Англия и Уэльс. Прогулки по Британии
Шрифт:
У него больше прозвищ, чем у любого другого города княжества. Путеводители называют его «Брайтоном Уэльса». Официальный корпоративный путеводитель поднимает статус города и называет его «Биаррицем Уэльса». Люди вроде меня, восхищенные его ученостью, окрестили город «валлийскими Афинами». Но по-настоящему хорошее сравнение — это «валлийский Сент-Эндрюс».
Как и шотландский университетский город, он известен за пределами страны, но не за прилежание, а за умение проводить свободное время.
Аберистуит для человека из Бирмингема означает купание, плавание на лодке, времяпрепровождение на Чертовом мосту,
Я каждый день смотрю на архитектуру колледжа, и каждый раз меня удивляет в нем что-то новое. Он похож на незаконнорожденного ребенка Лондонского суда. Этакое невероятное и неуместное прославление готики. Архитектор постарался ничего не упустить, не затушевать, здание выглядит как учебник по архитектуре. Сначала мне показалось, что в Аберистуите представлен совершенный пример этого стиля, столь полно явленного в Англии, но критический запал разрушил это впечатление. Мне помог шекспировский мемориальный театр в Стратфорде-на-Эйвоне, известный как «рождественский пудинг».
— Почему вы построили такое героическое здание? — спросил я у местного профессора.
— Мы не собирались, — ответил он. — Само собой получилось. История интересная. В середине прошлого века пионер железных дорог Томас Сэвин выдвинул интересное предложение — бесплатное питание и проживание в течение недели для тех, кто возьмет обратный билет из Юстона до Аберистуита. Думали, что в город хлынет поток гостей, и настолько сильна была уверенность, что мы истратили 80 000 фунтов на здание, которое на тот момент являлось самой эффектной гостиницей Великобритании. Но схема провалилась! Отель забросили. В 1870 году здание купили за 10 000 фунтов, и в нем разместился колледж Университета Уэльса. Конечно же, со времени открытия колледжа в 1872 году мы расширились во всех направлениях. Сельскохозяйственный факультет и зоологические лаборатории переехали в другие помещения. Та же история с музыкальным факультетом, факультетами международной политики, географии и антропологии, с химическими лабораториями. Может настать день, когда мы покинем старое здание и разместим все факультеты под одной крышей. Мистер Джозеф Дэвис Брайан, наш бывший студент, питает надежду на бесплатное получение 84 акров земли около Национальной библиотеки…
Основание Университета Уэльса благодаря мужественным усилиям валлийцев, как я уже писал, является одним из выдающихся достижений современного Уэльса, а в то время, когда люди только мечтали об университете, кто-то прислал в Аберистуит первую валлийскую Библию. Библия собрала вокруг себя другие книги и, словно магнит, притянула в город рукописи и редкие тома.
Так было положено начало великолепной Национальной библиотеке, одной из лучших библиотек королевства. Сейчас в ней свыше 200 000 книг и 5000 рукописей. Если студент изучает древнюю литературу Уэльса, ему нужно приехать в Аберистуит.
Итак, этот приятный морской город живет двойной жизнью; он с улыбкой встречает внешний мир, но его назначение куда глубже: он является краеугольным камнем валлийской нации. Как бы ни гордился Аберистуит своими морскими бризами и широкой гаванью, еще больше он гордится той ролью, какую сыграл в национальной жизни Уэльса.
Около десяти лет назад в саду Аберистуита провели необычный эксперимент. Профессор университета решил вырастить траву с определенными свойствами с целью улучшения валлийских пастбищ.
Ему удалось из обыкновенной травы вырастить нечто, напоминающее спаржу!
Из этого скромного эксперимента появилась станция по выращиванию растений при сельскохозяйственном факультете университета. Эксперименты профессора Р. Стэплдона известны теперь во всем мире.
Гости приезжают в Уэльс со всех концов мира, чтобы увидеть все собственными глазами. Ферма Аберистуита сделалась центром по выращиванию травы и других сельскохозяйственных растений в Великобритании. Приехав туда, я увидел несколько сотен акров земли, засаженных различными травами. Увидел овец, участниц эксперимента. Увидел теплицы необычного дизайна, в которых смешивались разные сорта трав.
Новая трава совершенно не похожа на обычную луговую мураву. Она скорее напоминает куст. С травой проделывают необычные эксперименты. Профессора берут какой-то сорт травы и, соединяя штаммы, получают траву высотой в четыре фута. Она идет на сено. Смешивая другие штаммы, получают низкую траву, животные кормятся ею на пастбище.
— Мы применяем научные методы, — сказал один из профессоров. — Вы увидите траву, которая всего поколение назад была обыкновенной травой и росла, как пшеница или овес…
Мы подошли к длинной теплице. В ней были высажены элитные сеянцы. Девушки пристраивали вокруг них бумажные пакеты, чтобы защитить траву от пчел.
Здесь были теплицы, полные невероятных трав, гигантских растений, которые походили скорее на тростник, чем на траву.
Затем мы подошли к клеверу.
Эксперименты с клевером поражают.
Тут был клевер со всех концов света. Его выращивали на валлийской почве.
Если вы валлийский фермер и скажете специалистам станции, в каком районе Уэльса находится ваша ферма, они подведут вас к газонам с итальянским, скандинавским, русским, французским и американским клевером и покажут, как будет выглядеть ваше поле, если вы решите купить импортные семена.
Если вам все это не понравится, они подберут клевер — как врач составляет рецепт. Учтут состав вашей почвы, климат, высоту над уровнем моря и скажут:
— Это ваш клевер. Ни один другой с ним не сравнится. Вы окупите ваши деньги с лихвой.
И вот сортовой клевер готов к размножению. Поражают предосторожности, которые предпринимают ученые. Теплицы герметично закрываются. Ни одна муха не пролетит.
Профессор ловит шмеля, после чего не подозревающего о своей миссии посланника науки моют, удаляя с него чужую пыльцу, помещают в стеклянную трубку и дезинфицируют.
Наступает великий момент: шмелю позволяют влететь в сортовой клевер и питаться там, где ему захочется.
На лужайках я увидел группы связанных друг с другом овец. Каждая группа питалась на определенном участке. У овец на мордах было усталое выражение, как у людей, вынужденных жить в отелях первого класса.
— В каждой группе овцы одной породы. На начало эксперимента, то есть три года назад, все весили одинаково, — объяснил профессор. — Они питаются на участках с разной травой.