АнтиМетро, Джек Потрошитель
Шрифт:
— Такими важными вещами, амазонка, не шутят. Ими, наоборот, коварно провоцируют на неосторожные и скоропалительные поступки. Но в данном конкретном случае — по моему частному мнению — никакими провокациями и не пахнет.
— Почему?
— Вспомни о трёх недавних прохожих, которые — по внешнему облику — показались тебе смутно-знакомыми, — сложив губы трубочкой, Артём умело выпустил изо рта несколько идеально-круглых табачных колец. — Я думаю, что это они и были, наши аргентинские друзья. А именно, донья Мартина Сервантес-Рамос, Лёха Никоненко и его обожаемая жена Мария, которая нынче носит
— Интересная и элегантная версия, — задумалась Татьяна. — Правда, слегка парадоксальная…. Но, что же тогда получается?
— Да, что, собственно, получается?
— Допустим, что это, действительно, были Мари, Лёша и авторитетнейшая донья Мартина. Только они шествовали по лондонской улице в загримированном виде. Значит, наши недавние соратники по операции «Старый цемент» прибыли в Великобританию — отнюдь — не в качестве мирных и добронравных туристов. Согласен с этим постулатом?
— Продолжай, умница моя, — подбодрил жену Артём. — Ты же, по общему мнению, являешься лучшим специалистом в мире (в мире рыцарей плаща и кинжала, понятное дело), по выстраиванию стройных логических цепочек. Сегодняшней ночью данный факт был подтверждён и Джоном Ватсоном, самым успешным и удачливым — по утверждению местных газет — инспектором знаменитого Скотланд-Ярда…
— Спасибо, любимый…. Итак, дамы из славного семейства Сервантесов, в гости не ходи, представляют здесь интересы легендарного аргентинского «Эскадрона смерти». Не вопрос…. А что здесь делает майор запаса Никоненко, входящий в «действующий резерв» российского ГРУ? Алексей был уволен из Рядов с жёстким и непременным условием: не вступать — без чёткой отмашки со стороны Конторы — в какие-либо контакты со всеми «чужими» (включая и отечественные), спецслужбами. То бишь, без условного сигнала — «три зелёных свистка»…. Получается, что и наше славное ГРУ участвует в этой непонятно-мутной игре? А имеет ли данная непонятная игра какое-либо отношение к преступлениям, совершённым самозваным «Потрошителем»? Или же является абсолютно самостоятельной и автономной? Тут ещё это странное послание от вредной Катеньки, мол: — «Обо всё подробно переговорим вечером…». Это, получается, на закрытой вечеринке у Романа Абрамовича, что ли? А, Тёма?
— Не будем торопиться, — решил Артём. — В любом случае, без чёткого одобрения со стороны Конторы мы не будем встречаться с аргентинскими ребятами. Даже не смотря на моё безграничное уважение — по отношению к сеньоре Мартине Сервантес-Рамос…. Допивай, амазонка, виноградный сок. Будем потихоньку двигаться к дому. Как, кстати, тебе сегодняшний обед? Надеюсь, понравился? Умеют англичане готовить курятину?
— Более или менее. Только рис какой-то особенный — светло-коричневый, непривычно-длинный и слегка суховатый. Виноградный же сок явственно отдаёт откровенной химией. А, вот, винегрет — на удивление — отменный, прямо как у бабушки в деревне…
Когда они вошли в новую казённую квартиру, Таня сразу же включила ноутбук и уже через пять минут удовлетворённо сообщила:
— Ну,
— Я всегда тобой гордился, горжусь и буду гордиться, — пообещал Артём, после чего предположил: — Наверное, по бескрайним просторам Интернета гуляет некая информация о вчерашних типах, застреленных в технологическом туннеле?
— Угадал. Причём, информация — наиподробнейшая и эксклюзивная. Указано и количество пулевых отверстий в теле каждого покойника, и калибр пуль. Так что, пусть уважаемый инспектор Ватсон тщательно проверяет на лояльность и порядочность других сотрудников Скотланд-Ярда. Как Линда и Смит, находясь в далёкой Шотландии, могли полноценно сотрудничать с журналистами? Никак, ясная табачная лавочка…. Опаньки! Вот, так сюрприз! Овсяный неприглядный блин с гадким томатным супом!
— Что такое, хрустальная донна?
— На одном из крупных и уважаемых сайтов сообщаются имена и фамилии погибших геев. Как и следовало ожидать, закоренелые любители голубых розочек принадлежали к самой настоящей и коренной английской аристократии. Но имеется и ещё одна наиважнейшая — на мой скромный взгляд — деталька…
— Не тяни, вредина! — взмолился Артём. — Я понимаю, что ты в школе посещала драматический кружок. Отсюда и эта любовь к эффектным и насквозь показушным театральным паузам. Но, поверь, сейчас для этого — совершенно неподходящий момент. Скоро уже Хантер подъедет.
— Хорошо, не буду вредничать, — понимающе улыбнулась Татьяна. — Итак, оба наших почивших джентльмена — помимо всего прочего — входили в состав Попечительского совета лондонского Музея детства. Понимаешь?
— Ещё бы! В том смысле, что в мою многострадальную голову — несколько секунд назад — поступила новая порция знаменитого лондонского тумана. Приличная такая порция, увесистая…
Без десяти минут шесть вечера Артём позвонил Хантеру.
— Привет, разгильдяй! Ты где сейчас?
— Как и было велено — подъезжаю к вашему новому дому, — бодро откликнулся Женька. — Минут через пять-шесть можете выходить…
— Подожди, торопыга, не спеши. Имеет место быть лёгкое изменение в ранее утверждённой диспозиции. Попроси водителя подождать и поднимись к нам на третий этаж, я дверь приоткрою. Надо по-быстрому обсудить несколько важных моментов. Короче говоря, жду.
— Вас понял командир. Роджер!
Войдя в комнату, Хантер внимательно посмотрел на Артёма и, чуть слышно хмыкнув, невозмутимо сообщил:
— В этом что-то, определённо, есть. Мне, господин подполковник, ваш новый облик нравится гораздо больше, чем прежний. По крайней мере, не так страшно будет выслушивать грозные обещания, мол: — «Для начала — сгною на гауптвахте, а потом отправлю на гражданку — фермерским тощим коровам хвосты крутить и ржавым напильником педикюр наводить на задних копытах…».
— Прекрати трепаться.
— Есть, прекратить! А где у нас мадам Сталкер?
— Об этом сообщу чуть позже, — неуверенно вздохнул Артём. — Сперва поговорим о других первоочередных делах. Во-первых, что ты выяснил о мистере Фрэнке Уилшере?