Анклав
Шрифт:
А потом и я уснула. Мне снились Камень и Наперсток. А когда проснулась, подумала: интересно, что они там поделывают. Скучают ли по мне? Или до сих пор пребывают во власти справедливого возмущения, думая, что так мне и надо? А ведь это мои лучшие друзья…
Я обнаружила, что совершенно правильно невзлюбила Перл. Ее голос доносился из другой комнаты – наверняка она не подозревала, что я все слышу:
– Ты можешь оставаться здесь сколько захочешь – без проблем. Все же мы старые друзья. А вот для твоих друзей, увы, у меня припасов не хватит.
А Невидимка ответил:
– Ничего страшного, мы ненадолго.
Ах вот оно что, он уже, оказывается, карты разгребает. Отлично. Я было начала вставать – и тут же застыла. Потому что услышала, что Перл сказала дальше. Тихим, трогательным голоском:
– А может, ты никуда не пойдешь? Я о тебе часто вспоминала. Твой отец наверняка бы не захотел, чтобы ты оставил меня одну…
Вот что-то такое в ней все-таки было не то. Что-то… неправильное. И не только потому что она пыталась уговорить моего напарника нас бросить! А может, она немного двинулась рассудком, прожив столько лет в одиночестве? И смотрела она на Невидимку как-то странно…
Он ответил – мягко, почти примирительно:
– Ну ты же прожила столько лет одна – и ничего, справилась. А вот Двойка без меня не справится.
Я стиснула зубы. Вот еще. Оказывается, он просто из жалости со мной ходит? Раз так, не надо мне такого. Теган прекрасно ориентируется в жизни на Поверхности, а я отлично дерусь. Ничего, справимся. Я уже раскрыла было рот, чтобы высказать все это, но тут же поняла, что выдам себя. И они поймут, что я не спала и подслушивала разговор.
– Я жила в безопасности, это да. Но это не значит, что мне было приятно жить одной. Я очень одинока, Семён.
– Не называй меня так, – отозвался он. – Тот мальчик умер во тьме. И, может быть, я хотел на самом деле сказать, что не хочу оставлять ее. Я хочу быть с ней.
Ох… Сердце мое подпрыгнуло и легонько перекувыркнулось – как при сильном испуге. И внутри стало тепло и приятно…
– Ах вот как… – Ее голос прозвучал холодно и резко, в нем угадывалась обида.
Или что похуже.
– Ну, тогда, конечно, уходи.
– Я уже закончил с картой. Благодарю тебя за гостеприимство и за то, что разрешила воспользоваться картами отца.
Тут я все-таки села и толкнула Теган. Она вскочила, волосы свесились на лицо, и от этого она казалась моложе – гораздо моложе. И уж точно слишком молодой для того, что с ней сделали бандиты. Может, она не заменит Камня и Наперсток, но я уже поняла – мы подружимся, и подружимся крепко.
– Похоже, мы тут немного подзадержались в гостях, – процедила я.
Она внимательно посмотрела на меня и прошептала:
– Ты слышала, что он сказал?
Я молча кивнула, а она улыбнулась, да так, что мне стало одновременно приятно и стыдно. Что, собственно, такого в том, что он выбрал меня, но… что-то такое в этом было. Что-то важное. И она, судя по выражению лица, тоже это понимала. Интересно, почему все-таки она нам доверилась. А может, как Дженгу, она никому до конца не верила, но мы все-таки лучше, чем бандиты, а она все равно не видела ничего хорошего с тех пор, как умерли ее родные.
Невидимка вышел из задней комнаты, и мы встретили его полностью одетые и готовые выступить в путь. Мы обе проговорили все нужные вежливые слова, прощаясь с хозяйкой, но она очевидно хотела, чтобы мы поскорее вымелись из ее
Ночь снаружи встретила нас холодом. Дыхание вырывалось облачком пара – и я несколько раз дунула в воздух: вдруг показалось или совпадение какое. У рубашки сзади болталось еще немного ткани, и я натянула ее на голову и обрадовалась – так теплее. Теган поступила точно так же – на ней была похожая одежда, только другого цвета.
Невидимка снова повел нас к воде. Я услышала и учуяла ее до того, как увидела. Но Невидимка свернул к узкому проливу, который под углом врезался в сушу.
Он заметил мое изумление и пояснил:
– Если идти вдоль реки, она доведет нас почти до самого места.
«Еще одно новое слово – река». Я бережно сохранила его в памяти.
– Ты запомнил, где библиотека?
– Если вы готовы, мы пойдем туда.
– Да, нам нужны ответы, – ответила Теган.
И так, все вместе, мы направились к следующей цели нашего путешествия.
Просвещение
Путь занял почти полночи. Река изгибалась и поворачивала, и мы следовали за ее извивами. Среди руин было тихо. Только духи мертвых бесплотно носились вместе с ветром, шептались и трогали прозрачными пальцами мое лицо. Сколько же всего утеряно… А какое все огромное… Сколько зданий вокруг! Интересно, для чего они могли предназначаться?..
Мне нравился нежный свет того, что Невидимка назвал луной. Она увеличилась – по сравнению с тем временем, когда мы выбрались на Поверхность.
– Она станет еще больше? – подивилась я.
Он посмотрел вслед за мной вверх и слабо улыбнулся:
– Да. И превратится в правильный круг. Иногда она серебряная, а иногда светится оранжевым. А в какие-то ночи отливает золотым. Но с солнцем в яркости ей не сравниться.
А вот солнце мне совсем не нравилось. Похоже, ни Теган, ни Невидимке оно особо не досаждало, а я прямо ненавидела, терпеть не могла этот раскаленный кругляш в небе. Еще мне почему-то казалось, что дай ему волю, и оно непременно меня сожжет. Когда оно загоралось, мне хотелось спрятаться – а вдруг я сейчас запузырюсь, прям как мясо на сковородке у Медяшки, и из меня горячий сок закапает. Но я изо всех сил старалась не выдавать свой страх – а то вдруг они подумают, что я слабая и никчемная.
Нас окружали высокие заброшенные дома. По стенам ползла вверх зелень. Она проросла через кирпичи и камень мостовой. Стены частично обвалились – ну да, никто ж не живет и не ухаживает за зданиями, – проломы обнажали внутренности домов. У меня даже мелькала диковатая мысль полезть вверх, как по костям гигантского мертвого животного. Приходилось ступать осторожно, то и дело обходя огромные дыры или провалы. Растения здесь чувствовали себя привольно – и высокие, которые Невидимка называл деревьями, и длинные, которые он называл травой – она развевалась и стелилась на ветру, будто ее расчесывали невидимые руки.