Античная наркомафия - 9
Шрифт:
– Два года минимум, – прикинул геолог, – Мы только к лету дома будем, это уже почти год. Лето и осень – Фабриций и твой тесть торгуют в Луже и подвигают египетских греков. Раньше осени они в Александрию не нажалуются, а если они там и не проволынят со своей бюрократией, так один хрен в зимний сезон в южной части Красного моря ветер южный, для птолемеевских греков – вмордувинд. Года через полтора только в Химьяре о снизившемся египетском спросе узнают, не раньше. Это будет где-то с весны на лето. Но надо ещё всё обдумать, надо договориться с соседями, надо собрать флотилию с вояками – это не один месяц, так что сезон попутного муссона они на всё это теряют. Это полгода ещё дополнительно, вот и получается два года. А осенью на Цейлон прибудет уже и наша следующая экспедиция, если отплывёт ранней весной. Вот ей желательно быть усиленной, не только на трёх наших судах, но и на тех, которые ещё вступят в строй. Надо, чтобы они смогли оставить на базе не
– Ясно. А по информации о нас и по сведениям о появлении в Луже индийских товаров мимо Птолемеев и их самих бармалеи, надо думать, вычислят и примерное время пути наших экспедиций. Вот в этом мы с вами и должны их нагребать. Они же не в курсе о нашей радиосвязи и наверняка будут считать, что пока не вернулась наша экспедиция, и её судьба не известна, никто у нас даже думать не будет о следующей. Вот на этом и надо сыграть. Три новых судна помимо наших Фабриций уже наскребёт. Радируем ему, чтобы поскорее готовил и отправлял вторую экспедицию уже к этой весне, не дожидаясь нашего возвращения, мы с ней встретимся или свяжемся на обратном пути, а на этих наших судах отплывёт уже третья к следующей весне.
– То есть, мы ещё не вернулись, и твой тесть ещё даже птолемеевских греков не всполошил, бармалеи и вовсе спят в одном ботинке, а наша вторая экспедиция уже в пути, – хмыкнул Володя, – Осенью она прибывает на базу, а они только шпиенов своих прислать успеют, да и то, если и птолемеевские чинуши не проспят, и собственные лежебоки.
– Нет, шпиенов-то они в любом случае пришлют, – возразил я, – О нас они уже будут знать через месяц или два, так что разведкой озаботятся уже по весне.
– Да и хрен с ними. Раньше осени, то бишь через год, их шпиены хрен вернутся, а на нашей базе уже какой-никакой гарнизон. Причём, у шпиенов будет приказ выяснить, что за атланты такие, ну и место базы, а приказа о разведке военного характера они ещё не получат. И не факт, что дождутся прибытия наших. Осенью они там у себя только кляузы разбирают от своих спекулянтов в лучшем случае, и на принятие решения и дипломатию у них только зима, к весне если только договорятся, а без этого кто будет флотилию и вояк к отправке готовить? Значит, бармалеи только начинают готовиться, а у нас уже и третья экспедиция с подмогой для цейлонской базы отплыла. В сезон они со своей подготовкой хрен уложатся, разве только новых шпиенов зашлют, уже для военной разведки, а к осени наша подмога уже на базе. В принципе, если не грузить эти экспедиции колонистами для Капщины, Маврикия и Мадагаскара, то по центурии солдат каждая доставить может. Две экспедиции – две центурии.
– Их же вооружить ещё надо, – напомнил Серёга.
– Ну, я же не одному только Фабрицию радировать буду, – ухмыльнулся я.
Естественно, тут и в Нетонис радиограмма напрашивается – срочно нарастить производство всего необходимого, поскольку теперь уже не только о товаре для торговли с синхалами речь, но и о снаряжении как минимум центурии тарквиниевских наёмников. Тут и для моего управляющего в Лакобригу радиограмма нужна, дабы выпуск металла для отправки в Нетонис нарастил. Тут и Волния с ребятами на Кубе надо озадачить, чтобы всё для ускоренного судостроения в Тарквинее подготовили. Планы на новые полудизельные суда и для других направлений предусматривались, и не оголять же их теперь полностью ради этого индийского. Требуется множество синхронных и скоординированных усилий в разных местах, и начинать их надо уже сейчас, не дожидаясь нашего возвращения. Хвала богам, есть у нас такая возможность – вот что значит радиосвязь! Ну, Фабрицию только с Карфагеном более традиционным способом связаться придётся, дабы отцовскую санкцию на все эти телодвижения получить, но голубиная почта – это тоже достаточно быстро.
– Кстати, Макс, помнишь того оружейника, которого главный вояка Муташивы приводил с собой к нам на "Косатку"? – спохватился спецназер, – Мне показалось или это в натуре он возле дворца утром околачивался?
– Он самый. Вызвали они его из Талахори.
– Это то, что я думаю?
– Ага, оно самое. Всё-таки заинтересовались и хрен успокоются, покуда шишки себе не понабивают. Как раз сегодня и говорили с царьком на эту тему. Предупредил его, что и дуть будет, и рвать,
– А нахрена предупреждал? Чем жёстче будет облом, тем скорее они выбросят всю эту блажь из башки.
