Аничков дворец. Резиденция наследников престола. Вторая половина XVIII – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора
Шрифт:
К 1750-м гг. деревья разрослись, и со стороны северного фасада дворца возник, в соответствии с садово-парковыми трендами эпохи, обширный регулярный сад, простиравшийся до нынешней Садовой улицы, за которым продолжал ухаживать садовый мастер Гейзер. А.И. Успенский, приводя описание дворца XVIII в., упоминает, что «В саду в Итальянских палатах три покоя, зал, кухня и хлебная. В двух корпусах, что к Гостиному двору, в первом от оранжереи – восемь покоев, под ними столько же погребов; во втором – шесть покоев и шесть погребов… В саду в деревянном павильоне – 10 покоев; в нем каменная кухня, оранжерея каменная, две деревянные теплицы с пятью покоями, за стеною – 15 деревянных покоев и при них сарай» [400] .
400
Успенский А.И. Императорские дворцы. Т. 1. М., 1913. С. 309–326.
В конце 1750-х гг., когда Елизавета Петровна подарила Аничков дворец генерал-фельдмаршалу графу А.Г. Разумовскому, сад резиденции с его увеселительными павильонами активно использовался для продолжения праздников, начинавшихся во дворце.
Во второй половине 1770-хгг.,
Реконструкцией Аничкова дворца и Оперного («Итальянского») дома занимался И.Е. Старов, а превращение регулярного сада в пейзажный Г.А. Потемкин доверил садовому мастеру У. Гульду, который решил эту задачу за два-три сезона (1777–1779 гг.). В конце 1776 – начале 1777 г. он разработал «План усадьбы в Итальянском саду». Замечу, что основой этого плана стала замкнутая водная протока, связанная с Фонтанкой и «украшенная» тремя островами. В основу реализованной пейзажной композиции У. Гульд положил «несколько вытянутый по оси запад-восток пруд овального очертания, который был связан с р. Фонтанкой узкой протокой. Он создавался за счет объединения двух смежных фигурных прудов елизаветинского времени и потому исключал проведение большого объема земляных работ. Со стороны северного фасада этот Большой пруд почти вплотную подступал к дворцу и был отмечен связанным с протокой островом, также имевшим вытянутую форму. По продольной же оси север-юг этот остров совмещался с объемом Итальянского дома, помещавшимся в центральном районе парка. Всего лишь несколько устроенных здесь прогулочных дорог более-менее равномерно членили обширные пространства стриженых лугов. Извилистые дорожки также проложили вдоль пруда и на самом острове, способствуя тем самым активному восприятию отражающегося в воде северного фасада дворца в самых различных его ракурсах» [401] . Примечательно, что в ходе пейзажных работ У. Гульд активно пересаживал уже взрослые деревья, высаженные еще Л.К. Таперсом, что позволило существенно сократить сроки работ по созданию пейзажного парка.
401
Чекмарев В.М. Влияние английской художественной культуры на становление и развитие русского садово-паркового искусства (до середины XIX в.) // Дисс. на соискание уч. ст. доктора искусствоведения. Т. 2. М., 2015. С. 215.
Парковая композиция, созданная У. Гульдом, просуществовала недолго. После ряда перепродаж, когда Аничков дворец вернулся в собственность императорского двора, территория сада радикально сократилась. Это связано с указом Павла I (1799 г.), передавшего всю северо-западную часть сада в ведение Дирекции столичных театров. Вскоре один из садовых павильонов В. Бренна перестроил под Малый театр, а Оперный (Итальянский) дом в 1796–1801 гг. архитектор Е.Т. Соколов сделает основой Публичной библиотеки. Одновременно территория вокруг сада начала бессистемно застраиваться небольшими домами, отгороженными от Невского проспекта глухим забором.
