Англосаксонская мировая империя

Рейган Рональд

Роналд Рейган и Михаил Горбачев

Мы не должны считать, что мир – это лишь отсутствие состояния войны. Столпами истинного мира являются свобода личности, права человека, национальное самоопределение, уважение закона. Создание более безопасного будущего требует, чтобы мы беспристрастно разобрались во всех проблемах, нас разделяющих, а не концентрировали свое внимание на одном или двух вопросах, какими бы важными они ни были. Встретившись в Женеве, мы будем не просто стремиться избежать войны, но будем искать пути укрепления мира, предотвращения конфронтации, уничтожения источников напряженности. Мы должны стремиться к уменьшению подозрительности

и недоверия, которые вынудили нас накопить горы стратегического оружия. С самого начала ядерной эры все американские президенты стремились к ограничению и прекращению опасной гонки ядерных вооружений. Я не вижу перед собой задачи более важной, чем осуществить наконец эту мечту. Я уже говорил это и скажу еще раз: ядерную войну выиграть нельзя, и быть ее не должно. Со своей стороны, в ограничении вооружений мы прошли уже гораздо больше половины пути, но наши предложения все еще не всегда принимаются.

В 1977 и в 1982 годах Соединенные Штаты предложили Советскому Союзу произвести значительные взаимные сокращения стратегических сил. Эти предложения были с порога отвергнуты. В 1981 году мы предложили полностью уничтожить целый класс ядерных сил среднего радиуса действия. Три года спустя мы предложили заключить соглашение о глобальном запрещении химического оружия. В 1983 году Советский Союз вообще покинул Женевские переговоры по сокращению ядерных вооружений. Он поступил так в знак протеста против размещения нами и нашими европейскими союзниками ядерных вооружений, которые, кстати, были установлены в ответ на размещение советских ракет СС-20, нацеленных на наших союзников в Европе и других регионах.

Однако сейчас я удовлетворен тем, какой интерес проявляет новое советское руководство к сокращению наступательных вооружений. Позвольте мне повторить мое заявление, сделанное на прошлой неделе. Соединенные Штаты готовы сократить. сравнимые ядерные системы на 50 %. Мы стремимся к сокращениям, результатом которых станет стабильное равновесие, исключающее возможность нанесения первого удара и полное проверяемое соблюдение этого условия. Если обе стороны сократят вооружения, то не будет ни побежденных, ни победителей. Весь мир только выиграет, если мы окончательно откажемся от этих вооружений и перейдем к неядерным оборонительным системам, которые никому не угрожают.

Сокращение ядерных вооружений – еще не конечная цель. Две недели назад в разговоре с четырьмя советскими политическими обозревателями я сказал, что страны не доверяют друг другу не потому, что они вооружены, они вооружены потому, что не доверяют. Применение силы, подрывная деятельность, терроризм сделали наш мир еще более опасным. Сегодня нет мира в Афганистане, нет мира в Камбодже, нет мира в Анголе, Эфиопии, Никарагуа. Войны в этих регионах унесли уже сотни жизней и грозят выплеснуться за национальные границы. Поэтому в своем обращении к Организации Объединенных Наций я предлагал путь прекращения этих конфликтов – план достижения регионального мира, включающий в себя переговоры между воюющими сторонами, вывод всех иностранных войск, примирение на демократической основе, экономическое содействие.

В течение моей жизни наших солдат четыре раза отправляли воевать в чужие страны. Останки их можно найти от Фландерс-Филд до островов в Тихом океане. Но эти молодые ребята ни разу не отправлялись за границу для завоеваний. Вернувшись домой, они не требовали ни дюйма чужой земли в качестве военного трофея. В прошлом большую опасность представляло то, что наши противники никак не могли запомнить, что хотя мы, американцы, и ненавидим войну, но любим свободу и готовы пойти ради нее на жертвы. Мы любим свободу не только потому, что это практично и выгодно, но и потому, что это совершенно справедливо и честно с моральной точки зрения.

На нас, американцах, лежит груз ответственности за обеспечение свободы, за сохранение веры в величие человека перед лицом Господа, который создал нашу страну. Это – главное в нашей жизни. Полтора века назад Томас Джефферсон сказал миру: «Человечество родилось без седла на спине…». Свобода – суть Америки. Мы никогда не должны ее отрицать и отказываться от нее. И, если придет день, когда мы, американцы, промолчим перед лицом вооруженной агрессии, дело Америки, дело свободы погибнет, и великое сердце этой страны будет разбито. Эта присяга свободе – не только наш долг как американцев, она – необходимое условие для успеха в Женеве.

