Аннемари и капитан
Шрифт:
Я быстро сбежал вниз по лестнице. Фриц и Аннемари взволнованно махали мне, указывая на лифт:
— Он застрял!
— Кто? Гансик?
— Ну да! Он хотел за тобой подняться!
Перед дверью гостиницы остановилась машина — «Продукты и полуфабрикаты». Нам пришлось поскорее ретироваться. В дверь уже вносили подносы с печеньем, машина отъехала. Только машина отъехала, мы снова вернулись к ящику. Фриц держал топор Гансика. Мы нажимали одну кнопку за другой, что-то трещало, но Гансик всё не спускался с
— Проклятый ящик! Опять объявил забастовку!
Вот страх-то! Мы бросились к ящику и стали дёргать за все тросы. Дёргали и кричали:
— Гансик!
— Что? — жалобно отзывалось в люке подъёмника.
— Потянем все вместе! Давай! — сказал я.
— Раз-два!.. Раз-два!..
Вдруг тросы сдались. Со страшным шумом лифт пошёл вниз и чуть не свалился нам на голову. Мы вытащили Гансика из ящика и бросились вон из гостиницы. Дверь вслед за нами распахнулась, но мы уже были далеко.
Я рассказал ребятам, как я подошёл к самой двери Теве. Если бы не этот зелёный дух, я бы, уж точно, вошёл в комнату. И снова мы торчали возле гостиницы и в который раз подробно рассматривали машину марки «ИФА», стоявшую перед входом.
— Может быть, это машина Теве?
— Вполне возможно!
Вышла официантка и протянула нам монету.
— Купите в киоске газету для Теве Шура, — она снова весело подмигнула.
Мы бросились бегом к киоску. Купили газету и, сложившись, приобрели на все имевшиеся у нас деньги четыре открытки с фотографией Теве Шура — для автографов. Потом помчались назад и, счастливые, взлетели вверх по лестнице. «Порядок», — подумал я. Но зелёный дух был уже тут как тут. Он остановил нас.
— Сейчас я, чёрт возьми, вызову полицию! Смотрите, не попадайтесь мне больше на глаза!
— Мы принесли газету в семнадцатый номер, — пробормотал я.
Он взял газету у меня из рук и, отогнав нас к лестнице, постучал в дверь № 17. Мы смотрели через перила — дверь приоткрылась. И через щёлку мы увидели человека, ради которого бросили дрова и всё утро топтались здесь, возле гостиницы, пережив столько злоключений.
Немного успокоившись, мы снова вернулись на свой пост перед входом. Теперь он скоро выйдет!
И наконец он вышел. Как истинный спортсмен, он прыгал через несколько ступенек, и на душе у нас стало радостно: всё-таки мы его увидели, нашего любимого чемпиона Теве!
— До свидания, Теве Шур! — крикнул ему зелёный дух дома.
Они кивнули друг другу и рассмеялись. Теве был, как видно, в отличном настроении.
Мы стояли возле машины, и Теве нас тут же заметил.
— Ты что — дровосек? — спросил он Гансика: тот держал топор на плече.
— Я… — пробормотал Гансик. — Мы уже три дня… дрова колем…
— Чёрт возьми! — рассмеялся Теве. — Небось целую гору накололи?
Мы
— Потихоньку-полегоньку… — пробормотал он.
Теве рывком открыл дверцу синей машины.
— Я еду в Шульценбург, к обеду вернусь. Хотите со мной? У вас ведь каникулы?
Ещё бы! Мы влезли в машину и расположились на сиденьях. Теве взялся за руль, машина тронулась. Зелёный дух дома вынырнул было из двери, но Гансик состроил ему рожу. Мы болтали, перебивая друг друга. Теве беседовал с нами про наши каникулы, а за стеклом машины мелькали улицы.
Мы подталкивали друг друга: «Ну давай, ребята!»
— Вы нам дадите автограф? — спросила Аннемари.
Каждый держал наготове фотографию. Ведь не зря же мы столько вытерпели!
— Да вы что! — хмуро сказал Теве. — Я не даю автографов.
Как же так? У Антона Байсера в нашем классе есть автограф Теве, и все ему завидуют. Почему же нам он не хочет дать автографа?
— А вот у Антона Байсера есть, — сказал Гансик, но Теве перебил его:
— Чепуха. Никаких автографов!
Мы умолкли. Машина летела вперёд.
Я поймал взгляд Аннемари, сидевшей впереди, рядом с водителем. Она делала мне какие-то странные знаки — показывала пальцем на фотографию, а головой кивала в сторону Теве, но так, чтобы он ничего не заметил.
Что бы это могло значить? Я поглядел на фотографию, которую держал в руке.
— Когда следующие велогонки? — спросил Гансик.
— Я не участвую в гонках, — ответил наш водитель. С улыбкой он глядел вперёд, на дорогу, — мы уже выехали на шоссе. Он переключил скорость на восемьдесят километров.
Мы внимательно смотрели на нашего водителя. Что хотела сказать мне Аннемари? Она и сейчас делала какие-то отчаянные знаки.
Тут Фриц толкнул меня в бок и шепнул:
— Это никакой не Теве Шур!
Мы здорово испугались. И в самом деле, Теве Шур выглядел на фотографии почти точно так же, как этот человек, только моложе. Это был не он! Гансик нагнулся за топором, лежавшим на полу машины, и показал нам на приоткрытый портфель, который стоял тут же. Бутылки с водкой!
У Теве Шура бутылки с водкой! Исключено! Может быть, этот человек обманщик, авантюрист?
Аннемари заметила, что мы наконец-то поняли её знаки.
— Стой! — крикнула она громко. — Стой!
Человек за рулём изумлённо поглядел на Аннемари и поехал медленнее.
— Что случилось? — спросил он хмуро.
— Остановитесь! — заорал Гансик, размахивая топором. — Остановитесь, а то я стёкла разобью!
Водитель резко затормозил и сердито раскрыл дверцу. Мы выпрыгнули из машины и вздохнули с облегчением.
— Вы обманщик! — крикнул я в бешенстве. — Никакой вы не Теве Шур! Сейчас же отвезите нас назад!