Английские подводные лодки типа "Е" в первой мировой войне

Гребенщикова Галина Александровна

В конце 1915 г. активные боевые действия ПЛ типа “Е” на дарданелльском театре прекратились. Появление германских подводных лодок в Эгейском и Мраморном морях и их успешные рейды не могли не ухудшить обстановки, у союзников же не хватало конвоя, тральщиков, резервных миноносцев. В целом, тщательно разработанная Дарданелльская операция с задействием колоссальных ресурсов, на практике потерпела поражение. Этому способствовало множество факторов, среди которых основными являлись провал попыток англо-австралийских сухопутных сил овладеть Галлипольским полуостровом, а флота – форсировать Дарданеллы и получить над ними контроль.

Несмотря на высокий коэффициент оперативного напряжения британских субмарин, действовавших с огромным риском, туркам все же удалось перебрасывать свои резервы в необходимые районы полуострова, а немецкие инструктора помогали им рационально

распределять эти резервы и грамотно организовывать оборону в виде артиллерийской и минной защит.

Осенью 1915 г. германское командование получило возможность переправлять грузы в Константинополь через Балканский полуостров. Государствам-членам блока Антанты не удалось реализовать план выведения Турции из коалиции Центральных держав одним так называемым coup de main, то есть стремительным ударом. В итоге, рухнула их надежда быстро окончить войну на средиземноморском ТВД. В частности, высшее британское военное руководства уже не сомневалось в том, что морские ресурсы страны более не в состоянии выдерживать тяжесть операции, исход которой подтвердил всю сложность и масштабность задач борьбы даже самых мощных флотов против береговых батарей и укреплений. Тем самым подтверждались предостерегающие слова адмирала Фишера, неоднократно высказывавшиеся им в начальной стадии разработки плана форсирования Дарданелл.

Подводные лодки типа “Е” и типа “Барс”

Подводные лодки типа "Е". Англия, 1913 г. (Наружный вид)

После Гельголандского сражения Флот Открытого Моря больше не возобновлял попыток проведения крупных операций в Северном море, зная о присутствии там британского Гранд-Флита. Поэтому германское командование решило перебросить часть сил через Кильский канал на Балтику, куда английские корабли пройти не могли. Агентурно британской разведке это было уже известно. Оборудование Кильского канала являлось для немцев положительным фактором для удобного сообщения между Северным и Балтийским морем, а юго-западную часть Балтики они использовали как учебный полигон боевой подготовки. Там периодически устраивались практические артиллерийские и торпедные стрельбы, особенно на дальних дистанциях, а также происходило отрабатывание совместного тактического маневрирования. Таким образом, для поддержания боеспособности германского флота этот район приобретал первостепенное значение.

Командующий Балтийским флотом адмирал Н.О. фон Эссен значительным силам Флота Открытого Моря мог противопоставить четыре линейных корабля додредноута, шесть броненосных и четыре бронепалубных крейсера, 49 эскадренных миноносцев и восемь подводных лодок старой постройки. Поэтому, еще начиная с довоенного 1912 г. оперативный план командования предусматривал основную задачу флота – ограничиться обороной Финского залива с опорой на минно-артиллерийскую позицию, состоявшую из центрального минного заграждения и сооруженных береговых батарей. Они прикрывали заграждение с флангов. Базирование главных сих флота осуществлялось на Ревель и Гельсингфорс; в северную часть Балтики высылались крейсерские дозоры.

К августу 1914 г. подводные силы Балтийского флота состояли из бригады подводных лодок и Учебного отряда подводного плавания. В состав бригады входило два дивизиона: в первом числились подлодки “Акула”, “Минога”, “Макрель” и “Окунь”, во втором

– “Аллигатор”, “Дракон”, “Кайман” и “Крокодил”. Все подводные силы БФ возглавлял контр-адмирал П.П. Левицкий, который являлся одновременно начальником бригады и Учебного отряда.

К началу войны ни одна из перечисленных выше 18-ти ПЛ типа “Барс” не была готова – первые лодки вступили в строй лишь в июле 1915 г. По основным своим проектно-техническим заданиям “барсы” несомненно представляли собой крупнейший шаг вперед в области российского подводного судостроения. Главные дизельмоторы для них были заказаны на заводах Германии, но с началом войны все заказы были аннулированы.