Свобода и демократия – лучшие гаранты мира. История показала,

что демократические страны войн не начинают. Права личности и правовое государство важны для дела мира так же, как и ограничение вооружений. Правительство, не уважающее права своих граждан и свои международные обязательства по защите этих прав, вряд ли будет уважать другие свои международные обязательства. Поэтому наш долг выступать в Женеве в защиту тех, кто не может сам защитить себя. Мы не пытаемся навязать другим наши убеждения. Но мы имеем право рассчитывать, что великие государства будут выполнять свои международные обязательства.

Несмотря на глубокие непреодолимые различия, мы можем и должны предотвратить перерастание нашей конкуренции на международной арене в насилие. Мы должны найти пока еще неизведанные пути плодотворного сотрудничества американских и советских граждан на благо человечества. И это – еще одна цель моей поездки в Женеву. Прочный мир требует открытости, честного обмена информацией, возможности для наших народов непосредственно узнать друг друга. Соединенные Штаты всегда выступали за открытость. Тридцать лет назад в Женеве президент Эйзенхауэр, готовясь к своей первой встрече с советским лидером, внес предложение об «Открытом небе» и предложил наладить обмен с Советским Союзом в области образования и культуры. Он признавал, что основной задачей наших отношений является уничтожение барьеров между народами. Он говорил: «Ограничения на любые виды обмена информацией, включая радио и туризм, выраженные в некоторых странах своими крайними формами, порождают взаимное недоверие. В Америке важнейшей частью нашего наследия является глубокая вера в свободу мысли, самовыражения и передвижения».

У меня есть надежда, что мы можем ослабить имеющееся между нами недоверие, снизить уровень секретности и создать более открытый мир. Только представьте себе, как много хорошего мы могли бы сделать, как хорошо послужили бы делу мира, если бы больше отдельных граждан и семей из наших стран смогли лично познакомиться друг с другом. Если бы, к примеру, советские молодые люди могли посещать американские школы и университеты, они могли бы узнать, в чем состоит дух свободы, который управляет нашей страной, и удостовериться, что мы не хотим ничего плохого советским людям. Если бы то же самое могли сделать молодые американцы, они рассказали бы о своих интересах, жизненных ценностях, о надеждах на будущее с советскими друзьями. Своими глазами они увидели бы жизнь Советского Союза. Но, что еще более важно, они узнали бы, что все мы – дети Господни и что у нас много общего. Представьте себе, что американцы снова смогли бы увидеть выступления Большого театра, а советские люди посмотрели бы американские пьесы и послушали бы группы вроде «Бич бойз». А если бы советские дети могли бы смотреть передачу «Сесами стрит»?

В течение двадцати пяти лет мы осуществляем обмены в области культуры и образования, а сейчас заканчивается разработка нового соглашения. Но я чувствую, что настало время сделать решительные шаги, для того чтобы дать нашим народам новую возможность участвовать в строительстве мира. Почему бы мне не предложить господину Горбачеву расширить обмен членами профессиональных, религиозных, культурных и образовательных групп? Почему бы не предложить обмен студентами старших курсов и даже школьниками, при котором каждый год тысячи юношей и девушек могли бы жить в семьях и посещать школы и летние лагеря? Можно подумать об увеличении числа учебных программ, курсов изучения языка, о проведении занятий по истории, культуре и другим дисциплинам, о расширении побратимских связей между городами, создании библиотек и культурных центров и, конечно, о проведении спортивных состязаний. Народы наших стран любят спорт. И если уж нам нужно состязаться, то давайте делать это на спортивном поле, а не на поле боя. В науке и технике мы могли бы осуществить совместные космические полеты и проводить совместные медицинские исследования. В области информации мы хотели бы, чтобы больше представителей наших стран писали материалы для средств массовой информации друг друга. Если советские представители могут выступать по американскому телевидению и публиковать свои статьи в американской прессе, разве не должны и советские люди иметь право увидеть, услышать и прочесть то, что мы, американцы, хотели бы им сказать? Осуществление этих предложений не ликвидирует наших различий, но благодаря контактам между людьми в обеих странах появятся искренние сторонники мира. В конце концов, войны начинают не народы, а правительства.