. С точки зрения дружеского общения снег — особая и сложная тема для беседы, поскольку, доставляя эстетическое удовольствие, снежная погода в то же время создает определенные неудобства, вызывая одновременно возбуждение и тревогу. Таким образом, снег неизменно дает обильную пищу для разговоров, но интерес к нему возникает только на Рождество, когда все с нетерпением ждут снега, как правило, тщетно. Однако мы продолжаем надеяться, и каждый год уличные букмекеры выуживают у нас тысячи фунтов стерлингов, призывая делать ставки на «белое Рождество».
В отношении снега как темы для разговора применимо лишь одно общее типично английское правило — «правило умеренности»: снега, как и всего остального, должно быть в меру. Даже тепло и солнце приемлемы лишь в умеренных дозах: если на протяжении нескольких дней подряд стоит жара и постоянно светит солнце, англичане начинают опасаться засухи, бурчат о необходимости экономить воду и подавленными голосами напоминают друг другу о лете 1976 года.
Паксман отмечает, что англичанам присуща «способность выказывать бесконечное удивление погодой», и в общем-то он прав: мы любим, чтоб погода нас удивляла. Но мы также рассчитываем на то, что погода нас удивит. Мы привыкли к непостоянству нашей погоды и ждем, что она должна меняться. Если на протяжении нескольких дней подряд держится одна и та же погода, у нас возникает беспокойство: более трех дней дожди, и мы уже боимся наводнения; более одного-двух дней снег, и мы объявляем о стихийном бедствии — на дорогах всюду заторы, жизнь в стране замирает.
Если сами мы только и делаем, что ругаем свою погоду, то иностранцам не дозволено ее критиковать. В этом смысле мы относимся к своей погоде как к члену семьи: можно сколько угодно выражать недовольство поведением собственных детей или родителей, но малейший намек на осуждение со стороны постороннего считается неприемлемым и расценивается как невоспитанность.
Мы признаем, что английская погода, по сути, лишена драматизма — у нас не бывает очень высоких и очень низких температур, муссонов, бурь, торнадо или снежных буранов, — но возмущаемся и обижаемся, когда говорят, что наша погода скучна и ничем не примечательна. Грешат презрительными замечаниями в адрес английской погоды, как правило, иностранцы, особенно американцы, принижающие ее достоинства, что англичанин воспринимает как непростительное оскорбление. Когда летом столбик термометра поднимается до отметки 30°C, мы стонем; «Уф, ну и жара!» — и приходим в негодование, слыша заявления приезжих американцев или австралийцев типа: «Разве это жара? Чепуха! Хотите пожить в настоящей жаре, приезжайте к нам в Техас (или Брисбен)!»
Подобные комментарии — не только серьезное нарушение правила согласия и правила отношения к погоде как к члену семьи, но еще и свидетельство количественного подхода к погоде, что в нашем понимании является грубостью и вульгарностью. Большие цифры, высокомерно указываем мы, это еще не все; английскую погоду следует оценивать по незначительным колебаниям и нюансам, а не по разительным переменам.
В принципе, наверное, погода — один из немногих атрибутов жизни англичан, вызывающий у них чувство неосознанного и бескомпромиссного патриотизма. В процессе исследования своеобразия английской культуры я, как наблюдатель и участник одновременно, естественно, часто вела разговоры о погоде с разными людьми и вновь и вновь сталкивалась с тем, как они, представители всех классов и сословий, яростно вставали на защиту нашей погоды. Гигантомания американцев почти у всех англичан вызывает откровенное презрение. Один прямодушный владелец паба, которого я интервьюировала, выразил чувства многих соотечественников, заявив: «Да у этих американцев всегда все «самое-самое», о чем бы ни говорили, хоть о погоде, хоть еще о чем. Дураки, что с них взять. Самые большие стейки, самые большие здания, самые обильные снегопады, жарче у них, чем у всех остальных, ураганов больше — в общем, чего ни коснись. Нет в них утонченности, черт бы ее побрал. В этом их проблема».
Джереми Паксман в более изящных выражениях, но с не меньшим патриотическим негодованием низводит все перечисленные Биллом Брайсоном муссоны, свирепые метели, торнадо и чудовищные бури с градом до разряда «зрелищности». Ответная колкость в типично английском стиле.
Наша необычная любовь к погоде нашла яркое отражение в нашем отношении к наиболее характерному английскому национальному обычаю: прогнозу для судоходства. Недавно, роясь в книжном магазине в одном из приморских городов, я наткнулась на красивую иллюстрированную книгу большого формата с морским пейзажем на обложке. Называлась она «Ожидается дождь, хорошая» («Rain Later, Good»). Мне вдруг пришло в голову, что почти каждый англичанин тотчас же признает в этой странной, на первый взгляд бессмысленной и даже противоречивой фразе строчку из загадочного, пробуждающего воспоминания, умиротворяющего метеорологического заклинания, зачитываемого по четвертой программе радио Би-би-си сразу же после сводки новостей.