Анна
Шрифт:
– Когда мы вошли в бункер, нас встретила дюжина мёртвых, это были другие сенаторы, кто-то пронёс заразу туда и скорее всего все, кто там был мертвы, – отвечал он, а затем опешив добавил, – Но я кое-что знаю. Дело в том, что в Техасе есть одно небольшое, но очень защищённое поселение, о нём известно лишь единицам, сенаторам от Техаса и их помощникам. Это небольшой элитный посёлок, который был построен самими сенаторами за свой счёт, они часто проводили там время, кто-то даже жил. Очень тихое и безлюдное место в те времена было. Сенаторы построили его специально чтобы скрываться от журналистов и всей этой богемной жизни популярного политика. Мы даже ездили, туда меняя автомобиль дважды, чтобы никакой из журналистов не пронюхал о нём. Некоторые использовали это место для встреч с любовницами, некоторые же проводили выходные, но были такие кто там жил. Там 20 домов и огромный забор, от кого-от кого, а уж от мертвецов он мог бы защитить точно и это расположено как раз за Техасом, неподалёку от Мексики. – рассказывал Ник, этот рассказ прибавлял ему даже какой-то уверенности, а в глазах я видел какой-то огонь, словно это было то самое спасительное место, от этих рассказов загорелись глаза и у меня и я захотел там очутиться, даже пелена безнадёжности и ожидание смерти резко спали и исчезли.
– У тебя есть координаты этого места? – коротко спросил я, не без доли радости.
– Да, я часто там бывал. Шон любил проводить там выходные и приватные встречи с дипломатами, я могу указать дорогу и мы сможем обосновать там общину, если конечно выжившие сенаторы не сохранили за собой этот кладезь, – отвечал Ник, делая задумчивое выражение лица, которое постепенно переходило в недоумение и страх, возможно страх был от того, что он боялся что это место окажется в чьих-то чужих руках.
– Тогда мы туда едем, во дворе, у заднего входа припаркован мой автомобиль, ярко-красный ауди, подарок от моего начальника, скажем так, правда об этом подарке он и сам не знает, – с долей усмешки и улыбкой ответил я, находясь в одурманенном состоянии, из-за возможных перспектив на скорое светлое будущее.
– Нам нужно выдвигаться утром, здесь периодически ездят патрули военных, потому что недалеко военная база, людей, которые остались в живых они нередко отстреливают. Не знаю кто дал им такое задание, но те, кто должен был защищать наш народ сейчас убивает его, – отвечал он с грустью.
– У нас могут быть проблемы? – спросил я, даже не пытаясь как-то думать о сказанном Ником, потому что истинную цель и настоящую натуру военных, которые были под руководством демократов, я успел осознать ещё тогда, в госпитале.
– Нет, сюда они не заезжают, они ездят по трассам и расчищают дорогу, попутно убивая и мёртвых и живых, поэтому я предлагаю переночевать здесь, а ранним утром выдвигаться, к тому же уже вечер всё-таки надвигается, – отвечал Ник, – И да, Хирург, называй себя Хирург, раз наступили новые времена то и имена должны подстать им. – вдруг добавил Спенсер и слегка улыбнулся, уловив моё задумчивое выражение лица.
Я долго думал о всём, о том что произошло в первый день падения, о том что произошло сегодня, о прекрасном закрытом месте в Техасе и о предложении Ника называть себя Хирургом и всё это перемешивалось в моей голове, соединялось одно в другое и формировалась какая-то неурядица, в виду с тем что наконец остановившись, прекратив движения, прекратив эту свою гонку я ощущал как желание поспать словно пелена затмевала мои глаза, я просто бездумно отключался секунда за секундой. Обычно перед сном я всегда любил подумать о чём-то поразмышлять о возвышенном, но эта ситуация меня выбивала из привычной колеи и делала заложником обстоятельств. Как только наступила ночь, мы приняли волевое решение в лишний раз обезопасить себя и машину, поэтому мы накрыли её брезентом, а продукты и бензин затащили с собой в полицейский участок, а для большей безопасности замкнули себя изнутри в тюремной клетке и поужинав улеглись спать.
Стоило мне только улечься на твёрдый каменный пол этой тюремной клетки, предварительно подстелив на него куртку, чтобы было не так твёрдо, как я в тот же момент начал словно обмокать, тело стало ватным, мысли, как это бывает обычно, перестали генерироваться в моей голове и в тот же миг, буквально спустя несколько минут я уснул. Прошлый тяжёлый и бессонный день давал о себе знать сполна, если ещё позавчера я под влиянием сильнейших выбросов адреналина в кровь мотался, дрейфовал как угорелый, делая всё, чтобы лишить себя сна, то сейчас все эти энергетические запасы целиком и полностью иссякли и эта твёрдая, неудобная и отчасти даже вонючая “кровать”, если называть этот закуток пола метафорически, была для меня самым прекрасным моментом за многие годы своей жизни. Когда ты оказывался в этой жизни, то даже ориентиры, ценности этой жизни менялись с ног на голову, мы уже не мечтали о роскошной жизни, больших деньгах, красивых автомобилях и прочих потребительских вещах, которые носили характер задабривания, характер контраста между жизнью одного человека и жизнями тех, кто достиг всех этих красот и благ. В этом мире главной фактической и истинной ценностью являлось безопасное жильё, высокие стены и забитые под завязку склада едой, пусть даже эта еда и будет представлена на 90% фасолью в томате, а если бы хоть раз удавалось отыскать кусочек свежего мяса, то это была бы самая высшая, лидирующая позиция и подарок самого Бога, посланный нам с небес.