– Да обломятся они хоть так, хоть эдак. Мне хрен с ними, с чуйствами ихними обезьяньими и с их расстройством, да только мастера жаль – умнейший же мужик. А они его или загубят сдуру при испытаниях от элементарного незнания техники безопасности, или казнят за свои расстроенные при обломе чуйства. Вот я и предупредил обоих, чтобы и мужик берёгся, и царёк не шибко на него окрысился, когда накроется звиздой его мечта.
А в реале огнестрельная артиллерия в Индии появилась в начале шестнадцатого века с Бабуром, основателем империи Великих Моголов. Самые примитивные "тюфяки", аналогичные малоэффективным громыхалкам четырнадцатого ещё века. Не то, чтобы их совсем уж с тех пор не совершенствовали. Обезьянничали у европейцев и новые колёсные лафеты, и цапфы по бокам ствола, а уж в художественном украшательстве весь остальной мир переплюнули, но в остальном сам ствол индийской пушки технически так и оставался архаичным персидским "тюфяком", аналогом самых ранних европейских бомбард. Даже казённая часть меньшего диаметра делалась под малый пороховой заряд. Европа-то ещё в пятнадцатом веке ушла от этой архаики, заменив её казнозарядными орудиями, потом уже в течение шестнадцатого заменяла уже и их дульнозарядной классикой, а у индусов ихняя артиллерия так и продолжала медитировать в йоговских асаннах. Более двух столетий так и медитировала, покуда уже аглицкая Ост-Индская компания не озаботилась хоть как-то модернизировать частные армии вассальных и союзных ей индийских раджей.
Эта зауженная казённая часть тех архаичных бомбард – она ведь тоже не просто так. Под каменное ядро для его достаточного веса большой калибр нужен, а порох-то ведь не гранулированный ещё ни хрена, а пороховая мякоть, тончайшая пыль из смешанных до однородности составных частей. А взрывное действие такой пыли – ближе к бризантному, чем к разгоняющему. Для мин хорошо, и не случайно осадные мины и контрмины хорошо известны на Западе уже к середине пятнадцатого века – осада турками Константинополя тому наглядная иллюстрация. Для артиллерии же такой порох опасен – разорвёт орудие на хрен, если ошибёшься при заряжании или дефект в нём какой окажется. Ни для железных стволов технология их ковки ещё как следует не отработана, ни состав пушечной бронзы не нащупан для бронзовых. Всё это позже отработается в Европе, уже в пятнадцатом веке, а в четырнадцатом все меры безопасности направлены на ограничение порохового заряда. Для того и заужена казённая часть той архаичной бомбарды, чтобы передозировки пороха не допустить. Вплоть до того, что в разы меньше делался калибр казённой части под этот пороховой заряд, чем канал ствола под ядро.
Но этой меры безопасности синхалам у нас не подглядеть никак, поскольку вся наша артиллерия – из эпохи европейского позднего шестнадцатого века с его подобранной уже пушечной бронзой и гранулированным порохом. Ну, я принципиальную схему имею в виду, не касаясь наших наворотов в виде нарезного ствола со скругленными нарезами и токарной подгонки сопрягаемых конусов ствола и сменных зарядных камор. А ведь в них собака порылась ничуть не меньше, чем в бронзе и порохе. И ещё в капсюльном составе для взрывателей наших осколочно-фугасных снарядов, тоже на токарном станке точёных, кстати говоря. Не имея наших металлорежущих станков и не зная тонкостей, ни разу для дилетанта не самоочевидных, нашей артиллерии синхалам не воспроизвести. Даже если и сообразят процент селитры в своём порохе увеличить, доведя его до оптимального, чего в реале так без европейцев и не осилили. Но допустим, синхальские умные головы осилят и получат вот эту бризантную европейскую пороховую мякоть. Дальше-то что?
Чисто теоретически они могли бы воспроизвести наше орудие в исполнении из меди или бронзы с малым содержанием олова, мягкой и пластичной. Можно выковать из железа и припилить или отлить из твёрдой колокольной бронзы дорн для продавливания в мягком стволе нарезов, но долго ли они в таком стволе прослужат? Можно отлить из неё же ответные конуса и притереть их с абразивным порошком друг по дружке, после чего в них калибровать прессованием конуса ствола и зарядных камор из мягкого металла. Но их же будет дуть и рвать этим бризантным порохом со страшной силой. А пушечной бронзы или железа таким способом им уже не обработать, а значит – не добиться обтюрации и не получить приемлемой огневой мощи. Куда ни кинь – всюду жопа, короче. И придётся им повторять весь путь архаичных дульнозарядных бомбард методом проб и ошибок ценой гибели и увечий исследователей. В том, что такая цена Муташиву вполне устроила бы, я нисколько не сомневался, поэтому главный довод приберёг напоследок. Собственно, он и сам бы до него додумался несколько позже или подсказала бы клика – самоочевидно же.