Анна Каренина, самка
Шрифт:
– А я не считаю себя сыном божьим! – проинформировал самец Базаров. – И я уверен, что пора пришла расчистить авгиевы конюшни, доставшиеся нам от старого мира. Именно в этой связи и зашла речь о так называемых святынях, – пояснил он Анне, вновь благосклонно глянув на ее молочные железы.
– «Так называемые!» – фыркнул самец в черном. – «Так называемые»!.. Вот с этого и начинается разрушение святынь и падение цивилизации. Какая цивилизация может существовать без святынь, скажите мне, милостивый государь?!
– А кто сказал, что цивилизация не может существовать без святынь? Да неужто мы с вами, образованные культурные люди, не можем плодотворно трудиться на благо общества без того, чтобы в
– Что же вы хотите сбросить с паровоза эпохи-с? – подпрыгнул самец Поляков.
– Да первое же, что приходит в голову в подобном случае, – церковь со всеми ее мощами… Церковь, которая опекает старые сословные предрассудки…
– Вы опять взялись кощунствовать! – заявил служитель. – Я вам решительно запрещаю!
– Стало быть, вы запрещаете мне говорить то, что я думаю?
– Ни в коем разе. Но произносите это в иной форме.
– Вот русская интеллигенция! – картинно всплеснул конечностями самец Базаров, и Анна почувствовала резкий запах из-под его подмышек, теплой волной докатившийся до самки. – Она не смотрит в суть, она смотрит на форму! И будь я хоть трижды прав, но не соблюди самую малую условность, окажется, что я вовсе и не прав!
– А чем вам не угодили святые мощи? – спросила Анна.
Культ Огромного Колдуна включал в себя огромное количество бессмысленных телодвижений и ритуальных действий. Считалось, что совершение этих телодвижений приближает совершающих к Огромному Колдуну. Одним из таких ритуалов стал ритуал расчленения трупов. Как правило, на сувениры расчленяли тела «святых», то есть тех особей, у которых счет отрицательных очков за грехи был необыкновенно мал. Это определялось на глаз. Как правило, свой жизненный цикл «святые» особи посвящали не расчесыванию чувствилища для получения положительных эмоций, а, напротив, мазохическому поиску страданий и мук. Огромному Колдуну очень нравились муки и страдания, поэтому особи, чей жизненный цикл прошел в угнетенной эмоциональной сфере, считались максимально приблизившимися к сиянию Колдуна. После прекращения жизненного цикла таких особей служители Огромного Колдуна расчленяли их трупы на множество кусочков, высушивали и вывяливали мышечные волокна, но не с тем, чтобы употребить в пищу, а для того чтобы положить их в блестящие коробочки, а потом гастролировать с ними из одного Жилища Огромного Колдуна в другое и разрешать всем желающим припадать к этим кусочкам трупов присоской, венчающей ротовую полость. Такого рода засушенные кусочки покойников очень ценились, и желающим приходилось выстаивать огромную очередь, прежде чем им удавалось припасть ротовой полостью к кусочку трупа. В этом ритуале было нечто среднее между редуцированным актом символического каннибализма и сексуальной прелюдией.
– Да тем они мне не угодили мне святые мощи, что дикость это первостатейная! – воскликнул Базаров. – Словно туземцы из диких племен мы пляшем вокруг свои тотемов, полагая их наилучшими… И бога на свалку истории!
– Но как же вы хотите обойтись вовсе без бога? – спросил самец Поляков, внимательно оглядывая самца Базарова.
– Да вот так-с!.. Тем более что гипотеза эта не выдерживает никакой критики. Первый же пример: сейчас на Земле живет народу уйма – почти мильярд! Лет через сто, я думаю, такими темпами и к пяти миллиардам подойдем. А раньше народу было меньше – на всю планету, почитай, всего миллионов сто или, может быть, двести обреталось. И так было довольно долго. Бурный рост населения начался только веке в осьмнадцатом, господа мои хорошие.
