Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22

Семенов Юлиан Семенович

Он стянул с себя футболку и подставил спину под палящие лучи.

— Мне нравится здесь, — сообщил он. — Нет, честное слово! Благолепие, покой, раздолье. И совсем не скучно. Любят все друг друга.

На секунду облачко какой-то настороженности и тоски скользнуло вдруг по ее лицу.

Мелькнуло и — пропало.

Будто наважденье.

— Да, не скучно, — чуть изменившимся голосом подтвердила Лидочка.

Невский внимательно посмотрел на свою спутницу и сокрушенно качнул головой.

— Не слышу ответного восторга, — заявил он. — Может быть, я снова

что-нибудь не так сказал?

— Наоборот, все так, — пожала Лидочка плечами. — Все друг друга любят.

— Может, с мужем поругались? Не сейчас — давно. А что-то гложет. И потом, это кольцо — туда-сюда. Ведь просто так, на солнышке-то, не снимают. Как у вас дома обстоят дела? Или мне только кажется? — он царски-испытующе взглянул на Лидочку. — Значит, кто-то вас поддел сегодня на работе, а? Вы, ради бога, извините мне мою бестактность.

— Нет-нет, ничего страшного. Вам — можно, — она тряхнула головой, точно отгоняя невеселые мысли.

— И все-таки? — допытывался он.

С младых ногтей невероятно любопытный, Невский знал, что это рано или поздно до добра не доведет. Но ничего с собою он не мог поделать! Словно бес какой в него вселялся, когда хоть маломальская загадка возникала перед ним. А тут еще срабатывали навыки дотошливого профессионала, начинался комментаторский, с подвохом, зуд.

— Ну, как сказать. — Лидочка немного помолчала. — На работе у меня как раз порядок, нет проблем. Попробовал бы кто-нибудь обидеть! А все ли дома хорошо? И да, и нет. Муж в принципе хороший человек, достойный, вот только я его. ну, не люблю. Просто. посватался однажды. Бывает же ведь, правда? она подняла на него свои большущие зеленые глаза, будто и впрямь удивляясь такому положению вещей. — Иногда не очень рассуждаешь. Или не стараешься нарочно. А когда и вовсе молодая. Шесть лет мы вместе. Шесть. Уже!

Невский было сделал выразительный непроизвольный жест рукой, но Лидочка его упредила, догадавшись, какой последует вопрос.

— Детей у нас нет. Я не хотела. И теперь не хочу. От него — не хочу.

— Вам, разумеется, решать, — со вздохом согласился Невский. — Дети требуют любви и ласки. Отчего же не разведетесь? Нынче это просто.

— Просто. Он любит меня. Очень любит. А я, наверное, уже привыкла. Да, скорей всего. И потом.

Она умолкла, отчужденно глядя в воду.

— Ну?! — подбодрил он.

— Не знаю, — развела она руками. — Я. не могу вам объяснить. Не обижайтесь.

— Ради бога! О чем вы говорите?! — Невский с прежней силой налег на весла. — Это вы извините меня. А. кем работает ваш муж?

— Директором завода. Разумеется, в Москве у вас заводы не такие. Но для нашего города.

— Ваш муж — заметная величина, — докончил Невский. — Всеми уважаемый человек.

— Возможно, — согласилась Лидочка. — Но и недругов у него хватает. И на заводе, и в городе. Городок-то у нас небольшой — все как на ладони.

— Помилуйте, у кого на этом свете не бывает врагов?! — деланно рассмеялся Невский. — Даже у покойников находятся завистники. Это вполне естественно. У меня тоже недругов — ой-ой!

— Правда? А вы кто? — полюбопытствовала Лидочка.

— Историк. Преподаю в университете, — равнодушно соврал Невский.

Конечно, она может и проверить, это, в сущности, несложно, ну да ладно. Будет сюрприз.

А ведь могла бы и узнать в лицо, с оттенком уязвленности подумал Невский. Телевизор-то, поди-ка, смотрит!.. Впрочем, не исключено, такие передачи ей неинтересны. Да к тому же сложные программы запускают только днем, по будням, когда люди на работе

Он не любил распространяться о своей профессии, поскольку на собственном опыте давно уж уяснил: едва отдыхающим становится известна правда — хоть караул кричи, отбою нет от разных дурацких вопросов и настырных требований рассказать что-нибудь диковинное и в особенности скабрезно-занимательное из его журналистско-телевизионной практики.

Почему-то на отдыхе, когда нечего делать, всех непременно начинают интересовать подробности из жизни "сливок общества". И непременно — в рамках слухов и дешевых сплетен, каковые постоянно бродят по стране.

Ну, а лишь только выясняется, что он и за границей был, и не простым туристом. Всё! Он — пуп земли, он — центр компании, и отдых для него закончен.

Роль добровольного массовика-затейника его всегда пугала.

Случалось, правда, обращались к нему с искренними просьбами: то разрешить какую-то житейскую проблему, то приструнить кого-то из начальства — мол, когда вопрос звучит по телевидению, просто так от дела отмахнуться невозможно. Он и впрямь порою помогал, но в основном — по мелочам. Действительные беды и заботы жителей страны не доходили до эфира их отсеивали сразу и наверняка.

Лидочка с уважением посмотрела на Невского.

— А расскажите что-нибудь еще, — невинно потребовала она. — Но только не анекдоты. А то — все обо мне да обо мне. Ну, что хотите!

— У меня сегодня галстук украли, — с готовностью поведал он.

— Где? — испугалась Лидочка.

— Здесь, в номере. Возвращаюсь с завтрака, а галстука — и нет.

— Не может быть! У нас еще сроду такого не случалось. И, подумаешь, ценность какая — галстук!.. Может, сами сунули куда-то?

— А куда? У меня нет привычки разбрасывать вещи. Я весь номер обыскал, все в гардеробе перерыл. А галстук, кстати, редкий... Ярко-синий такой, с золотым драконом. Уже сто лет не в моде, а — люблю... Впрочем, вы видали его на мне, когда мы ехали со станции!

— Да-да, я, кажется, припоминаю. — Лидочка наморщила лоб, точно и в самом деле усиленно вспоминала. — Синий, с золотым драконом. Очень красивый.

— Вот-вот, — подтвердил Невский.

— На вас еще отдыхающие все время посматривали.

— Еще бы, каланча какая — дядька метр девяносто семь! — невольно хмыкнул Невский.

— Да не только это, не только рост. — смутилась Лидочка. — Вы вообще весь из себя. такой видный, элегантный, не похожий на других.

— Благодарю добрейшую сеньору! — церемонно поклонился Невский, чуть не опрокинув лодку. — Рыцарь подан, он к вашим услугам. Когда заказывать турнир?