Антарктида online

Громов Александр Николаевич

Почти те же слова изрыгал Нафаня, уронив молоток и тряся отбитым пальцем. Три щитовых домика, обнаруженных на холодном складе, уже сколотили, продлив на два десятка метров единственную улицу Новорусской, и разыграли, кто из яхтсменов будет в них жить первую неделю, – а четвертый домик оказался некомплектным. Как раз тот домик, который по воле жребия должен был принять на жительство экипажи «Анубиса» и «Балтики». Недоставало целой стенки, а куда она девалась – неизвестно. К счастью, на складе имелся рулонный утеплитель, а стенку на крайний случай всегда можно сделать из подручного материала.

В этом смысле хороши старые станции вроде Мирного. Ежесезонная разгрузка судов, начиная еще со старушки «Оби», всегда оставляет свои следы, надо только знать, где что может валяться, и не лениться копать снег. Тут – пустые бочки из-под солярки, здесь – бревна, приготовленные для переправы тракторов через полыньи, а вон там, помнится, в позапрошлом году свалили тонны две оцинкованного железа, да так и бросили, потому что началась пурга… Станция Новорусская была молода, но и здесь старожилы охотно указывали места захоронения «полезных ископаемых», изредка вступая в ожесточенные споры: «Да не тут оно лежит, а во-он там, аккурат в ложбине…» Третейским судьей выступал Тохтамыш, догадавшийся, чего хотят люди. Если пес переставал путаться под ногами и начинал копать – бери лом и долби там же, потому что с этаким полуснегом-полульдом собачьим когтям вовек не справиться.

Попадались бочки, бревна, доски, фанера из-под разломанных ящиков. Недостающую стенку в конце концов возвели – досками внутрь, фанерой и оцинковкой по утеплителю наружу, – провели электричество, поставили калорифер, и в домике стало можно жить, хоть он и напоминал своим видом о латиноамериканских трущобах. Команда «Анубиса» потирала руки. Вот только Нафаня, забивая последний гвоздь, промахнулся мимо шляпки, зато снайперски попал по пальцам.

– ….!!!

– Это ты кому? – полюбопытствовал Женька Большой.

– У-у-у-у-у!.. – подвыл Нафаня так, что крутившийся возле новостройки Тохтамыш сел на хвост и гавкнул в знак не то сочувствия, не то осуждения.

– Дай! – потребовал Баландин и силой осмотрел битые пальцы. – Нормально, кости вроде целы. Ноготь сойдет разве что.

– Уйди-и!

– Эй, нельзя ли потише! – крикнули от радиодомика.

– А что?

– А то, что сейчас передачу начинаем! В прямом эфире! Вот только матюков ваших не хватало! Кстати, всех касается. Полчаса тишины. Эй, там, хорош долбить!

Последнее относилось к сводной бригаде яхтсменов и полярников, рубивших ломами наклонные траншеи для стока талой воды. Сводная бригада с охотой положила инструментарий, вознамерившись устроить перекур. При этом один лом соскользнул в только что пробитую канавку и понесся по ней, наращивая прыть.

– Куда-а?!! Держи!!!

– Стой!

– Ату его!

В начальной фазе погони приняли участие все, но половина попадала на первых же шагах. На повороте беглый лом выскочил из канавки и закрутился по мокрому льду. Волгоградец Витька Сивоконь пал на него во вратарском броске и остановил. Раздались аплодисменты.

– А ведь это не дело, – сказал хозяйственный Крамаренко. – Ходим раскорячкой. То и дело – брык, и ноги кверху. Их начальник так руку сломал.

– А что ты предлагаешь? – спросил Баландин. – Песочком лед присыпать?

– Вот именно.

– А кто присыпать будет? Кто к берегу за песком потащится? Ты?

– Почему я? Ты.

– Нет там песка, одни камни. А у меня перекур, между прочим. – И Баландин демонстративно закурил. Нафаня не поддержал его – сосал палец.

– Нет зла большего, чем безначалие, – вздохнул Крамаренко. – Начальник станции самоустранился, зам улетел на Амундсен-Скотт… По-моему, тут у них анархия с элементами дедовщины, ты не находишь? И бухта здесь так себе, на троечку. Вот попрет с зюйд-веста волна – нахлебаемся лиха.

Ему не успели ответить. Из двери радиодомика зычно донеслось:

– Да тихо вы! Передача начинается!