Облик сада вновь начал меняться в ходе работ, проводимых архитектором К.И. Росси, начатых по случаю женитьбы великого князя Николая Павловича в 1817 г. Непосредственно работы по устройству сада начались в 1818 г. [402] . Работами по перепланировке сада Аничкова дворца занимался непосредственно А.А. Менелас [403] , ближайшим его помощником являлся «рисовальщик-пейзажист» И.А. Иванов. Именно в это время формируются современные границы Аничкова сада, закрепленные ажурной чугунной оградой с единственными воротами, расположенными со стороны площади, по оси центрального портика дворцового объема.
402
РГИА. Д. 515. Оп. 1. Д. 28. Л. 32. Высочайший указ министру уделов об отпуске средств из удельного капитала на устройство сада при дворце великого князя Николая Павловича. 1818 г.
403
Видимо, также творчеству Менеласа следует приписать и замысел устройства совсем небольшой пейзажной композиции, закрепившей центральную часть Александрийской площади. Впрочем, она была создана уже после его смерти под руководством садового мастера Федорова.
Любопытно, что К.И. Росси первоначально планировал полностью ликвидировать сад, но позже, отказавшись от этого решения, архитектор уменьшил ширину площади, ограничив сад двумя Арсенальными павильонами. В результате усадьба получила ориентацию на главную магистраль города и площадь возле театра.
В ходе работ засыпали Большой пруд, что повлекло за собой массовую подсыпку грунта с последующим выравниванием рельефа и высадкой большого числа высокорослых деревьев. Основой лаконичной планировки парка стали три разновеликих скругленных лужка, ограниченных прогулочными дорожками. Возможно, именно для поддержания в должном виде упомянутых лужков неоднократно и в значительных объемах закупался дерн «для Собственного Его Величества сада». Так, в 1827 г. закупили 130 саженей дерна [404] ; в 1829 г. – 50 саженей [405] ; в 1833 г. – 150 саженей [406] . Уплотненные посадки вдоль ограды парка позволили изолировать его от городского пространства. Перечень подсадок насчитывал более 30 наименований, но наиболее частыми были липа, клен и тополь. Из кустарников – жасмин, сирень, жимолость, кизильник, акация, шиповник, боярышник и спирея.
404
РГИА. Ф. 1338. Оп. 1. Д. 107. О заготовке 130 саженей дерна для Собственного Его Величества сада. 1827 г.
405
РГИА.Ф. 1338. Оп. 2. Д. 114. О дозволении заготовить на Смоленском поле 50 сажень дерна, потребных для сада, состоящего при Собственном Его Величества дворце. 1829 г.
406
РГИА.
Карта Санкт-Петербурга 1821 г. Фрагмент с изображением усадьбы Аничкова дворца
Примечательно, что в саду со временем появились и памятные деревья, которые Николай Павлович и Александра Федоровна сажали в память о различных событиях. Так, в сентябре 1822 г. Николай Павлович, после рождения дочери – Ольги, посадил в саду дубок: «в сад, погода великолепная, Моден, Блок, посадил дуб для Ольги, на прогулку с женой в двухместной карете» (10 октября 1822 г.). В апреле 1833 г. секретарю Александры Федоровны вернули деньги «за вербу, взятую Ея Величеством», возможно, также высаженную в саду Аничкова или Александровского дворцов [407] . Эта традиция продолжалась и многие годы спустя. Так, в архивном деле упоминается, что в 1850 г. Николай Павлович посадил в саду резиденции четыре дубка «на имена» своих внуков: Сергея Максимилиановича (8 декабря 1849 г.); Алексея Александровича (2 января 1850 г.) и Николая Константиновича (2 февраля 1850 г.) [408] . Судя по тому, что, по устоявшейся традиции, в саду Аничкова дворца Николай Павлович на протяжении многих лет сажал дубки в память о рождении детей (осенних, зимних и весенних – точно), то можно с уверенностью предположить, что в саду Аничкова дворца когда-то рос дуб, посаженный в память рождения Александра III (26 февраля 1845 г.).
407
РГИА. Ф. 1338. Оп. 2. Д. 54. О возврате от Шамбо 50 руб., выданных за вербу, взятую Ея Величеством. 1833 г.
