Another. Часть 2. Как?.. Кто?..
Шрифт:
Мей медленно подняла голову, будто говоря: «Я знаю…»
– Я тоже об этом думала.
– О чем?
– Когда ты пришел в школу после больницы, было уже начало мая. Именно тогда мы поняли, что в классе не хватает парт, и поэтому все решили, что «катастрофы» этого года нетипичные и должны начаться в мае. Но если Мисаки была «жертвой апреля», значит, мы ошибались…
– …Да, так и есть, – крепко обхватив себя руками, я кивнул. – Значит, несмотря на то, что с самого начала парт хватало, «лишний» проник в класс в апреле, еще до того,
3
– Значит, поэтому, да? – робко спросил я после нескольких секунд молчания. – Когда я сказал, что думаю, уж не я ли «лишний», ты так уверенно сказала мне, что нет. Ты сказала: «Расслабься, это не ты».
– …Да, было такое.
– Это как раз потому, что ты знала, что «катастрофы» начались уже в апреле, да? А раз в апреле я еще не учился здесь…
– Отчасти да… но главная причина в другом.
У меня возникло ощущение, что я заранее знал, что Мей ответит как-то так.
– То есть? – продолжил я. – Что за причина?
– Я…
Она начала было отвечать, но в нерешительности остановилась. Взгляд ее устремился куда-то в пространство, и довольно долго она даже не моргала – сидела неподвижно, как кукла. Потом наконец…
Похоже, она приняла решение. Встала с кровати, повернулась ко мне лицом. Я увидел повязку на ее левом глазу, которая все это время была от меня скрыта. Потом размеренным движением Мей сняла повязку.
– Этот глаз…
Специальный искусственный глаз, сидящий в пустой глазнице. «Пустой синий глаз» смотрел прямо на меня.
– «Глаз куклы» сказал мне, что это не ты.
Конечно, я не понял, что она имела в виду. Однако какое-то смутное предчувствие у меня возникло.
– Как он это сделал? – задал я очередной вопрос.
Мей ответила сразу, уже без намека на нерешительность:
– Кажется, я тебе уже говорила. Этот глаз может видеть невидимое. То, что ты не ожидаешь увидеть; то, что лучше бы не видеть; то, что хотелось бы не видеть.
– То, что не ожидаешь увидеть? Что лучше бы не видеть? Это, например, что?
– Например… – Мей подняла правую руку и закрыла здоровый глаз, не «глаз куклы». – Например, «цвет смерти».
Эти слова прозвучали, как какое-то заклинание.
– Цвет или оттенок чего-то, что по ту сторону, там, где смерть.
– …
– Понимаешь? Нет… вижу, не понимаешь.
Честно говоря, я просто не знал, что ответить. Однако –
– В нормальной ситуации вряд ли ты мне поверил бы, даже после объяснения… Но сейчас я вполне могу рассказать тебе все. Хочешь?
Я энергично кивнул, не задумавшись ни на миг. И посмотрел прямо в уставленный на меня глаз. Красивый, но абсолютно пустой синий глаз…
– Хочу, – сказал я.
4
– Сперва я не могла понять, что происходит, и поэтому постоянно была не в своей тарелке.
Не возвращая повязку на место, Мей снова села на край кровати. Она начала новый рассказ тем же тихим голосом, что и предыдущий.
– Когда я потеряла левый глаз, то, конечно, и видеть им перестала. Хоть в упор фонариком посвети – я даже искорки не увижу. Если я закрою правый глаз, то вообще ничего видеть не буду. Операция была, когда мне было четыре года, так что я живу с одним нормальным глазом всю свою сознательную жизнь. Даже после того как Кирика сделала для меня «глаз куклы», какое-то время так
Когда это началось? По-моему, когда умер кто-то из родственников отца; тогда меня взяли на похороны. То ли в конце третьего класса начальной школы, то ли в начале четвертого. Они сказали, чтобы я попрощалась, и я положила в гроб цветы… и вот тогда я посмотрела в лицо человека, который умер, и почувствовала что-то очень странное. Мой левый глаз не должен был ничего видеть, но он как будто воспринимал что-то… не форму, нет. Больше похоже на цвет.
Я была просто в шоке. Ну, потому что я, по сути, вообще впервые что-то ощутила левым глазом. И это было очень странное ощущение. Когда я закрыла левый глаз и смотрела только правым, я видела просто лицо, абсолютно нормальное. А когда я смотрела и левым глазом, добавился какой-то странный цвет поверх всего…
– Что ты имеешь в виду, «странный цвет»?
– Я не могу объяснить, – Мей вяло качнула головой. – Этот цвет я никогда не вижу правым глазом… просто не могу видеть. Я не могу его назвать словом, вроде «красный», «синий», «желтый» – вообще никаким названием цвета. Ни одно не подходит. Это… цвет, которого в нашем мире просто нет.
– Даже если смешивать все существующие цвета и краски?
– …Да.
– И это и есть «цвет смерти»?
– Сперва я этого не поняла… – Мей задрала голову и коротко вздохнула. – Никто мне ничего не мог нормально объяснить. Врачи меня осматривали, но ничего необычного не находили. Они говорили, что это просто мое воображение. Я пыталась им верить, но… Время от времени я снова это видела, и оно не прекращалось. И… – Мей медленно вернула взгляд к моему лицу. – Через не знаю сколько лет я поняла. Когда я ощущаю этот цвет, это означает, что где-то рядом «смерть».
– Ты имеешь в виду, «смерть» рядом, когда ты смотришь на лицо умершего?
– Один раз это было, когда рядом со мной произошла автокатастрофа. Водителя машины зажало. Его лицо было все в крови… он был уже мертв. Я тогда ощутила тот же цвет, что и на похоронах.
– …
– И это не только, когда я смотрю на самого человека. Скажем, в новостях, когда показывают видео или фото каких-то аварий или войн. По телевизору и в газетах такое нечасто показывают, но в журналах иногда попадаются фотографии трупов. Когда я на них смотрю, я тоже вижу.
– Тот же самый цвет?
– Не уверена, что тот же самый. У него много оттенков.
– Что?
– Иногда я его вижу четко, иногда туманно. Это можно назвать разными оттенками одного цвета. Когда кто-то уже умер, он яркий, а когда сильно ранен и должен скоро умереть или, скажем, умирает от болезни, этот цвет сравнительно слабый.
– Значит, этот цвет ты ощущаешь не только у тех, кто уже умер.
– Да. Мне кажется, у живых я его ощущаю, когда они близки к «смерти». Они оказываются ближе к «смерти», чем нужно, ближе, чем нормально… и их тянет к себе та сторона. Вот почему он слабый. Не столько цвет, сколько тень… Знаешь? Я терпеть не могу большие больницы. Бабушку Аманэ один раз положили, чтобы удалить опухоль, и она поправилась, потому что эту опухоль у нее рано обнаружили, но когда мы пришли ее навестить… Мне было очень тяжело. И страшно. Я не хотела, а все равно видела у разных больных в ее палате «тень смерти»…