Антикризисная книга Коммерсантъ'a
Шрифт:
монстра с торчащими ребрами.
Сеть, считают психологи, помогает людям сохранять нормальное настроение в ситуации, когда
многие остались без работы, лопнул ряд мировых банков и чуть не стало банкротом целое
государство Исландия. Финансовый мир шутит над своими несчастьями, отыгрывая падение.
Кризис 2008 года в США принято сравнивать с Великой депрессией. По крайней мере, почти в
каждой американской заметке о кризисе упоминается, что это крупнейшее финансовое
несчастье
Главная ассоциация с биржевой катастрофой 80-летней давности – брокеры, которые, потеряв
все, массово шагали из окон, не желая жить в бедности и унижении. От нынешнего кризиса, похоже, останутся более оптимистичные воспоминания, в том числе и благодаря массовым
каналам распространения шуток.
«Юмор – это механизм психологической защиты, – объясняет доктор психологических наук
Вадим Петровский. – С его помощью происходит обесценивание опасности. Он пересаживает
реальность в область знаков. А знаки, в отличие от реальности, не пугают, они вроде щита
между нами и реальностью. Сама опасность не пропадает, но факт переживания страха
редуцируется».
Советнику гендиректора холдинга КИТ Финанс, известному журналисту и блогеру Леониду
Бершидскому прочность щита недавно пришлось испытать в полной мере, когда КИТ, так
сказать, начал погружаться.
«Больше всего над кризисными анекдотами ржешь, когда прочувствовал их на себе, – говорит
Леонид. – С одним знакомым банкиром мы очень смеялись недавно над анекдотом о том, как
хочет банкир просить милостыню – и не у кого. Я понимаю, почему было смешно ему и почему
мне, и от этого еще смешнее. Это как про себя самого: ты уже обегал всех соседей, все банки, а
денег взять все равно негде. Когда про это тебе рассказывают в анекдоте одной емкой фразой, ситуация обобщается без акцента на деталях, и от этого легче».
На практике действие щита юмора Вадим Петровский объясняет так. Перед нами довольно
страшная картина. Пьющий отец бьет сына за плохую успеваемость. Дочь издевается над
домашним животным. В семье уже давно нет денег. Перенеся ситуацию в плоскость знаков, поэт Саша Черный отливает броню:
Ревет сынок. Побит за двойку с плюсом,Жена на локоны взяла последний рубль,Супруг, убитый
лавочкой и флюсом,Подсчитывает месячную убыль…Дочурка под кроватью ставит кошке
клизму,В наплыве счастия полуоткрывши рот…
Не случайно во время кризиса всплывают и бородатые образцы юмора. «Наше все» в области
коллекционирования анекдотов Роман Трахтенберг, кажется, даже слегка обижен
приспособлением старых шуток к нынешней главной теме.
«Под кризис переделали, например, анекдот пятнадцатилетней
русского, – говорит Роман. – Теперь он стал банкиром, который хвастает, что спит как
младенец: каждые полчаса просыпается и плачет. Никакого отношения к кризису у этой
шутки нет».
Впрочем, вспомним о щите: банкиры, как 15 лет назад новые русские, высмеивая бессонницу, пытаются с ней бороться. «Вряд ли кто из банкиров чувствовал себя совсем уж как младенец
из анекдота, – замечает Леонид Бершидский. – Но у кого-то и правда началась бессонница. А с
ней все средства борьбы хороши, хоть шампанское, хоть шутки».
Живое слово о кризисе, собственно, и рождается зачастую в офисе. «Каждый день приходится
общаться с людьми, и разговоры о кризисе стали постоянными, – делится Константин Бабкин, президент промышленного союза Новое содружество. – Совсем недавно мы вывели с
приятелем свою формулу кризиса: у его истоков стоит «не тайная ложа, а явная лажа». Лажа
заключается, например, в том, что экономику пытаются врачевать финансовыми вливаниями –это как лечить понос перееданием».
Бизнес-сообщество активно адаптирует и заокеанский юмор. Например, глава совета
директоров строительной компании Бетта-групп Мирослав Мельник рассказал мне анекдот
про падение с небоскреба, но речь шла уже о башне Федерация и строящем ее девелопере.
Юрий Глоцер, президент группы БФГ, объединяющей около 20 компаний, в том числе банк, использует кризисный юмор в качестве маркетингового хода. «В самом начале кризиса мне
звонило много клиентов, – вспоминает Глоцер. – В начале разговора они мялись, интересовались, как дела, как здоровье. Сами же хотели узнать, есть ли в банке деньги.
Одному крупному клиенту я сказал, чтобы его успокоить: все хорошо, вчера был на
презентации Бентли, машину купил. Машину и правда пришлось купить, чтобы люди не
волновались».
Богатый финансово-экономический фольклор в России породил еще кризис 1998 года.
Журналист Сергей Кузнецов вспоминает в своей книге «Ощупывая слона», как следил за этим
кризисом из-за границы исключительно по анекдотам. Например, основателя МММ Сергея
Мавроди предлагалось отыскать только затем, чтобы он провел реструктуризацию рынка ГКО.
Много досталось первому президенту России Борису Ельцину, его кризисному
премьер-министру Сергею Кириенко («киндерсюрпризу», по версии большинства анекдотов), а
также предыдущему председателю правительства Виктору Черномырдину («Кто бы мог
подумать?» – спросил Черномырдин, но добровольцев так и не нашлось»).