Англия и Уэльс. Прогулки по Британии

Двадцать минут на поезде от Лондона в любую сторону — и за окнами раскрывается легендарная английская глубинка, точно такая же, какой она была и сто, и двести, и триста лет назад. Поменялись лишь детали — появились автомобили, сотовые вышки, телеантенны и спутниковые тарелки на домах; ландшафт же остался неизменным, словно время за пределами крупных городов застыло. Ничуть не изменились и сельские жители, разве что обзавелись в хозяйстве различными техническими приспособлениями и приборами, да одеваются как принято сегодня. В остальном же все по-прежнему — неторопливая, размеренная жизнь; разговоры о погоде, в которые нашлось бы что вставить человеку минувших эпох и не показаться при этом не от мира сего; привычный деревенский досуг, лишь в малой степени осовремененный бормотанием телевизора или мерцанием компьютерного монитора… А между населенными пунктами — все те же ровные зеленые

Генри Мортон, певец Лондона и классик travel writing, предпринял путешествие, которое по аналогии с его знаменитой книгой об английской столице можно назвать путешествием в поисках Великобритании. Он объехал всю Англию — от Лондона до Ливерпуля, от Манчестера до Адрианова вала, от пограничного городка Гретна-Грин до Линкольна и Нориджа. Он побывал в Уэльсе, посетил могучие валлийские замки, поднимался на гору Сноудон и спускался в шахту в окрестностях Кардиффа. Англичанин до мозга костей, он любовно описал Шотландию, в которой бывал не раз и которую исходил и изъездил вдоль и поперек — от равнинного юга до гористого севера с его клановыми традициями, замками на суровых скалах и многочисленными озерами, включая ставшее широко известным озеро Лох-Несс. В завершение своего путешествия он посетил Ирландию — присутствовал на гонках куррахов, пробовал свежесваренное пиво на пивоварне Гиннеса и, как заметал его биограф Майкл Бартоломью, «узнал ирландцев настолько близко, насколько это доступно чужаку, живущему под ирландским кровом, питающемуся ирландской едой и не отказывающемуся даже от зубодробительного местного самогона».

Итогом путешествия Генри Мортона в поисках Великобритании стали четыре книги, каждая из которых посвящена конкретной части Соединенного Королевства и каждая из которых повествует не столько об истории той или иной местности, сколько о людях, ее населяющих, людях из глубинки, исконных обитателях этих мест, об их повседневной жизни, лишенной лоска (и суеты и чада) крупных городов. Мортон заново открыл Великобританию даже для своих соотечественников, привыкших замыкаться в пределах собственного «ареала обитания», не говоря уже о туристах, которые, как правило, ограничиваются Лондоном, Эдинбургом и Дублином и ближайшими окрестностями, Уэльс воспринимают как страну диких горцев и неграмотных пастухов, а в Стратфорде-на-Эйвоне, побывав в доме Шекспира, спрашивают, где тут убивал своих жертв Джек Потрошитель и далеко ли на такси до «того самого озера Несси». Книги Мортона — отнюдь не путеводители, они по праву входят в число лучших образцов классической английской прозы, и время над ними не властно: ведь меняются детали, внешний антураж, а суть остается неизменной. И каждый абзац книг Генри Мортона, настоящего английского джентльмена, тонкого наблюдателя и человека, влюбленного в свою страну, приводит на память хрестоматийные строчки Роберта Браунинга:

Приятных прогулок по Великобритании!

Перевод с английского Т. Мининой

Перевод стихов, за исключением особо оговоренных случаев, М. Башкатова

Эта книга представляет собой путевые заметки, сделанные во время автомобильного путешествия по Англии.

И ее достоинства (если таковые отыщутся), и ее многочисленные недостатки имеют одну и ту же причину. Они проистекают из фактора спонтанности, ибо книга создавалась буквально на обочине дороги. Ее главы писались на стенах крестьянских ферм, в сельских соборах и на погостах, на умывальниках деревенских гостиниц и в других, совершенно неподходящих для этого местах. Я объездил всю страну, подобно непоседливой сороке, перебираясь с места на место и подбирая по пути все яркие, блестящие безделушки — мои путевые впечатления. Список мест, которые я посетил, убедительно доказывает, что книга моя никак не может претендовать на роль туристического путеводителя. А беглого знакомства с содержанием книги достаточно, чтобы сделать меня объектом ярой ненависти местных патриотов, чьи любимые деревушки не попали на страницы этих заметок. Заранее принимаю их упреки — многое действительно осталось за рамками моего повествования, и тут уж ничего не поделаешь. В своей поездке я не придерживался определенного, заранее спланированного маршрута, а следовал туда, куда вела дорога. Вернее, дорог этих было множество: одни прямые, другие уводящие в сторону. Первые оказывались полезными, вторые — захватывающе-интересными.