– К чему вы ведете? – спросил самец в черном, сдвинув клочки шерсти над органами зрения.
– А к тому! На протяжении тысяч лет вашему богу требовалось лишь сто миллионов душ для обеспечения всего населения планеты. И этого хватало. А теперь требуется в десять раз больше. А через сто лет еще в пять раз потребность в душах возрастёт. Вот и возникает вопрос: откуда возьмутся «лишние» души? И где они раньше у бога хранились?
Самец-служитель в черном открыл ротовую полость, будто желая произвести модуляцию звуковой волны, но никакого звука не издал, поскольку сигнал из мозга с нужным текстом так и не поступил к вкусовому отростку. Вместо него модуляцию произвел самец-купец Поляков. Информация, содержащаяся в его сигнале, была не чем иным, как предположением о том, что бестелесные чувствилища, возможно, осуществляют ротацию, подселяясь во вновь рождаемые тела. И так как сейчас особей стало больше, ротация ускорилась, а очередь бестелесных на тело сократилась.
– Ересь городите, уважаемый! – раздраженно включился самец-служитель. – Индуистскую ересь! Христианство отрицает реинкарнацию. Новомодных веяний наслушались у доктора Бадмаева?
– Ну, хорошо, – смутился самец-купец. – Тогда, выходит, господь производит души, как пчелиная матка яйца? По мере надобности, так сказать?
– Истинно так!
– А что вы скажете об опытах Мессмера и Жерара Энкоса по отделению души от тела еще живых людей, батюшка? – вступил в беседу вновь подошедший самец среднего возраста, набалдашник воздуховода которого увенчивался особым приспособлением. Оно представляло собой конструкцию из двух пар преломляющих электромагнитное излучение поверхностей строго заданной кривизны. Прибор крепился на выступающей части воздуховода и позволял скорректировать либо природные, либо возрастные недостатки органов зрения. Лицо вновь подошедшего самца не было бритым, как у Базарова, но шерсть на нем не была и такой распущенной, как у служителя Огромного Колдуна. Она аккуратно росла только вокруг ротовой присоски, и ее нижняя часть напоминала небольшой конус или клин. – Говорят, Энкосу удалось отделить душу от тела во время сеанса мессмеризма.
– Узнаю врача по вопросу, – буркнул самец-служитель. – Вам бы, Антон Палыч, все подшучивать.
– Нисколько! Энкос погрузил человека в гипнотическое состояние с помощью катушки Румкопфа и велел его душе выйти из тела. И она вышла! Гуляла по комнате, о чем рассказывал сам испытуемый. Сам Энкос гуляющей души, разумеется, не видел, но подносил закопченную пластинку в тот угол комнаты, где, по уверению испытуемого, находилась в тот момент его душа. И в результате контакта с оголенной человеческой душой, черный налет копоти на пластинке изменил цвет с черного на рыжий, по свидетельству исследователя.
– Получается, душа вполне материальна, и ее можно изучать методами науки! – воскликнул бритый самец Базаров. – Я вот тоже резал лягушек…
– Да погодите вы со своими лягушками! – возбужденно воскликнул самец-купец Поляков. – Пусть Антон Павлович рассказывает!
Анну тоже сильно заинтересовал рассказ доктора, и она подумала, что сегодня не зря пришла сегодня на тусняк: давно самка так приятно не расчесывала чувствилище в районе удовлетворения исследовательского инстинкта.
– Весьма интересные результаты! – продолжил самец-доктор с шерстью в виде конуса пониже присоски. – Так, например, Энкос установил, что душа притягивается электростатической машинкой.
– Сущая ересь, – неуверенно промодулировал воздух, выходящий из его легких, самец-служитель. – Душа есть субстанция, которая…
– Погодите-погодите, – сообразил что-то мозг самца-купца. – Не горячитесь, батюшка. Ведь это доказывает только, что душа существует! И значит, бог есть! И состоит он, возможно, из той же материи, что и души человеческие.