Античная наркомафия - 9
Шрифт:
Ну а лагуна этого Говномбо, которое Негомбо – эдакая мелкомасштабная копия той путталамской, тоже с севера на юг вытянутая, но в несколько раз меньше по размеру. А нам много и не нужно. Куда нам эти три десятка километров той путталамской лагуны? Нас и втрое меньшая, чем эта, тоже вполне устроила бы, хватило бы за глаза, но меньшей не нашлось, а нашлась только вот эта. И на том спасибо, как говорится.
Сам современный город Негомбо, Серёга говорил, в той северной части лагуны будет размещаться, где как раз выход из неё, частично на островках, половины которых – в смысле, по площади – ещё нет ни хрена, но зато и река, которая севернее города будет в море впадать, сейчас как раз на его месте в выход из лагуны в море впадает и означенные островки потихоньку намывает. И не совсем уж переплюйка, хотя на наших судах входить в неё боязно. Местные говорят, есть подходящий для нас фарватер в одном из её рукавов, а выше дельты она судоходна дня на полтора пути, но недосуг нам её разведывать, покуда и сама
И гор ведь поблизости ни хрена нет, так что и акведук с чистой водой из горных источников к будущему городу вести неоткуда. В этом плане здорово избаловали нас уже привычные вулканические острова, гористые и с источниками в шаговой доступности. Ну, как правило. Даже на Сант-Антане водоснабжение Гасты Горгадской большой проблемой не стало, чего уж тут об Азорах с Мадейрой говорить, да о Сан-Томе? Здесь такой халявы нет, и хотя кокосовых пальм полно, этого на десятки людей достаточно, а не на сотни. А значит, нужно и под будущие фруктовые плантации места присматривать для виноделия местного. И Волнию не забыть радировать, чтобы готовил запас семян пальмы асаи и того морщинистого виноградозаменителя, который мы завезли на Кубу с Бразила. Естественно, посадим и вест-индский морской виноград на внешней косе, но его семян у нас немного, так что тоже нужны дополнительные поставки с Кубы. Он-то и на Сант-Антане давно уже плодоносит, но там ведь тоже по всему архипелагу его на светлое будущее сажать надо. И снова свербит мысля об экспедиции к югу Бразилии за бразильским виноградом, который чем дальше, тем становится нужнее. А ведь плантации нужны не только фруктовые. ГСМ свои тоже нужны, а значит, масличная пальма. Хоть и заполнили мы в Талахори амфоры из-под израсходованного горючего кунжутным маслом, нужен и свой источник горючки. И хинная плантация тоже местная напрашивается. Тот Васька, который Гамский, как раз от малярии индийской, Серёга говорит, скопытился. Азиатская – она позлее африканской для средиземноморцев, и когда народу здесь нашего прибавится, хрен навозишься на всех хинной коры через два океана. Значит, ещё одно задание Волнию – семена хины готовить.
Из-за этой грёбаной малярии и людей местных на вывоз к нам надо тщательно отбирать, как и в Африке. Фактор примативности – само собой, обезьяны нам на хрен не нужны, но есть ещё такая болячка генетическая – серпоклеточная анемия. Ейный ген если в одинарной дозе, то бишь только от одного из родоков унаследован, то человек здоров по этой части, да ещё и малярия его не берёт – врождённый иммунитет. Но в двойной дозе, то бишь унаследованный от обоих родоков, он как раз эту болячку и гарантирует. И везде, где малярия широко распространена, частота встречаемости этой мутации повышенная, а Чёрная Африка и юг Индии – рекордсмены по этой пакости. Так что не только о родоках кандидата при отборе информация нужна, но и о дедах с бабками как минимум. В общем, парадоксальный случай – обычно при равных прочих мы предпочитаем тех, кого вообще не берут болезни, но тут лучше уж отбирать из тех, чьи родоки оба переболели малярией в лёгкой форме – какой-то частичный иммунитет от неё есть, но от гена той серпоклеточной анемии их порода избавлена и нашим при смешанных браках его не передаст. А малярию эту подцепить и на нормальном водоёме можно запросто, хоть и с меньшей вероятностью, чем на болоте. Судя по ряске в заводях, вода в лагуне практически пресная.
Три деревни местных дравидов расположены прямо возле её берега – ну, не на самом берегу, приглядываться надо, чтобы разглядеть хижины за пальмами и кустами, но и недалеко. А лодки прямо к пальмам ближайшим и привязаны, так что все на виду – как увидишь их, так и понятно, что хозяева живут где-то рядом. Но от нас никто и не ныкался – наоборот, выплывали навстречу и показывали фарватер. Видно, что и наслышаны о нас, и обсудить меж собой успели, и к благоприятному для нас решению пришли. Правильно, не так страшен атлант, как его тамилы Пандьи теперь малюют. Не быковать мы приплыли в эту лагуну, а нормально в ней обосновываться и нормально с ними контачить.
