Английская мята
Шрифт:
Это было не единственный раз, когда мне приснилось, будто я ее убиваю…
– А вы говорили на следствии, что были словно во сне, когда убивали Марию-Терезу Буске?
– Нет, никогда я этого не говорила. Мне задавали такой вопрос, а я ответила, что это было намного страшней сна.
– Почему же страшней?
– Потому что это был не сон. Что вы хотите разузнать?
– Хочу понять, почему вы убили Марию-Терезу Буске?
– Зачем вам это?
– Чтобы
– Это вы что, по долгу службы?
– Да нет…
– Выходит, вы не каждый день этим занимаетесь? И не для всех без разбору?
– Нет, не для всех.
– В таком случае, послушайте, что я вам скажу. Тут есть две совсем разные вещи. Первая – это когда мне снилось, будто я ее убила. А вторая – это когда я убила ее, и это мне вовсе не снилось.
Вам ведь это хотелось узнать, да?
– Нет, совсем другое.
– Знала бы я, как ответить на ваш вопрос, так бы и ответила. Просто мне никак не удается привести в порядок мысли, чтобы объяснить вам… и следователю тоже… что со мной случилось, как все произошло на самом деле.
– Кто знает, давайте попробуем вместе, а вдруг нам все-таки удастся.
– Кто знает… А если это мне удастся, если все станет ясно, тогда мне что сделают?
– Все будет зависеть от ваших мотивов.
– Я знаю, что чем откровенней говорят преступники, тем чаще их убивают. Интересно, что вы мне на это ответите?
– Что, несмотря на эту опасность, вам все равно хочется докопаться до сути, внести ясность во все, что случилось.
– Пожалуй, так оно и есть.
Должна признаться, что во сне я убивала всякого, с кем мне доводилось вместе жить, даже того полицейского из Кагора, он был моим первым мужчиной, и я никого в жизни не любила так, как любила его. И каждого из них я убивала помногу раз. Так что все равно рано или поздно должен был наступить день, когда мне пришлось бы сделать это на самом деле. Теперь, когда все позади, я знаю, что просто должна была хоть раз совершить это наяву, а не во сне.
– Ваш муж говорил, будто у вас не было никаких причин ненавидеть Марию-Терезу Буске, что она отлично справлялась с работой по дому и главное – отменно стряпала, была чистоплотна, добросовестна, великодушна и заботилась о вас лучше нельзя. Что, насколько ему известно, за все семнадцать лет между вами ни разу не было ни малейших размолвок.
– С ней было трудно поссориться, она ведь была глухонемая.
– А не будь она глухонемой, скажите, вы могли бы в чем-нибудь ее упрекнуть?
– Откуда мне знать?
– Но вы ведь разделяли мнение мужа, не так ли?
– Весь дом был в ее распоряжении. Она делала все, что хотела. Мне и в голову не приходило судить, хорошо это или плохо.
– А потом, когда ее не стало в доме?
– Вот тогда-то я и заметила разницу. Весь дом был в грязи, повсюду пыль.
– Вам что, больше нравится, когда в доме пыль?
– Но ведь лучше, когда чисто, разве нет?
– А вам как больше нравилось?
– Понимаете, чистота занимает много места в доме, даже чересчур много…
– Вы хотите сказать, что чистота занимала место чего-то другого?
– Кто знает, может, и так…
– Чего же именно? Назовите первое слово, какое придет вам на ум.
– Может, времени?
– Выходит, чистота занимала место времени, вы это хотели сказать?
– Пожалуй…
– А вкусная еда?
– Еще больше, чем чистота в доме.
Теперь там все так запущено. Плита совсем холодная. Весь стол в жирных пятнах, а поверх жира пыль, повсюду пыль. Окна такие грязные, что через них уже ничего не увидишь. А едва выглянет солнце – так сразу же все видно: застывший жир и пыль. Теперь там уже не осталось ничего чистого, ни единого стакана. Вся посуда из буфета грязная.
– Вы сказали: теперь – но ведь вас-то уже нет больше в доме…
– Мне ли не знать, во что превратился теперь наш дом.
– Как чердак?
– Не понимаю…
– Я хотел сказать, он стал таким же грязным, как чердак?
– Да нет, почему именно чердак?
– А если бы все продолжалось и дальше, к чему бы это привело?
– Но это ведь и в самом деле продолжается. Все началось, когда я еще была там. Целую неделю никто не мыл посуду.
– И если бы это продолжалось и дальше, во что бы все превратилось?
– Если бы это продолжалось и дальше, то скоро уже вообще ничего бы нельзя было разглядеть. Меж камней бы выросла трава, а потом и ногой-то ступить было бы некуда. Если бы это и дальше продолжалось, то, если хотите знать, это был бы уже не дом, а настоящий свинарник, вот во что бы все превратилось…
– Или чердак?
– Нет-нет. Я же сказала, свинарник. Все это началось с тех самых пор, как меня арестовали.
– А вы ничего не сделали, чтобы предотвратить это бедствие?
– Нет, ничего – ни за, ни против. Пусть все идет своим чередом. Увидим, чем все это закончится.
– Выходит, вы отдыхали, как бы взяли отпуск?
– Это когда же?
– Ну, когда в доме стало так грязно…
– С чего это вам пришло в голову? Да нет, я вообще ни разу в жизни не брала никакого отпуска. Какой смысл, мне это было совсем ни к чему. Я была совершенно свободна, муж зарабатывал вполне достаточно, да и у меня тоже были свои доходы от дома в Кагоре. Разве муж не говорил вам об этом?