Антигерой Антилюдей
Шрифт:
Визг ящера, и удар в подбородок нокаутирует плаксу, закричавшую от простого раздробленного колена.
… Блин, я и правда будто попал в детсад.
Единственный, кто выбивается на этом фоне — это тот мужик, которого я решил выбить с боя на какое-то время ради собственной безопасности.
— Рики, мне больно.
— Ага, потерпи… Сейчас сюда орда сползётся, поэтому, я разберусь с ними, а уже потом развяжу тебя. Идёт?
— … Ладно. Только скоро сюда милиция придёт. Стрельба же была…
— Пу-пу-пу… — я выдохнул, — тогда,
— Минут десять у тебя есть. Можешь сильно не сдерживаться.
— Не указывай, что мне делать… — я открыл дверь в коридор, — больше ты мне не командир.
Хлопок двери, и вот я наедине с минимум десятью уёбищами, охочими до моей крови… Ну, время посмотреть, как потраченные девять очков опыта в ловкости себя проявят…
…
И вот, не прошло и полутора минут, а все они лежат, раскатанные по полу.
Если бы я стремился всех их перерезать, то было бы вообще легко, а вот с кулаками вышла проблемка… И проблемка эта стоила мне двух ножевых… Впрочем, ничего смертельного.
Пробиваясь через коридор, я наконец-то спустился вниз, где меня уже встречал тот самый уёбок, который во владении мечом и скорости даёт мне за щеку. Утирая слюну, начавшую проступать во время боя с мясом, я обнажил свой меч.
— Отвратительный стиль… Никакого изящества и благородия. Но ты силён. Как тебя зовут, зверь? — сказал этот мужчина, встав в ещё какую-то странную стойку.
Говорить? Или нет? Видимо, мужик болеет рыцарством головного мозга…
— Годрик я…
— Годрик Морис…? Эм… Господин Годрик?
Он останавливается… Всего секунду смотрит на меня, а затем опускает меч.
— Э… Да, Годрик Морис, а ты…
Его лицо сначала расплывается в радости, а затем каменеет.
— Ты как меч держишь…?
— Чё?
— В общем… Господин Морис. Давайте переговорим в другом месте… Просто позвольте мне забрать дочку Мартраэров. У вашего отца планы не неё и…
Этот кровожор и правда был каким-то… Внутренне знакомым. Не знаю, как описать это, но было ощущение, что я вижу его не впервые. Редкое чувство, но его можно ощутить.
У него были длинные чёрные волосы, собранные в хвост, красные глаза и довольно острые черты лица. В сочетании с грязной, серой одеждой, он выглядел как какой-то ронин.
— Погоди. Ты кто, бля, такой? Предупреждаю, что на войне мне в череп угодила пуля, и я в душе не ебу, кто ты такой. А Натаррис — моя… эм… подруга, и будь благодарен, что я не прирежу тебя за то, что вы напали на неё.
Он присмотрелся, тяжело вздохнул прикрывая лицо рукой, а затем проворчал:
— Верю… Ты бы никогда так не взялся за меч, если бы при тебе были мозги… Эм, в общем… Я не знаю… Приказ был, но вы, вроде как, тоже имеете право… Я…
— Пиздуй уже отсюда. Если захочешь поговорить — пересечёмся завтра на вокзале. Я в любом случае еду домой. Но ещё раз вы протянете лапы к моей… эм… подруге, милосердным я не буду.
Он смерил меня испытывающим взглядом, снова встав в стойку, а затем… опустил оружие.
— Хорошо. Тогда, завтра к полудню, на центральном вокзале.
— Забились. — махнув рукой, я пошёл в комнату к Наташе… Надо поторапливаться, забрать Наташу, забрать вещи и сваливать.
Помнится, она говорила что-то о том, что у моей семьи недобрая репутация.
Охренеть она попала, конечно.
…
…
…
И вот, сидя с Наташей в номере гостиницы, я рассказал ей о забавной встрече и разговоре.
— Ну да, вот об этом я и говорила. — сказала рыжуха, заставившая меня вытирать и расчёсывать её волосы. Вообще, их приятно потрогать. Они у неё длинные и довольно мягкие…
— И насколько же там злобные твари?
— Ну, вот прям как… Хотя, нет. Ты — хороший мальчик. А вот когда я тебя впервые встретила, то сразу подумала — «о, он точно сын Морисов!»… А когда услышала, что ты потерял память, то решила сходить и проверить, вы от природы злобные или нет… Как я поняла, нет.
Она так и не ответила на вопрос… Уткнувшись макушкой в мою грудь, она смотрела на дверь ванной комнаты нашего номера.
— Фу-уф. Хорошо хоть шрамов не останется особо.
— Ты так и не ответила. Что там за злобные твари в моей семьи и чем они известны?
— А. Бли-ин… Ты точно хочешь, чтобы я поливала твою семью грязью прямо при тебе?
— Они мне и не семья… Сейчас мне ты ближе, чем они. И они уже напали на тебя. Компренде?
— Компштонде? Но я поняла, ты полностью втрескался в меня… Увы и ах, но… Хотя, вот в таком случае я, кья-я!!!
Я схватил её за уши.
— Задолбала съезжать с темы. Какая же ты болтливая, это пиздец… — и тем не менее, от её глупой болтовни я не мог не улыбаться.
Она… Весьма яркая девушка. Нет той напускной серьёзности и попытки давить авторитетом, как было у Леррис. Простая и приятная… Да.
— Ми… — она показала язык, — короче, слушай. Твоя семья как минимум подозревается в: грабежах, похищениях, подкупах, крышевании, помехах в торговле, краже ценных документов. Вы считаетесь конченными, кровожадными отморозками, с которыми иметь дела будет только совсем уж больной ублюдок. Но у вас очень мощная кровь, поэтому вас ценят и до сих пор не зарезали.
… Уже второй или третий раз слышу определение «ценная кровь». Надо бы спросить об эт…
— Сильная кровь, если что, это обозначения, насколько много сильных черт тебе досталось от прародителей. Вы, кровожоры, происходите от вампиров, и сила крови обозначает то, как много вампирских черт вам передалось. У многих рас есть похожие моменты, и Княжеская Власть хочет, чтобы таких как вы было больше. Ты в своей семье, вроде как, считаешься слабым по силе крови.
— Я? Слабый?
— Ага. Не, скорее всего, ты и папашу своего, Свейна, уложишь как нечего делать. Но факт того, что твоя кровь не такая ценная, это не меняет. Иначе бы тебя не отправили на войну…