Млять, и остров тот же самый, и расстояние от Тамманавы не столь уж велико, и народ тот же практически, те же самые дравиды, с которыми через Чендана переговоры вести ловчее выходит, но нет этой синхальской власти и синхальских порядков, и совсем ведь другая жизнь! Культура здесь, конечно, не ахти, с индийской цивилизацией и рядом не валялась, даже на варварскую периферию тянет с трудом, но люди едва ли этим особо опечалены. Парима сходу заметила, что держатся естественнее и вольнее – не зашуганы этим индийским ранжиром. Небогато живут, но как-то спокойно и благополучно. Сильно обделены металлом, если по материальному
Гораздо меньше, естественно, и металлической бижутерии на тутошних бабах, потому как если вещи поважнее купить не на что, то откуда возьмутся купилки на цацки? Но в остальном не скажешь, что живут так уж хреново. Нет здесь индийских урожаев, ну так нет ведь и поборов до половины того индийского урожая. Индийский крестьянин свой рис на заливных полях выращивает, потом пиявок прижигает, и все ноги в язвах от них, а здесь возделывают суходольный рис, менее урожайный, но зато и менее трудоёмкий, и его хватает. Жилы не рвут, пиявок не кормят, джунгли рядом, а в них и растительности полно съедобной, и дичи. Лагуна, опять же, с пресноводной рыбой, а за косой – море с морской. Пока не размножились как кролики и не выжрали кормящий ландшафт, голодать им не с чего. Не шикуют, но и не бедствуют. И мозги при этом никто особо не компостирует.
Из-за хреновой обеспеченности железным инструментом капитальные хоромы они себе не строят, а довольствуются хижинами из бамбука и пальмовых листьев, более продвинутыми, чем халупы веддов, но в целом такого же типа. Если и развалится у кого, так всей деревней за день соорудят без особых напрягов новую лучше прежней. И дело не только в лени. Хоть и не было, вроде бы, давненько уже ни пиратских набегов за рабами, ни синхальских попыток цивилизацию свою и сюда распространить, народ учитывает эту возможность и строится так, чтобы в случае чего не жалко было бросить недвижимость и скрыться от непрошенных гостей в джунглях. Но конечно, это всё-таки напрягает, и если наша крыша не покажется им очень уж обременительной, то едва ли будут сильно против. А нашим нахрена их поборами облагать? Доходы ведь от торговли с синхальской частью острова в основном пойдут, а жратву можно и на столь нужные местным железяки честно у них выменять. На готовность устроить взаимовыгодный бартер они намекают и сами.
Скотом же тутошние дравиды обеспечены не хуже цивилизованных индусов. С учётом специфики, конечно. Не страдая индуизмом головного мозга, зебу этих священных индийских здесь не держат, а держат в коровьем качестве исключительно буйволов. Тут и привычка, поскольку зебу только с синхалами и появились, а сюда пока-что не добрались, и житейский здравый смысл. Во-первых, где их в джунглях пасти, тех зебу? А буйвол как раз лесной бык, да ещё и любящий водоёмы, за что и дразнится ещё водяным, а уж водной растительности в реках, болотах и лагуне полно. Во-вторых, зебу леопёрд задрать может, а взрослому буйволу он не страшен и в здравом уме напасть на него не рискнёт, пока есть добыча полегче. Телята на выпасе при коровах, коровы при быках – абсолютно нехрен тут ловить тому леопёрду, а тигров на Цейлоне не водится. Крокодил если гребнистый в воде и рядом с ней – тот опасен, конечно, но пасущая буйволов пацанва бдит и бздит, а в лесу от леопёрда, хоть чёрного, хоть пятнистого, стадо буйволов своих пастухов-подростков и само вместе со своими телятами до кучи защитит. А в-третьих, молоко у буйволиц жирнее коровьего в разы – и питательнее, и хранится лучше. Мясо буйволиное – да, по сравнению с обычной говядиной жестковато, но Индия – не та страна, где такое сравнение актуально. И в качестве тягловой силы буйвол ничем не хуже прочих быков, и болячкам подвержен меньше большинства из них – в этой местности достойной альтернативы и не придумать.
Но уж в чём здешние нецивилизованные дравиды цивилизованных собратьев и прочих индусов переплюнули, так это во владении тяжёлой техникой. У тех индусов ведь как? Все слонопотамы радже принадлежат монопольно, включая и диких, которые учтены как резерв для пополнения домашнего поголовья. И охота на них запрещена, и отлов, так что никаких собственных элефантусов индийская крестьянская община иметь не может в принципе. Может разве только арендовать их у раджи за дополнительные повинности, да и то, самок как правило, поскольку они в основном рабочие, а самцы для войска и выезда больших шишек предназначены. Но здесь нет раджей, и слоны ничейные, и если община поймает и выдрессирует какого-то – будет её. Понятно, что далеко не у каждой семьи есть свой слонопотам, но пара-тройка на деревню – нормальное явление. Рабочие, конечно, и носящий брёвна самец с такими бивнями, что у синхалов точно был бы нервный припадок от такого его мирно-хозяйственного применения, здесь никого не шокирует. Трактор – он трактор и есть, а танки местным как-то без надобности.
В общем, живут здесь без синхальской власти, а значит, и без её индобуддизма, поборов, варнового ранжира и заморочек со священной живностью, вовсе не так хреново, как положено, казалось бы, жить нецивилизованным дикарям. Металла только не хватает, иначе жили бы вообще превосходно, но это уж беда всего Цейлона в целом. Синхалы его и сами с материка докупают, а для не подвластных им ещё коренных островитян закрыт и этот источник. Ну, был закрыт до нашего появления, скажем так. Теперь-то мы и это дело маленько подправим – ага, медленно, но неуклонно. Медленно – из-за логистики, но если уж начинаем, то – неуклонно.