Античный Чароплет. Том 3
Шрифт:
— Это мне? Положи на землю, — нахмурился я. Подняв предмет телекинезом, я развернул его. — Это… Наг-Сотх? — Полувопросительно повернулся я к демону. Тот кивнул. Наг-Сотх. Один из языков Лэнга. Письменность земель Инкванока и Лэнга, долины Пнот и древнего Трока, города Ирем и Ледяных Полей. Всякие треугольники, квадратики, кружки… Ненавижу их. Я знал этот язык в некоторой степени. Благо, учился я у Халая Джи Беш. Все шумерские демонологи владели Наг-Сотхом в некоторой мере. Письменным, во всяком случае. Но читал я на нём откровенно плохо. — Меня приглашают на праздник? — приподнимаю брови, спустя минуту, в течение которой читал не особо длинное сообщение и пытался удостовериться, что понял всё верно. Впрочем, я уверен, что прочитал всё правильно. Двурогий тоже кивнул. — Не понял… Я знаю про это мероприятие немало. Но разве приглашения получают не только те чародеи, которые заключили с Лэнгом договор? — Двурогий в ответ просто пристально уставился…
И это было правдой. В своё время я потратил около месяца, в том числе даже вложив четыре свободных очка, чтобы дешифровать договор кольца. И он был без подвохов. Точнее, подвохов и подводных камней там было огромное множество, но ничего такого, что бы касалось меня самого. Насколько я понял, если я правильно понял, кольцо было рассчитано на попадание в руки храмовников. А попало ко мне. Многие нюансы и прочее было рассчитано абсолютно явно именно на магов Храма. В частности, к примеру, в случае, если двурогому посвящался владельцем кольца алтарь, то кольцо позволяло расширить функционал, продлить контракт и призывать не только двурогого, но и духов, больше ориентированных на практики Храма по контролируемой одержимости. Храмовники, конечно, тоже не идиоты. Ауры они так или иначе чувствуют. Не стали бы они объединяться с демонами, какими бы они ни были, но… Короче, там был явный, хотя и немного грубый расчёт на длинную и планомерную работу. Которая не обязательно даже подразумевала, что одна из сторон будет контракт знать. Сама ситуация очень интересная, но не более того. Касательно же моего случая, то ограничений было всего три. Во-первых, контракт призыва предусматривал, что демон будет должен откликаться на мой зов в течение двух лет с момента получения мной кольца, независимо от времени разных миров. Время считалось только для самого кольца. Это было крайне забавно, потому что в инвентаре оно идёт ОЧЕНЬ медленно. И этот момент меня почти не волновал. Второе ограничение: призывать двурогого я мог только раз в тринадцать дней по времени Земли. Тут сделать ничего было нельзя. И, наконец, третье ограничение. Видимо, на случай умников, которые захотят воспользоваться магией времени. Я не мог призвать двурогого больше пятидесяти шести раз, так как за два года, призывая его раз в тринадцать дней, больше пятидесяти шести раз призыв осуществить нельзя.
— Бррр… — тихо рыкнул он. Скорее, этот рык был похож одновременно и на какое-то фырканье.
— Приглашаются все, кто заключал с вами договор? Ясно. Я не могу переместиться в Лэнг самостоятельно, даже если захочу прийти. Это предусмотрено или нет? — демон молча показал на кольцо. — С его помощью можно переместиться? Или… — уточняю. Он достал откуда-то, я не понял, откуда, ещё один свиток пергамента, положив тот на землю. Развернув и его телекинезом, я получил, просмотрев, сообщение о получении опыта. Заклинание перемещения в Лэнг. На шумерском. С полным описанием, включая нужные ритуальные схемы. — Предположим. Я подумаю, — киваю, убирая кольцо в инвентарь.
Следующую неделю я занимался в основном поиском информации. Призывал человека-скорпиона, вдумчиво перечитывал свою виртуальную книгу, где были большие куски скопированной информации из книг Йена, Гази, Халай Джи Беша. Первый и последний имели с демонами немало контактов, второй во многом тоже. Я призвал Асамота, отплатив ему за совет и «экспертное» мнение бубном эмушитов. Чернокожие дикари имели привычку не только чужие души заключать в свои поделки. Самые мощные артефакты были вместилищем духов прошлых шаманов, помогавших нынешнему. Асамот добыл мне за этот несчастный бубен с тремя душами всю информацию, какую только смог найти. Благо, Лэнг поддерживал дипломатический контакт с Адом. Сверхсекретной информация об этом мероприятии, куда приглашают каждые три года колдунов, заключивших контракт с Лэнгом, послов соседних миров и некоторых могущественных магов, не была. Мне непонятно было только почему я не получил приглашение, скажем, в прошлый раз. Кольцо двурогого у меня ведь уже больше трёх лет? Или нет?.. Но приглашение было подлинным. Заклинание — тоже. Мне явно можно было в относительной, насколько это возможно в данной ситуации, безопасности смотаться в настоящий тёмный мир. Царство демонов, мрака и ужаса, гиблая земля губительных сил, обиталище отвратительнейших из чудовищ, которым в своё время могли бы скормить даже мою собственную душу. Вот, как был известен Лэнг в Шумере.
