Антикиллер
Шрифт:
– Да, крупные бабки сделать трудно... Особенно без стволов... Амбал подумал.
Квартирные кражи требовали точной наводки, умения работать с замками, а главное – каналов сбыта. Он не любил долгой возни. Другое дело – дал по голове и забрал бабки! Пять минут, и все!
Но это уже пройденный этап. А вот казино, где крутятся миллионы... И сопливые охранники с газовыми хлопушками...
Амбал вынашивал идею налета на казино «Три карты». Оно находилось под «крышей» Короля, но Амбал этого не знал и знать не хотел.
– Пусть Веретено назначает «стрелку» этим залетным...
– А Шершень?
Оскал крупных, с темным налетом зубов должен был изобразить дружескую улыбку.
– Шершня грохнуть выгодней, чем шесть лимонов платить! Кто это сказал?
– Сказать одно... Веретено его знает. И вообще, если мочить всех подряд, очень быстро лоб зеленкой помажут...
– Никто Шершня мочить не будет! Припугнем, пообещаем долю... Амбал сунул оружие за пояс.
– Пойдем, прошвырнемся! Может, встретим кого...
По скрипучей деревянной лестнице Башка поднялся на второй этаж и стукнул кулаком в ветхую, латанную кусками жести и фанеры дверь. Казалось, от этого толчка дверь рухнет и весь дом развалится: уже лет пятнадцать он числился в списке аварийных и подлежащих сносу.
В маленьком окошке за треснувшим стеклом мелькнула лисья мордочка Пистона. Башку он хорошо знал, потому открыл без дополнительных расспросов.
– По делу или как? – Цепкий взгляд обшарил пришедшего с головы до ног. – Раз без бутылки, значит, по делу. Что надо?
В небольшой полутемной комнатке пахло сыростью. На письменном столе горела яркая настольная лампа, под ее светом с помощью простейших подручных средств: бритвочки, скальпеля, фотобумаги, сырой картофелины – Пистон выполнял свою тонкую работу.
– Фотку надо переклеить, – Башка протянул удостоверение подполковника Галенкова.
Пистон раскрыл его, прочитал, присвистнул.
– Ого! Откуда оно у тебя?
– Нашел.
– Ага... Ладно, заходи вечером, сделаю. И бабки захвати.
– Сколько?
– Пятьдесят штук.
Башка прикинул, что осталось в казне.
– Сейчас тридцать. И после «дела» тридцать.
– А что за «дело»?
Остренький носик Пистона нетерпеливо втягивал воздух. Раздосадованный Башка понял, что сболтнул лишнее.
– Оно тебе надо! – грубо сказал он. – Сказал отдам, значит, отдам!
Пистон кивнул.
– Я почему спрашиваю: бывает, пошли на «дело» и никто не вернулся. А бабки мои пропали!
Когда Башка ушел, Пистон сел к столу под яркий свет рабочей лампы и тщательно осмотрел документ. Он был заклеен тонкой защитной пленкой. Интуиция подсказала, что снять ее нельзя: клейкое покрытие сдерет за собой все надписи, подпись, печать... Нет, надо действовать по-другому...
Половинкой бритвенного лезвия он обвел фотографию по периметру, поддел ее скальпелем, подрезал снизу и вынул прямоугольник размером четыре на шесть
Несколько мгновений смотрел на усталое лицо человека в военной форме.
«Нашел, значит!» Об убийстве чекиста говорил весь город. «Вот идиот!»
Пистон повертел фотографию Башки, чуть подровнял в одном месте острыми ножницами, смазал клеем и аккуратно вставил в белеющее, словно бельмо, пустое пятно, сразу же лишившее удостоверение официальности и властной силы.
Но и морда Башки в узком, одолженном у кого-то пиджаке и перекрученном галстуке не вернула документу прежнего вида.
Искусно скопировав оттиск печати в левом нижнем углу фотографии, Пистон решил не восстанавливать защитную пленку – тогда подделка будет сразу бросаться в глаза. А так...
Он придирчиво рассмотрел удостоверение на расстоянии вытянутой руки. Нормально! По сравнению с рожей нового обладателя отсутствие пленки на фотографии – сущая ерунда.
«Какое же „дело“ они затевают с этой ксивой?» – подумал Пистон, наводя порядок в орудиях своего труда.
В конце концов, это его не касалось. Он сделал свою работу. Оставалась одна малость...
Пистон быстро переоделся и выскочил на улицу. На трамвае доехал до Тринадцатой линии, постучал в железную калитку. Фома оказался дома.
– Вот кто комитетчика грохнул! – Он вынул ксиву, раскрыл, ткнул пальцем.
– Башка из команды Амбала. Они на Кировском тусуются, возле ипподрома. И живут там же, в Ломовом квартале... Фома протянул руку, но Пистон поспешно спрятал бордовую книжечку.
– Не могу, скоро отдавать... Они с ней на «дело» собираются...
– Ладно, – Фома почесал вдавленную переносицу. – Я передам.
Через два часа он сообщил новость Гангрене.
– Мать твою за ногу! – изумился тот. – Молодняк такие дела творит! Чекистов мочат, их ксивы подделывают... Когда такое было?!
В обеспечении плана «Зет» принимали участие откомандированные в Тиходонск представители ряда центральных ведомств.
Капитан Бобылков представлял Федеральную службу контрразведки, майор Сиротин – МВД, майор Фиников – Главное управление охраны, майор Малинкин
– Министерство обороны. Каждый осуществлял свою линию работы, опираясь на местных коллег, лишь Фиников из ГУО действовал самостоятельно и осуществлял общее руководство московской бригадой.
Это был сорокатрехлетний плотный человек с большой круглой головой, маленькими круглыми ушами и большими, тоже круглыми глазами. Короткая прическа, в которой седых и черных волос виделось примерно поровну, постоянная настороженность, чувствующаяся во всем во взгляде, повороте головы, походке, выборе места, где можно позволить себе остановиться или сесть.