Антикиллер-5. За своего…
Шрифт:
– Да не одна я. Здесь отчим и маман крутятся, машина вон стоит, – пояснила она. – Ты бы, мужик, отвалил лучше, в самом деле. Отчим у меня контуженый, может с фигли чего поубивать как бы.
– Так может, в другой раз встретимся, без отчима? – Байкер осклабился. – Телефончик оставь, я тебе потом…
Он не договорил. Послышались крики, мат, удары – рядом с кассой кто-то кого-то бил.
– Ну вот, типа того, началось, – сказала Цифра и потушила сигарету о ствол дерева. – Контуженный на всю голову, я ж говорила.
Но
– Узнал меня, сука?!! Узнал, спрашиваю?!! Падла вонючая, получай!!!
Бац! Дыц! Ящик боком отвалился от кассы. Отвалился и рухнул. Морда в крови. Бородатый подпрыгнул и своими сапожищами приземлился на грудь поверженного врага. Ящик гулко охнул, но не треснул пополам и не помер, а перевернулся и пополз в сторону.
– Ты чего, Борода? Стой убивать! – метнулся к ним второй байкер.
– Отвали, Клим, не лезь! – проорал бородатый, на ходу пиная ползущего Ящика. – Это тот самый лядский хрен, который меня тогда на заправке спалить хотел заживо! Я его сразу узнал!
– Да ёлкин сук! – поразился Клим. – Тот самый?! Вбить в говно гада!
– Хватай его за скальп! Король, где ты там? Греби сюда!
Клим одним прыжком очутился возле Ящика, воткнул колено ему в спину, приподнял голову за волосы. Борода ударил его по лицу ногой, потом стал молотить сапогами по груди. Ящик чем-то хрустнул и взревел, как бык. Он чувствовал, что его не просто бьют, его забивают, как он совсем недавно забивал чужого пацана. Сейчас его убивали.
– Сейчас я тебя тем же бензином спалю! Я его специально набрал на той заправке и всегда вожу, в бак не заливаю! Клим, давай, неси горючку!
Цифра уже поняла, кто это такие, – она узнала бородатого. Тихонько отошла подальше в тень. К счастью, собеседник потерял к ней интерес и переключился на текущие дела. Он бросился к друзьям, отстегнул от багажника мотоцикла двухлитровую пластиковую канистру.
– Ну что, с Днем Пожарника, сука! – бородатый принялся откручивать крышку.
Цифра завороженно наблюдала за происходящим. На освещенном красно-белом пятачке заправки замешивалось что-то страшное… И чертовски притягательное, от чего невозможно оторвать глаз. Ящика сожгут заживо, поняла она. А потом – что? За кого примутся потом?..
В ночном небе висела голова убитого Ниндзи. Если он видел происходящее, то должен быть удовлетворен…
Она не заметила, и никто не заметил, как из туалета выскочила Мамочка – разъяренная фурия, придерживающая расстегнутые джинсы, белые страшные глаза, – метнулась к машине, выхватила из багажника ружье.
Вспышка. Выстрел. Бородатый резко крутнулся на месте, словно хотел поймать кого-то, прячущегося за своей спиной. С тошнотворным звуком что-то посыпалось, полилось
Вспышка. Выстрел. Клим успел повернуться, выставив вперед руки с открытыми ладонями, будто хотел поймать заряд. Даже что-то крикнуть успел. Но заряд не поймал, согнулся и упал, будто его разрезало пополам.
Застрекотал мотор. Король, бросив канистру, вскочил на мотоцикл, рванул с места.
Вспышка, выстрел. Сперва как будто ничего не произошло, мотоцикл даже набрал скорость – а затем вдруг врезался в бордюр и перевернулся. Вылетевшего из седла байкера швырнуло на столб с дорожным знаком.
На какое-то время стало тихо. Цифра смотрела, как мать, с упавшими до колен джинсами, словно в забытьи, мечется по заправке с ружьем, и не решалась выйти на свет – кто знает, что ей взбредет на ум. Она сама была в каком-то ступоре. Вдруг почувствовала резь в животе: мочевой был критически переполнен. Присела прямо здесь, под деревом. Потом услышала вой. Подошла ближе. Мать стояла на коленях, тормошила распростертого на асфальте окровавленного Ящика, хлестала его по щекам. И выла, как волчица. Ружье валялось рядом.
– Живой? – осторожно спросила Цифра.
Мамочка подняла на нее остановившиеся глаза.
– Надо его в машину. Надо ехать. Скорее. Помоги!
Ящик был жив. Даже бормотал что-то. Они подхватили его под мышки, доволокли до машины и кое-как впихнули на заднее сиденье. Он стонал. У Мамочки тряслись руки. Но самообладания она не потеряла и деловито осмотрелась по сторонам.
– Заправься! – приказала. – Деньги заплачены! И пошарь у них в карманах, а я мотоциклы осмотрю!
– Сама шарь по карманам! – фыркнула Цифра.
– Твою мать! Хоть ружье забери!
Цифра подошла к убитым. У бородатого вывалились кишки, воняло дерьмом. Она заткнула пальцами нос, подняла ружье, положила в салон – назад, под ноги Ящику. Нажала рычаг заправочного пистолета, шланг упруго напрягся, и бензин гулко полился в бензобак. Она терпеливо ждала, не отводя взгляд от темной горловины. Наконец брызги стали выплескиваться наружу и поток иссяк. Она вернула шланг на место, поискала взглядом мать. Та возилась у дальнего мотоцикла.
– Хватит, поехали! – крикнула она в темноту.
– Сейчас.
Цифра села обратно в машину на переднее сиденье. Мамочка вернулась с набитой сумкой, поставила ее в багажник, села за руль, с трудом воткнула ключ зажигания.
– Богатая да?! – зло спросила она. – Или гордая? Может, руки запачкать боишься? Тут и деньги, и еда, и водка, и аптечка! И руки вот – чистые!
Мать сунула руку ей под нос. Она была не совсем чистая: указательный палец в крови.
– Или тебе ничего не надо?! Так о нас подумай!
– Поехали, потом разберемся.