Когда усталость, тяжесть перенесенных мною дней увлекла меня стремительно в царство Морфия, то я даже и не слышал побочных шумов сквозь сон, как это нередко бывало в обыденной жизни, когда я порой спал и слышал как за окном лает собака, как на улице ругаются соседи и даже порой слышал дуновения ветра, во время грозы и непогоды, но сейчас же я был настолько глубоко погружён в сон, что казалось если здесь сейчас, в эту самую минуту окажутся мародёры и попытаются нас обчистить, то я не услышу ни единого шороха. Отчасти, такое состояние весьма даже не лишнее, ибо оно помогает отдохнуть, полностью расслабиться и набраться новыми силами, свежим притоком энергии, но с другой же стороны в этом мире такое качество сна было весьма губительным, в первую очередь для своей собственной жизни, ведь так могли убить, и ты этого даже не заметил бы. Но всё это сейчас было совершенно не важно и совершенно не нужно. Я спал, чтобы продолжить свой путь, чтобы найти то самое место, что станет пристанищем для нас пусть на долгие годы.
IV
Я сидел на пассажирском сидении ауди, а за рулём находился Ник, он сам захотел вести автомобиль, а ещё уверил меня в том, что за несколько дней скитаний здесь выучил график патрулей военных и знал где располагались посты военных, ну и в довесок аргументировал тем, что всегда мечтал поводить такой автомобиль, поэтому я не стал ему противиться и пустил его за руль, пусть и с опаской. Нам удалось отыскать развернутую карту Штатов в полицейском участке и теперь мы в точности знали маршрут и трассы, по которым следовало нам двигаться в направление Техаса. Мы выехали в 7 утра, когда у военных начинается пересменка и одна из групп патруля отправляется на базу после длительного ночного дежурства, а вторая лишь по их прибытии отбывает на пост, это значило то, что у нас есть около часа для того чтобы быстро преодолеть этот участок трассы и объехать все патрули и вновь выдвинуться на просёлочную дорогу, коих было тоже много в этих местах.
– Как ты считаешь, президент и федеральные министры тоже мертвы? В этом грёбаном мире не осталось ничего, кроме проклятых военных и чёртовых мертвецов? – вдруг неожиданно, спустя пару часов тишины, когда мы преодолели опасный участок дороги, спросил я.
– Судя по тому, что сенаторы мертвы, а мертвы и вправду подавляющее их число, то я могу предположить что и федеральное правительство тоже, ведь на этот счёт инструкций у нас не было совсем, были лишь базовые алгоритмы реагирования военных на период чрезвычайной обстановки, но таких порядков, что царят сейчас здесь их никто не принимал. Потому что это похоже на настоящий хаос. – отвечал Ник, периодически посматривая то на меня, то на дорогу, всматриваясь в её горизонты.
– Счастливый мир для демократов с равенством и небольшим эхом воздействия на людей, посредством убийств военными гражданских и толпами обращённых. – с иронией добавил я, пытаясь хоть как-то добавить атмосферности всей этой ситуации, как оказалась моя шутка очень даже хорошо сработала и Ник Спенсер её уловил.
Весь дальнейших маршрут до самого штата Теннесси мы продолжали молча, да и в принципе он не был так далёк, потому что этот штат оказался не так далеко от того поселения в Кентукки где мы встретились, впереди нас ожидал Техас и долгий путь к границам с Мексикой, где в небольшом расстоянии от неё и располагалось то самое чудесное место. Для кого-то я мог показаться глупцом, из-за того что поверил первому доброму слову какого-то молодого паренька, который мог бы быть вовсе никаким не помощником сенатора, а может мародёром, а может и подавно каким-то каннибалом, который вёз меня сейчас к своим, чтобы полакомиться всем, что у меня есть и речь шла далеко не о продуктах. Но почему-то мне хотелось верить ему, потому что я продолжал верить и надеяться, пусть даже уже и безнадёжно, но всё же пытался верить в зачатки человечности тех, кто некогда жил такой же спокойной и размеренной жизнью, как и я сам.
Мы добрались до пригорода Нашвилл, который являлся столицей штата уже к крайне и крайне глубокой ночи, уже следовало отправляться на покой, чтобы набраться новых сил до завтрашнего утра, но что-то сподвигло нас к тому, чтобы всё же доехать до города, а не пытаться прятаться по канализациям подле трасс. Когда мы приехали к поселению, оно отличалось от слова совершенно от тех, где мы были раньше, здесь уже начинало ощущаться веяние запада и Мексики, потому что здесь было в дважды жарче чем у меня дома, было много песков и ларьков, которые хоть и были разбиты и разрушены, с мексиканской кухней. Мы ехали с выключенными фарами, чтобы не привлекать внимания потенциальных патрульных, которые могли быть в том числе и здесь и чтобы не привлекать внимание обращённых. которых здесь было на удивление много, словно это был полноценный город, поэтому найти укрытие в центре, в одном из ларьков было тоже весьма смертоносным делом, так рисковать мы не хотели от слова совсем, но вдруг на пути нам встретилось какое-то большое, но крайне невзрачное серое здание, которое было отгорожено от этого мира забором, но помимо забора, на шпилях остриёв этого забора виднелась намотанная колючая проволока, мы кружили вокруг этого здания то в одну сторону, то в другую, пытаясь уловить признаки живых, думали что это могла быть какая-то военная база, что было бы весьма странным, так как это было жилое поселение, я же думал что это была тюрьма, хотя это было тоже странно, потому что она располагалась недалеко от центра.