Антология сатиры и юмора России XX века. Том 32. Одесский юмор
Шрифт:
Елизавета Семеновна. Безобразие!.. Нам опять отключили воду!..
Тимофей Кузьмич. Отключили? А что же это я целую ночь вычерпывал?!
Эрнест Борисович. Это у нас холодильник тает!.. Света тоже нет!
Тимофей Кузьмич (указывая на балкон, на котором стоит Андрей). При чем здесь свет?! Посмотрите на этот балкон! Им разве можно пользоваться?! Такие балконы падают как бутерброд – человеком
Мария Ивановна. Они ругают дом… Как будто он виноват в том, что он старый!.. Ну хорошо, я пойду в жэк требовать ремонта. Мне опять скажут: «Ждите своей очереди. Нам сейчас не до старых домов, мы не успеваем ремонтировать новые!..»
Андрей. Доброе утро, мама! Ты чем-то расстроена?
Мария Ивановна. Андрей, ты от нас что-то скрываешь!
Андрей. Мама, ну что можно скрыть в нашем доме?!
Мария Ивановна. Кто эта девушка?
Андрей. Какая девушка?
Мария Ивановна. С которой Захар Алексеевич встретился сегодня ночью!
Андрей. Наверно, девушка Захара Алексеевича?!
Мария Ивановна. Перестань!.. Когда ты нам ее покажешь?!
Андрей. Никогда!
Мария Ивановна. Хорошо! Маме можешь ее не показывать! Но самым близким тебе людям – соседям?! Тебя что, уже не интересует их мнение?!
Андрей. Их мнение уже ничего не изменит! Я на ней женюсь!
Мария Ивановна. Послушайте, что он говорит!!!
Елизавета Семеновна. Подождите! Может быть, ребенок не хотел! Может быть, его научили хулиганы!
Тимофей Кузьмич. Что теперь кричать? Видимо, мы что-то упустили в его воспитании…
Елизавета Семеновна. Бедная Мария Ивановна! Разве он понимает, что лучше мамы он себе никого не найдет?!
Эрнест Борисович. Бедный Андрей! Ему скоро тридцать. Мальчику в этом возрасте уже пора любить не только маму.
Елизавета Семеновна. Да-да, Эрнест! Ты как всегда прав! Мы должны немедленно найти ему невесту!
Эрнест Борисович. Мы?! А почему бы не сделать это тебе самой?
Елизавета Семеновна. А что?… Вот я знала здесь одну… Красавица!.. Она бы Андрею действительно подошла!..
Эрнест Борисович. Так в чем же дело?
Елизавета Семеновна. Дело в том, что я не знаю, жива ли она еще…
Появляется Лена с сумками, она вернулась с базара.
Лена. Что случилось? Почему Стасик не играет?!
Елизавета Семеновна. Лена, ты как раз вовремя. Здесь такое творится!
Лена. Он сломал руку? Скрипку?! Что он сломал?!
Елизавета Семеновна. При
Лена. Как! Не подождав, пока я вернусь с базара?! Стасик, почему ты не играешь?!
Стасик. Я тоже хочу посмотреть на невесту Андрея!
Лена. Тебе еще рано смотреть на такие вещи!
Эрнест Борисович. Лена, тебе телеграмма!
Лена. Боже мой, что с Сеней?!
Захар Алексеевич. Не волнуйся, мы все читали. Что с Сеней – неизвестно, но из Бразилии прислали его сандалии…
Лена. Ой, мне нехорошо!.. (Падает в обморок.)
Тимофей Кузьмич. Лена, успокойся! Ничего с твоим Сеней не произошло! Просто в Бразилии выбросили сандалии на Стасика. Так он спрашивает, брать или не брать!..
Лена. Его волнуют сандалии! Как будто они могут заменить ребенку отца!.. И вообще, разве он отец?! Он футболист! Вечно в разъездах! Ну скажите, какой пример может брать ребенок с отца, которого видит один раз в месяц по телевизору, и то в трусах?!
Елизавета Семеновна. Лена, главное, чтобы муж не пил! А там в трусах он или в телевизоре – какая разница?!
Лена. Елизавета Семеновна! Я вам так с Эрнестом Борисовичем завидую! Вы всегда вместе, а я еще молодая и всегда одна!..
Стасик. Мама, а я?!
Лена. Играй, это тебя не касается!
Елизавета Семеновна. Лена, мой Эрнест тоже был вечно занят. Он был руководящим работником. Тридцать лет руководил драмкружком!.. Что делать! Искусство забирает у человека всю жизнь!..
Лена. А футбол – всю молодость!..
Найдено в капустнике
Хроника Гало-театра
На занавесе самого знаменитого в России театра нарисована чайка. Мы решили не отставать и создали свой театр, на занавесе которого тоже птица. Точнее – птичка. А еще точнее – галочка. Эта эмблема означает только одно: все, что ни делается в этом театре, делается исключительно для нее. То есть для «галочки»…
Предлагаем вниманию читателей хронику жизни этого культурного учреждения…
В свое время большие споры вызвал проект здания для Гало-театра. Вариант зрительного зала на 50 мест был отвергнут по причине чрезмерной камерности. На 5 тысяч – по причине чрезмерной масштабности. Наконец остановились на варианте здания вообще без зрительного зала. Он, во-первых, решал проблему зрителя (нет зрителя – нет проблем!), а во-вторых – проблему сохранения казенного имущества: кресел (на складе) и занавеса (не нужно гонять туда-сюда!).