— Присматривай за Агастом, — я дождался кивка Шак’чи. Мне в приглашении чётко отметили: «без сопровождения». Дух мог за такое сойти, так что я не стал его тащить. Оставил в своих покоях посох, превратив его во временный тотем и накачав праной свернувшегося внутри Шак’чи в огромных количествах. За буквально неделю
Разумеется, перемещаться откуда-нибудь из дворца я даже и не думал. Восемнадцать телепортов подряд доставили меня к западному побережью на расстояние больше чем в шестьсот километров. Маны я потратил очень прилично, так что дальше была по плану долгая медитация. Ну, не особо долгая: минут пятьдесят. После чего принялся чертить ритуальный узор. Он был по большей части знаком и стандартен: демоны не выдали ничего нового — классический вариант, который используется в Шумере. Но я в таких чарах мало что смыслил. Перемещения между мирами — информация далеко не открытая, так что ни одного рабочего варианта мне известно не было. Я только понимал, что никаких подстав тут скорее всего нет. Уж точно ко мне не явится чудовище вроде Пазузу, когда я дочитаю заклинание.
Я, сосредоточенно наморщив лоб, ползал по камню выбранной скалы, чертя раскалённым концом своего магического жезла огромную пентаграмму, вписанную в круг, диаметр которого, пожалуй, был метра три. Это была необычная пентаграмма — пятиугольник со звездой внутри. Каждая из внешних линий, кроме самой нижней, была удвоена, в правом нижнем углу красовалась спираль, а в правом верхнем и левом — треугольники. Верхний треугольник остался незамкнутым. Еще я нарисовал изогнутую линию чуть правее центра, похожую на длинный росчерк кисти. Все линии, как только они были прочерчены, начинали светиться, а чуть проплавленный и прожжённый камень мгновенно становился довольно твёрдым и стабильным. Когда работа была закончена, я проявил из инвентаря ядовито-зелёную пыль, которую взмахом руки развеял над узором. Опускаясь на несколько неровный камень, пылинки вспыхивали. Вокруг всего будущего места перемещения был создан не слишком мощный квадратный противодемонический барьер, по углам которого я поставил плошки с благовонием Зкауба. Так, на всякий случай. Предварительно я, прежде, чем чертить, намолил и освятил всю скалу. Благо, побережье было рядом, а море уже успело принять от меня в жертву двух купленных быков и четыре козы. Их жертвенная кровь была пролита у подножия скалы.
Работа, которая должна была занять не больше получаса (за исключением несколько трудоёмкого приготовления пары зелий и порошка) отняла больше суток времени, зато я был уверен, что не останусь неподготовленным на случай подставы. Хотя, в любом случае, отправляясь в Лэнг, я уже сильно рискую. Но меня успокаивал помимо прочих важных фактов договор кольца, который подразумевал в числе прочих пунктов, что двурогий не может навредить мне ни словом ни делом, а ещё — не может соврать. При этом там учитывались кроме прочего и жесты, и нюансы недосказанностей. Проще говоря, даже если бы я не знал о праздниках в Лэнге и обо всём прочем, оставалась ещё и такая довольно надёжная страховка. В частности, думаю, само кольцо создано далеко не только демонами Лэнга. И договор написан не только ими. Очень уж он странный. Множество подвохов, да, но демонам он не сильно выгоден. Впрочем, полагаю, пункт на невозможность мысленного или вербального прямого общения вписали всё же они. Я отдавал двурогому команды ментальными щупами, к примеру. Но вот осознанную мысль в ответ получить не мог. Только небольшие образы и уточнения. С голосом, если бы двурогий вообще мог говорить на человеческих языках, примерно так же. Хотя он мог рычать или ещё что-нибудь этакое.
— Ну что же…
Я вошел в пентаграмму там, где треугольник оставался незамкнутым, и двинулся по одной из линий к нижнему левому углу.
— Зазас, Насатанада, Зазас, Зазас! — начинаю произносить во время движения.
В нижнем левом углу остановиться, вскинуть левую руку с загнутыми пальцами: большим, указательным, безымянным и мизинцем. Единственный оставшийся палец образовал весьма интересный жест, известный в некоторых местах как весьма похабный. — Оходос-Скиен-Замони! Оходос-Скиен-Замони! Оходос-Скиен-Замони! — После этого двигаюсь по другой линии к одному из замкнутых треугольников. При пересечении изогнутой линии нужно опустился на колени и уже там прочитать:
— Всеединый Обитает Во Тьме,
В Центре Всего Обитает Тот, Что Во Тьме;
И Тьма Эта Будет Вечной, Когда Все Склонятся
Пред Ониксовым Троном.
Закончив, я поднялся с колен и направился дальше к треугольнику. В треугольнике задержался, чтобы снова сотворить знак большим и средним пальцем и прочесть еще одно заклинание:
— Абиссус Диасонрсус, Зехове-Азаг-Тот! Неррго, Йаа! Нъярлатхотеп!
Пройдя по горизонтальной линии ко второму треугольнику, трижды поклонился и сотворил новый знак. На сей раз загнуты были большой, средний и безымянный пальцы.