Антикиллер
Шрифт:
– Сколько всего учредителей у «Золотого круга»? – спросил Крылов и сделал еще одну пометку в блокноте.
– Девять.
– Значит...
– Да. Обработав еще одного, они завладеют контрольным пакетом и превратят «Золотой круг» в машину для «отмывания черных денег».
– К оставшимся учредителям подходы были?
– Нет. Они не местные, живут в Москве, занимают серьезные посты в финансовой системе страны и достаточно хорошо защищены.
Крылов кивнул:
– Понимаю. Сегодня они наехали на вас.
Хондачев встал, прошелся по кабинету, постоял у окна. Крупный, начинающий седеть
– Вчера... – Он вернулся к столу, сел. – Накануне я объявил на правлении, что продажа акций таким образом незаконна, и я намереваюсь оспорить незаконные сделки в судебном порядке. И вот вчера ко мне приходит какой-то юрист по фамилии Хасьянов. Я не хотел его принимать, но он передал, что уполномочен вести со мной переговоры о контрольном пакете акций, и я из любопытства распорядился пропустить его к себе в кабинет.
Хондачев вздохнул, потер ладонями виски.
– Совершенно серая личность, явная марионетка. Предложил мне продать свои акции могучей негосударственной компании. И посоветовал не поднимать шума, не обращаться в суд и вообще не затевать скандала. Надо, говорит, быть разумными людьми.
Банкир пристально посмотрел Крылову в глаза.
– Я, наверное, не вполне разумный человек. Вызвал начальника службы безопасности и приказал разобраться с этим типчиком и представляемой им «негосударственной компанией». А потом решил сдать их всех в милицию. Начальник службы безопасности с четырьмя сотрудниками взяли Хасьянова, уехали и... пропали. Поздно вечером мне позвонил Воронцов – директор Центрального рынка, и мягко пожурил: «Что же вы в ответ на выгодное предложение моего юриста чуть ли не под стражу берете да ко мне целую бригаду на разбор посылаете... Куда это годится? Пришлось посадить их в холодильник, пусть подумают. И вы подумайте тоже. До завтра!» Хондачев нервно переплел пальцы, вывернул ладони, суставы щелкнули.
– Я как заору: не выпустишь моих людей, я сейчас всех на ноги подниму
– и угрозыск, и спецназ, и ОМОН! Ну он их выпустил. Пришли потрепанные, в синяках, перемерзшие... Да, говорят, там банда серьезная, ничего мы с ними не сделаем!
Хондачев замолчал.
– Все это произошло вчера, – сказал Крылов. – А вы пришли сегодня Что же случилось ухе сегодня?
Хондачев полез в карман.
– Вот!
Он положил на стол две вещи: письмо в грубом казенном конверте серого цвета и патрон от пистолета ТТ.
– Утром нашел в почтовом ящике.
Крылов аккуратно извлек письмо, держа за края, прочел «Продавай свою долю немедленно. Будешь упираться или пойдешь в ментовку – получишь пулю».
– Более лаконичных и убедительных посланий я за свою долгую деловую жизнь не получал.
Крылов перечитал текст еще раз.
– Что вы мне посоветуете?
– А те, продавшие акции, они дадут показания? – не отвечая, в свою очередь, спросил Крылов. – Что их запугивали, угрожали расправой и все такое?
– Однозначно нет. Они не хотят ввязываться в это дело.
– А вы напишете заявление?
Хондачев задумался.
Крылов тоже замолчал, прикидывая возможности
Можно опросить и Воронцова Заранее известно, что он скажет, дал поручение юристу, все по закону. А беднягу схватили, запугивали, потом к нему самому заявились какие-то люди с угрозами, пришлось вызвать свою охрану.
И все! Про письмо и патрон никто ничего, естественно, не знает, но подозревают, что это чья-то неумная шутка.
Можно приставить к Хондачеву охрану из СОБРа, вдобавок к его собственной. Ну и сколько держать физическое прикрытие? Всю жизнь? Год? Месяц? Неделю? Два дня? Ни один вариант не решает проблемы.
– Заявления я писать не буду, – наконец произнес банкир. – Я ведь все рассказал, и если бы у вас были возможности мне помочь вы бы могли их задействовать уже сейчас. Но, как я понимаю, эффективных методов у вас нет. Так?
Крылов промолчал.
– А заявление нужно как формальность. Для «галочки», для выполнения положенных в таких случаях мероприятий, которые заведомо не дадут никакого результата.
– Мы могли бы дать охрану... Ненадолго... На несколько дней...
– Охрана у меня есть своя, – печально усмехнулся Хондачев. – Но мировая статистика говорит, что она способна предотвратить лишь семь процентов покушений.
Он встал.
– Письмо и патрон вам нужны?
– Оставьте, – кивнул Крылов.
Банкир попрощался.
Подполковник внимательно осмотрел маркировку на гильзе, провел пальцем по округлому телу пули, пробивающей практически любой бронежилет. Именно из-за этого достоинства давно снятые с вооружения ТТ вновь вошли в моду.
Потом перечитал угрожающее письмо. Оно было отпечатано на старой раздолбанной машинке, причем человеком, не имеющим навыка машинописных работ.
Крылов вызвал Королева. После реализации материалов в отношении Быка оперативник почувствовал вкус победы. Чтобы не разочаровывать парня, Крылов так и не раскрыл ему истинных движущих пружин того дела.
– Патрон экспертам, и в картотеку. Письмо тоже экспертам, пусть определят марку машинки. А ты поищи эту машинку где-нибудь поблизости от Шамана. Ясно?
– Ясно.
Оперативник вышел, а Крылов принялся составлять подробный рапорт о необходимости оперативной проверки По факту попытки группировки Шамана взять под контроль банк «Золотой круг».
Вечером того же дня Хондачев в сопровождении усиленной бригады службы безопасности возвращался домой.
Он ехал в мягкой красной «вольво», рядом с водителем сидел вооруженный охранник, да и у шофера имелось оружие. Самому Хондачеву пистолет не полагался – он должен был полностью доверить свою жизнь оплачиваемым сотрудникам и при этом надеяться, что они будут защищать ее более самоотверженно и беззаветно, чем он сам. Таков был один из бюрократических идиотизмов мира идиотской бюрократии, в котором банкир существовал уже сорок девять лет.