Античные государства Северного Причерноморья
Шрифт:
Эпиграфические памятники дополняют свидетельства древних авторов. Так две проксении V в. до н. э. свидетельствуют о связях Ольвии с Синопой и Гераклеей, а ряд посвящений Аполлону Дельфинию позволил отождествить один из храмов. К IV в. до н. э. относятся в основном проксенические декреты (IPE, I2, № 2027; Леви Е.И., 1958a, с. 233 сл.), а также декрет Каноба, найденный в XIX в. в Малой Азии, в котором излагаются правила обмена чужеземных денег на ольвийские деньги (IPE, I2, 24; Карышковский П.О., 1969, с. 19; Виноградов Ю.Г., Карышковский П.О., 1976). Наиболее многочисленны надписи эллинистического периода. Декреты в честь сыновей херсонесита Аполлония (НО, № 28), Протогена (IPE, I2, 32) и посвятительная надпись коллегии ситонов (НО, № 72) свидетельствуют об экономических трудностях. Среди надписей II в. до н. э. интересен
Граффити на сосудах упоминают Аполлона, Деметру, Зевса, Афину. Одно граффити на чернолаковом пифосе содержит сведения о медных стрелках, служивших денежными знаками (Граков Б.Н., 1968, с. 115). Имеются надписи на свинцовых пластинках (Книпович Т.Н., 1956б, с. 122 сл.). Клейма на амфорах и черепицах говорят о торговых сношениях Ольвии с городами Понта и Средиземноморья (Граков Б.Н., 1929; Брашинский И.Б., 1961б, с. 239 сл.; Леви Е.И., 1964а, с. 225 сл.).
Изучение ольвийской нумизматики выявило своеобразие ее монетного дела. В раннее время засвидетельствовано употребление в виде денежных знаков литых медных рыбок и стрелок. В V–IV вв. до н. э. выпускаются бронзовые литые ассы. С V в. до н. э. начинается чекан серебряной монеты. В последней четверти IV в. — первой половине III в. до н. э. полис выпускает золотую, серебряную и медную монету. Монеты второй половины II в. до н. э. с именем Скилура свидетельствуют о подчинении города скифам. С пребыванием во второй половине I — начале III в. н. э. в городе римского гарнизона связано распространение римских монет. Сокращение, а затем и полное исчезновение денежного обращения в последней четверти IV в. н. э. говорит об упадке и гибели города (Зограф А.Н., 1951; Карышковский П.О., 1969).
В XIX в. был снят ряд топографических планов Ольвии (Карасев А.Н., 1956). Одновременно было начато археологическое изучение города. В начале XIX в. производил раскопки Сухтелен (Латышев В.В., 1887, с. 32). В 1832–1844 гг. А.С. Уваровым велись раскопки курганов (Уваров А.С., 1851, с. 42). Он также исследовал город, некрополь и периферию. В 1870 г. разведки в Ольвии проводили Н. Аркас и Ф. Брун (ЗООИД, VIII, с. 412). В 1873 г. раскопки городища проводил И.Е. Забелин, а некрополь — В.Г. Тизенгаузен (ОАК за 1873 г., с. XXXVII–XXXVIII). В 1886 г. небольшие работы провел И.К. Суручан (ОАК за 1882–1888 гг., с. CIX сл.). В 1887 г. В.В. Латышевым опубликовано исследование об Ольвии, сохранившее свое значение до настоящего времени (Латышев В.В., 1887). В конце XIX в. производились раскопки некрополя (ОАК за 1894 г., с. 11–17; ОАК за 1896 г., с. 78–81, 200–212).
С 1901 по 1915 г. по поручению Археологической комиссии археологическое изучение города и некрополя возглавил Б.В. Фармаковский (Фармаковский Б.В., 1903а, б, 1904, 1906а, б, 1907, 1908, 1909а, б, 1910, 1912, 1913, 1914в, 1915б, 1916б, 1918). Все исследования Б.В. Фармаковского отличались целенаправленностью и велись по четко разработанному плану. Разработанный им послойно-квадратный метод, позволяющий четко фиксировать стратиграфию культурных напластований, увязывать строительные остатки с сопровождающим их вещественным материалом, до настоящего времени является основным при раскопках античных городов. С самого начала он поставил задачу — определение границ города и истории его отдельных районов. Б.В. Фармаковский впервые в антиковедении приступил к научным исследованиям жилых кварталов античного города большими площадями. Благодаря тщательности работы он зафиксировал и определил назначение слоевых фундаментов. Он установил изменение границ города в различные периоды, открыл оборонительные стены и римскую цитадель, остатки храма Аполлона и т. д. В результате раскопок некрополя им были установлены основные типы погребений и дана характеристика погребального инвентаря. (Фармаковский Б.В., 1903б).