– Пойдем послушаем? – предложил Женька.

– Приемник на яхте, переться неохота…

– А мы так, под дверью. Не прогонят же нас.

– Почему не прогонят? – удивился Крамаренко. – Я бы точно прогнал. Салаг «деды» всегда гоняли.

– А вот сейчас проверим. Антаркты мы или кто?

За Женькой последовал только Баландин. Он и дерзнул потянуть на себя дверь – та скрипнула. Гравиметрист Ухов, примостившийся за спиной Игоря Непрухина, сделал страшные глаза и погрозил вошедшим кулаком. Баландин успокоил его жестом – понимаем, мол, не маленькие.

Передача уже началась. Восседая перед микрофоном на табурете, неестественно выпрямив спину, Непрухин зачитывал текст. Миллионы слушателей должны были узнать тот самый голос, который с неописуемой наглостью объявил недавно на весь мир о суверенитете Антарктиды, но на сей раз диктор был хотя бы трезв. На койке – пятки голенастых ног задраны на стену – валялся Эндрю Макинтош, также мобилизованный в дикторы, и лениво просматривал английский перевод – научно-популярную программу предполагалось вести поочередно на двух языках.

Какое-то время Баландин пытался понять, почему эти странные загодя не записали передачу на пленку. Потом сообразил, что, видно, у них попросту не нашлось на это времени.

– …почти четырнадцать миллионов квадратных километров, включая шельфовые ледники Росса, Уэдделла и несколько более мелких, – вещал Непрухин. – Площадь Антарктиды почти вдвое превосходит площадь Австралии и в полтора раза – Европы. Некоторые из вас, разумеется, скажут, что недопустимо приплюсовывать площадь ледников, однако любой геолог со всей ответственностью заявит, что лед тоже минерал отнюдь не хуже других. Антарктида располагает крупнейшим в мире монолитным поликристаллом в виде ледяного купола, и не учитывать купол нет никаких оснований. Например, массив Винсон высотой 5140 метров, являющийся наивысшей точкой материка, почти на три километра сложен изо льда. Удалите лед – что получится? Континентальная платформа, освобожденная от тяжести ледяного купола, начнет «всплывать», как всплывает разгруженное судно и как «всплывает» ныне Скандинавия, освободившаяся от бремени четвертичного оледенения. По геологическим меркам, процесс этот очень быстрый – какие-нибудь десятки тысяч лет. В результате таяния тот же массив Винсон начнет расти по нескольку сантиметров в год, пока не достигнет вполне почтенной высоты. Благодаря льду наш континент как бы перегружен и вдавлен в мантию, но благодаря тому же льду средняя высота Антарктиды над уровнем моря превышает две тысячи метров, что является абсолютным рекордом среди материков…

Ухов показал Непрухину большой палец. Непрухин сделал вдох, судорожно облизнулся и продолжал:

– История ледников шестого континента началась в олигоцене, примерно тридцать миллионов лет назад. В те времена Антарктическая платформа, дрейфуя к югу, разорвала «пуповину» перешейка, соединявшего ее с Южной Америкой, и вокруг Антарктиды начала формироваться замкнутая циркуляция холодных океанских течений. Как следствие, в не столь уж высоких Трансантарктических горах образовались первые ледники, которые в следующем геологическом веке – миоцене – покрыли панцирем весь материк. Около десяти миллионов лет назад близ Южного полюса образовался гигантский самоподдерживающийся естественный холодильник, каковой и существовал до самого последнего времени, аккумулировав в себе до восьмидесяти пяти процентов всех ледников мира и до двух третей мировых запасов пресной воды. Возникает законный вопрос: что случилось бы дальше при естественном, так сказать, ходе вещей? Ответ на него ясен: Антарктида в своем движении УЖЕ миновала «высшую точку» и, двигаясь далее в направлении Австралии, через десять-пятнадцать миллионов лет сползла бы с Южного полюса. Не следует думать, что она натолкнулась бы на Австралийский материк – тот сам движется в направлении на северо-восток и, безусловно, избежал бы тарана. Без всяких сомнений, замкнутая циркуляция холодных вод вокруг Антарктиды со временем разрушилась бы и началось бы интенсивное таяние ледяного купола. Как видим, потрясающее событие в тектонике плит, свидетелем которого нам посчастливилось стать, должно лишь ускорить естественные природные процессы и никоим образом не привести к катастрофам глобального масштаба…