В наши дни любая книга, посвященная Англии, находит как никогда многочисленную и заинтересованную аудиторию. А причина кроется в том, что сегодня огромное количество людей занялось исследованием родной страны. Этому немало способствовала налаженная система междугородного автобусного сообщения, возникшая в XX веке и охватившая всю Англию. Благодаря ей простым гражданам открылись такие уголки, которые ранее — даже при наличии железной дороги — казались далекими и недоступными. Появление дешевых автомобилей также сыграло большую роль в возрождении интереса к английской старине, истории и топографии. Нашим современникам повезло куда больше, чем предыдущим поколениям: фактически они впервые получили возможность познакомиться с реальной страной. Трудно переоценить энтузиазм людей, которые возвращаются домой из подобных поездок.

Старые дороги Англии, которые с появлением железнодорожного сообщения на целое столетие потеряли было свою актуальность, потихоньку возрождаются к жизни. Целые толпы исследователей, путешественников и просто любителей приключений снова тронулись в путь, пешком и на автомобилях. И я возьму на себя смелость предположить — хотя, наверное, многих это огорчит, — что в ближайшие годы мы станем свидетелями снижения интереса к приморским курортам и, напротив, роста популярности традиционных сельских гостиниц.

Данная тенденция скрывает в себе опасность опошления нашей любимой сельской Англии. Мне доводилось наблюдать шумные автобусные выезды горожан на лоно природы — это готовый материал для страстного эссе о пагубной роли Прогресса. Никогда не забуду визгливые звуки корнетов, осквернявших тишину деревенских лужаек, и то варварское пренебрежение, с которым жители промышленных кварталов разрушали сельскую идиллию. Их поведение выглядело бы возмутительным, не будь оно столь бессознательным. А так… остается лишь пожалеть этих людей. Слава богу, подобные ситуации не часты. Как правило, рядовой горожанин, независимо от своей классовой принадлежности, испытывает глубокую и трепетную любовь к сельской местности, куда влекут его древние инстинкты.

Что касается неизбежного риска загрязнения и опошления сельской старины, то ему мы должны противопоставить соображение, которое уже приводилось выше: на волне этого нового всенародного интереса к путешествиям тысячи и тысячи наших соотечественников — вполне разумных мужчин и женщин — открывают для себя английскую глубинку. А чем больше будет таких людей — с любовью и пониманием относящихся к безвестным деревушкам и сельским городкам, — тем выше наши шансы сохранить для потомков бесценные исторические памятники, что, несомненно, является нашим святым долгом. Время и так уже безжалостно потрудилось над многими старинными постройками. От него пострадали и древние соборы, заложенные еще в эпоху норманнской Англии, и такие знаменитые крепости, как Даремский замок, и даже колоссальное сооружение, известное под названием Адрианов вал. Всем этим объектам следовало бы немедленно присвоить официальный статус «памятников старины» и с помощью бетона и современных технологий оградить от дальнейшего разрушения. Вот когда английская общественность на самом деле прочувствует, что это не просто обломки прошлого, не просто верстовые столбы на историческом пути, а подлинные источники вдохновения для настоящего и будущего, которые вдобавок представляют собой интерес как часть общенационального культурного наследия, — только тогда мы сделаем большой шаг… и, возможно, оправдаем существование такого чудовища, как бензиновый двигатель.

В данном вопросе существует еще один весьма интересный аспект. С того самого дня, как, прогуливаясь под кронами вековых деревьев в Глазго-Грин, Джеймс Уатт изобрел паровой двигатель и открыл дверь в совершено новый мир, город и деревня развивались раздельно. Они перестали понимать друг друга. Грянула так называемая Великая промышленная революция — хотя, на мой взгляд, тут уместнее говорить об «эволюции», — и жизнь в сельской Англии покатилась под уклон. Для земледелия настали тяжелые времена, технический прогресс истощал и лишал деревню жизненных сил.