Новый этап в исследовании Ольвии начался после Великой Октябрьской социалистической революции. В 1921 г. Ольвия была объявлена государственным заповедником, тогда же небольшие раскопки были проведены С.А. Семеновым-Зусером (Семенов-Зусер С.А., 1931). В 1924–1926 гг. Б.В. Фармаковский возобновил раскопки Ольвии. С 1936 г. Ольвийскую экспедицию возглавил Л.М. Славин. С 50-х годов работами Ленинградского отряда ЛОИА АН СССР руководили Т.Н. Книпович, А.Н. Карасев, Е.И. Леви, а с 1975 г. — отряд ленинградских археологов возглавляет В.И. Пругло. С 1971 г. Ольвийской экспедицией ИА АН УССР руководит С.Д. Крыжицкий. В 1958 г. исследования затонувшей части города проводила Подводная археологическая экспедиция под руководством В.Д. Блаватского (Блаватский В.Д., 1962б).
История Ольвии делится на два больших периода, рубежом которых является гетский разгром в середине I в. до н. э. (Латышев В.В., 1887, с. 37; Фармаковский Б.В., 1915б, с. 10, 17). В последние десятилетия появилась попытка установления новой периодизации истории Ольвии без членения на догетский и послегетский периоды (Славин Л.М., 1959а, с. 86 сл.; Wasowicz A., 1975, с. 35). Однако возрожденный в первые века город столь резко отличался от города предыдущих столетий, что деление на две эпохи — догетскую и послегетскую представляется обоснованным.
Единой точки зрения на дату основания Ольвии до сих пор нет. Некоторые приближают ее к рубежу VII–VI вв. (Копейкина Л.В., 1976, с. 131; Виноградов Ю.Г., 1971в, с. 237), другие полагают, что город был основан в начале или в течение первой четверти VI в. (Славин Л.М., 1967, с. 5; Шелов Д.Б., 1956в, с. 45; Гайдукевич В.Ф., 1955, с. 31), во второй четверти или во второй трети VI в. (Блаватский В.Д., 1959б, с. 13) и даже около середины VI в. (Скуднова В.М., 1960а, с. 12, 13). Раскопки показали единичность фрагментов керамики последней четверти VII в. до н. э. и массовость материала, относящегося к VI в. до н. э. в основном к его второй половине.
К концу VI в. была освоена вся территория Верхнего города за исключением северной части, занятой некрополем (табл. IX, 2). Северная граница, по-видимому, проходила севернее Зевсова кургана, где открыты остатки жилищ VI — начала V в. до н. э. В южном направлении город доходил до Заячьей балки, о чем свидетельствует распространенность находок раннего времени на территории будущей римской цитадели. Рост города шел с южной стороны (Копейкина Л.В., 1976, с. 140). Разведочные работы 30-х годов позволяют говорить, что Нижний город к концу VI в. доходил до границ Северной балки. Никаких данных об оборонительных сооружениях Ольвии VI в. нет.
Во второй половине VI в. в Верхнем городе на линии Главной улицы, возникают теменос и агора. Первоначально они представляли не разграниченный участок с культовыми постройками (табл. IX; X). Здесь совершался культ Аполлона Дельфиния, Зевса и Афины, судя по фрагментам вотивных сосудов с посвятительными граффити богам (табл. XI, 1–6), найденным в ботросах (фависсах), служивших для сброса пришедшего в негодность храмового инвентаря. На территории культового участка открыто два параллельных ряда ботросов. Тогда же был воздвигнут алтарь для возлияний, от которого сохранился цоколь, включенный позднее в алтарь V в. (Карасев А.Н., 1964, с. 32–34). К югу от него находилось здание, состоявшее из одного помещения. Агора в VI в. была незамощенной площадью. В непосредственной близости от теменоса и агоры в это время находился еще один район общегородского значения. Здесь сохранились остатки двух архаических зданий типа мегарона. Одно из них, ориентированное на северо-запад, состояло первоначально из двух помещений с примыкающим к ним каменным подвалом. Стены были сырцовые на полигональном каменном цоколе. Во второй строительный период большое помещение было перегорожено и здание состояло уже из трех помещений с подвалом, также подвергавшемся перестройке. Фасад здания был оформлен в виде небольшого портика и отделен от окружающей территории апсидообразной кладкой (Копейкина Л.В., 1975а, с. 188 сл.). Жилые дома VI в. до н. э. раскопаны в районе Зевсова кургана к западу от Главной улицы. Открыто более 30 слегка заглубленных в материк жилищ различной формы площадью от 6 м2 до 14 м2. Среди них преобладают прямоугольные с закругленными углами, встречаются также округлые и овальные. Во многих жилищах открыты очаги, реже двухкамерные печки; найдена также переносная жаровня. Среди находок большое количество аттических чернофигурных сосудов. В некоторых землянках имелись полукруглые ниши. Этот район в ранний период являлся окраинным. Здесь найдены остатки металлургических мастерских: горны (сопла, куски обожженных кирпичей), скопление шлаков, бракованных изделий (Фурманская А.И., 1953). В восточной части района открыты остатки дома конца VI — начала V в. до н. э., стены которого были возведены из сырцовых кирпичей на полигональном каменном цоколе (Фармаковский Б.В., 1929, с. 43, 44). Таким образом, наряду с полуземлянками, уже в конце VI в. до н. э. здесь имелись и более благоустроенные жилища.