Антикиллер
Шрифт:
– Чуть вперед, – сказал Лис, и Леший продвинулся на полметра.
– Вот так...
Конус излучателя теперь направлен прямо на Шамана. До него было менее метра. Облаченный в прорезиненный фартук и перчатки, Лис нажал кнопку. Свинцовая заслонка ушла в сторону и жесткое гамма-излучение, пронизав тонкую обшивку микроавтобуса и борт «волги», вонзилось в тело депутата, прошло сквозь него и лизнуло Кабана – нового начальника службы безопасности, сидящего за рулем.
В отличие от пули гамма-излучение не оказывает мгновенного
Поток автомобилей двинулся вперед, Лис вернул заслонку на место.
– По первому переулку сверни вправо, – скомандовал он. – Отгони фургон и заплати всем за сохранение коммерческой тайны.
– Понял, – сказал Леший. – А чего ты такое делал?
– Пленку ему, гаду, засветил. Потеряет на этом десяток «лимонов».
– Ото! – присвистнул Леший. И тут же поправился:
– Это нам «ого»! А ему – плюнуть и растереть.
– Ничего, ничего, – Лис снял фартук и перчатки, положил в специальный ящик. – Ему еще перед кое-кем за эту пленку отчитываться придется! Может и на нож налететь!
Леший довольно рассмеялся.
– Другое дело! Это я понимаю! Ну ты даешь, Михайлыч!
И после паузы сказал:
– Из тебя бы хороший пахан вышел для нашей кодлы. Жалко, зоны толком не знаешь. Но по воле бы – цены тебе не было!
Лис хмыкнул.
– Ты всерьез, что ли?
– Конечно. У тебя мозги здорово работают. Ты бы насчет этих бритоголовых козлов что-нибудь сразу придумал!
– Тогда предложил своим. Пусть меня назначат или выберут, как там у вас принято... Леший так замотал головой, что заскрипел позвоночник.
– Не-е-е... Разве овчарка может стать вожаком в волчьей стае? Вор есть вор, мент есть мент. Если они настоящие, целые внутри. А если двоедущные... Такие, как я, вам стучат, твое гнилье блатным помогает. Только кому они нужны...
Лис положил газету с портретом депутата Воронцова на стол Хондачеву. Банкир бегло пробежал крупный шрифт.
– Прет, как на дрожжах, – Хондачев отбросил газету. – Не только уголовники его уважают и поддерживают. Смотри: сколько статей, интервью. Неужели журналисты, редакторы, тот же Лыков ничего не слышали о его делишках? И растят. Чего доброго в областные начальники выбьется...
– Нет, – Лис печально покачал головой. – Он умрет.
– Убьют? – насторожился банкир.
– Нет. Сам умрет. От болезни. В течение месяца. А активной деятельностью не сможет заниматься уже через десять дней.
– Откуда это известно?
– От верблюда. У меня есть хороший агент – верблюд в зоопарке... Лис посмотрел в лицо своему работодателю и решил сменить тон.
– Извините. Я сообщил вам стопроцентно верные сведения. Такой исход вряд ли случаен. Скорее всего это результат
Он встал.
– Ничего не понимаю, – развел руками банкир.
– Главное – результат, а не способность объяснить его. Кстати, вам никто не угрожает?
– Абсолютно. Больше того – изменилась атмосфера вокруг меня. Все доброжелательны, предупредительны...
– Отлично. Так и должно быть.
Лис вышел.
На улице у машины его ожидал хорошо одетый человек лет тридцати пяти-сорока.
– Здравствуйте. Вы Филипп Михайлович?
Лис быстро осмотрелся, но ничего подозрительного не заметил. Тогда он шагнул к человеку вплотную.
– Да, я.
– Очень приятно. Я – Борис. Вон, видите, – человек показал на вывеску нового ночного бара напротив банка. На вывеске крупно сверкало позолотой название заведения: «Борис».
– Завтра открываемся, – сообщил Борис.
– И что?
– Хочу попросить быть нашей «крышей». Тут рядом, вам удобно... Байков охотно брал ближние... – он осекся.
– А почему меня, если Байков занимается этими делами?
– Раньше вас не было, теперь вы вернулись. Мне посоветовали вас.
– Кто посоветовал?
– Акоп. Помните его? И еще несколько человек. Полмиллиона в месяц вас устроит?
– Я подумаю, – Коренев хотел обойти Бориса, но тот заступил дорогу.
– А если уже завтра на меня «наедут»?
– Скажите, что Лис думает, и направьте их ко мне: Вот телефон, – Коренев протянул визитку.
– Спасибо, – улыбнулся Борис.
Лис заехал в РУОП.
Волошин развел руками.
– Пока глухо. Боюсь, дело зависает.
Лис выругался.
– Если я раздобуду информацию, дашь людей для ее отработки?
– Без вопросов, – кивнул Волошин.
Лис направился к месту убийства. Переулок Подбельского был застроен старинными домами, многие пережили революцию.
Он постоял там, где обнаружили труп Крылова, внимательно осмотрел окна четырехэтажного здания, что-то прикинул. Зашел к уполномоченному дома, недолго переговорил, после чего поднялся на третий этаж и позвонил у высокой темной двери с тусклой металлической цифрой «восемь».
– Кто там? – послышался старушечий голос.
– К вам, Марфа Никитична. Из собеса.
Дверь приоткрылась на длину цепочки, и Коренев сунул в образовавшуюся щель пятидесятитысячную купюру. Деньги мгновенно выпорхнули из рук и дверь захлопнулась, но вскоре открылась уже без цепочки.
– Заходите, – маленькая пухлая старушка с живыми любопытными глазами провела Коренева в комнату. Он сразу прошел к окну. Лучшего наблюдательного пункта не придумаешь.
– Марфа Никитична, вы всегда дома, много времени проводите у окна и наблюдаете все необычные происшествия.
– Что за глупости! Ничего я не наблюдаю! – оскорбилась старушка.