408
великих князей Алексея Александровича, Николая Константиновича и князя Сергея Максимилиановича а также супруга великой княгини Ольги Николаевны его высочества принца Карла Вюртембергского. 1850 г.
Надо сказать, что в бытность Николая Павловича великим князем, сад резиденции был плотно вовлечен в жизнь великокняжеской семьи. В сад открывались окна гостиных, завтрак накрывался на балконе: «у жены на балконе белой комнаты, где она завтракает» (12 апреля 1822 г.). Как только в апреле начинал сходить снег и теплело, начинались прогулки по дорожкам сада: «моя жена в саду с дамами Адлерберг, Моден, Ушаковой, погода летняя, в Арсенал» (1 апреля 1822 г.); «жена в саду» (3 апреля 1822 г.).
По аллеям сада гуляла императрица Мария Федоровна и Александр I: «вернулся к себе, в саду семейство Фламов [409] … затем Матушка, прошлась по саду и павильонам, ушла» (8 апреля 1822 г.); «Император спустился в сад, уходит… Император привозит Марию, Матушку, в павильон, что выходит на улицу» (12 апреля 1822 г.); «Император спускается в сад, говорил, уезжает с женой в коляске… вернулся в сад, Ангел обедал в павильоне, выходящем на улицу, говорил, играл с ним в (волан), учил Сашу стрелять из ружья, показываю планы Исаакиевского, он уезжает» (13 апреля 1822 г.); «прекрасная погода, Ангел, обедали в павильоне, выходящем на улицу, много говорили… потом вручил подарок жене… Моден с сообщением, что император подарил моей жене прекрасный бриллиант-розетку» (20 апреля 1822 г.).
409
Имеется в виду семья В.Ф. Адлерберга.
Как уже упоминалось выше, та часть сада, которая примыкала к Арсеналу, активно использовалась для армейских экзерсисов: там стреляли, там проводили военные смотры: «в сад, взвод гренадер в медвежьих шапках [410] в саду, поднялся, ординарцы… затем в Арсенал, показываю ему все» (7 августа 1822 г.); «иду в сад к жене, погода великолепная, 11.5 в тени…спустился в сад, Моден, потом стрелял из ружья с Сашей и Карлом, видел новые маленькие участки» (6 апреля 1822 г.); «вернулся, в сад, стрелял из ружья с ним и Карлом» (7 апреля 1822 г.); «потом вышел в сад, жарко… учил стрелять Сашу» (11 апреля 1822 г.) «спустился в сад пострелять из ружья и пушки с Сашей» (19 апреля 1822 г.).
410
Вероятно, речь о пробных образцах головных уборов роты Дворцовых гренадер.
Екатерининские ворота сада Аничкова дворца, выходящие на площадь Островского
Через сад Николай Павлович и его супруга, «срезая угол», ходили пешком в близлежащий театр: «прошел через сад во Французский театр» (23 мая 1825 г.); «иду пешком через сад в театр» (5 октября 1825 г.); «пешком через сад в малый театр, французский» (26 октября 1825 г.).
Периметр сада с двух сторон украшала ажурная чугунная ограда в виде копий с золочеными остриями и венками, отлитой на Александровском чугунолитейном заводе [411] по проекту К.И. Росси. Эту ограду, состоящую из 27 каменных столбов, 534 копий высотой 5 м и увенчанную 28 золочеными скульптурами орлов, установили в 1818 г. Упомянутые орлы располагались не только на столбах ограды, но и на пилонах, и входных воротах [412] .
411
От Манежа до Южного павильона был протянут каменный забор.
412
После 1935 г. все фигуры орлов – символов царской власти – демонтировали. Судьба их неизвестна. Орлов вернули на свои исторические места в 2002 г.: 27 «малых» золоченых двуглавых орлов и три больших орла (размер 1,5 м, размах крыльев 2,2 м), установленных на пилонах и центральной части ворот, выходящих на площадь Островского.