В целом желания И.Г. Бубнова не оправдались. “Барсы” как однокорпусные по своему архитектурно-конструктивному типу, в надводном положении обладали сравнительно небольшой остойчивостью из-за незначительной ширины ватерлинии. В подводном положении они также имели незначительную остойчивость, так как большое количество балластных цистерн располагалось выше ватерлинии. По проекту скорость погружения “барсов” предполагалась три минуты. На самом деле

она составляла четыре минуты, так как насосы не могли развить сразу максимальной производительности, и затрачивалось некоторое время на открывание забортных отверстий и на пуск электронасосов. “Барсы” не лишены были и других конструктивных недостатков, таких как неудачные обводы корпуса (вместо предполагавшихся Бубновым), и отсутствие отсечных переборок. Увеличенные размеры кингстонов и труб вентиляции балластных цистерн при малой скорости погружения этих лодок являлось скорее достоинством, чем недостатком. На лодках этого типа перископы системы Герца были подвержены сильной вибрации, особенно на полном подводном ходу, что затрудняло наблюдение.

По лодочной спецификации главные дизельмоторы должны были давать ПЛ скорость не менее 18 узлов. В соответствии с этим предполагались к установке два двигателя двухтактного типа мощностью каждый по 1320 л.с. Запас топлива по спецификации был рассчитан не менее, чем на 2250 миль 10-ти узловым экономическим ходом, не считая в том числе запаса в 33 % от этого количества для зарядки аккумуляторов. Подводная скорость отечественных ПЛ должна была составить 10 узлов в течение 2,5 часов; предполагалась установка двух электромоторов завода Вольта мощностью каждый по 450 л.с.

На практике, однако, все оказалось намного сложнее. Впоследствии выполнение этих и других заданий, причем с понижением мощности дизельмоторов до 1110 л.с., было осуществлено только на двух лодках – “Змее” (Балтийский завод) и “Кугуаре” (завод Ноблесснера). Вместо мощных двигателей дизельного типа, заказанных в Германии и не привезенных в Россию, на остальных ПЛ типа “Барс” поставили двигатели намного меньшей мощности – по 420 л.с., приобретенных в Америке, и по 250 л.с., частично снятых с амурских канонерских лодок, а частично изготовленных по срочному заказу на Коломенском машиностроительном заводе.

Командир Е1 Ноэль Лоуренс

Командир Е. Ю. Фрэнсис Кроми

Подводные лодки типа “Е” у плавбазы “Двина” (б. крейсер “Память Азова”) в Ревеле

Двигатели в 1110 л.с. оказались настолько громоздкими по отношению к габаритам машинного отделения лодки, что свободные проходы со стороны бортов практически отсутствовали, что затрудняло качественное обслуживание и ремонт “Змеи” и “Кугуара”. Вытекающие последствия таких недостатков были очевидны – боевые качества ПЛ остались низкими. Установка двигателей в 250 л.с. и 420 л.с. на других лодках не препятствовала их обслуживанию и ремонту, но привела к значительному уменьшению надводных скоростей. Также пришлось отказаться и от установленных вначале на “барсах” восьми торпедных аппаратов Джевецкого из-за их непрактичности. Опыт использования этих аппаратов показал их непригодность к стрельбе при низких температурах (обмерзание) и нарушение герметичности торпед (18-дюймовых мин Уайтхеда образца 1912 г.) при погружении на глубины свыше 20 м. Таким образом, в начальный период войны Балтийский флот располагал лишь старыми ПЛ, непригодными к серьезным операциям. Они были спроектированы и построены еще во время русско-японской войны, имели ограниченную автономность и плохие маневренные качества. Из балтийских лодок самой совершенной считалась “Акула” (370/475 т). На успешность действий русских лодок влияли такие негативные факторы, как отсутствие рациональных методов маневрирования при выходе в атаку и устаревшие методы торпедных стрельб.

В кампании 1914 г. русским ПЛ была поставлена задача уничтожения боевых кораблей противника, и в первые недели войны они развертывались на позициях у входа в Финский залив. Английский автор Пол Кемп в своей книге пишет, что британский посол в Москве Джордж Бьюкенен “получил инструкции предложить русскому правительству усилить Балтийский флот новыми английскими субмаринами. Предложение было принято, и порт Либава был готов принять союзников”. Однако как показали архивные документы, это утверждение не соответствовало истине.