Антрия. Хроники возрождения
Шрифт:
Пронзенный кинжалом скорпион, в агонии жалом стучал по металлу, до последнего цепляясь за жизнь. Хвост с ядом, теряя энергию, то растягивался в сторону лезвия, то в сторону ноги высшей эльфийки. Наблюдая с привычным бесстрастием за этим процессом, девушка перевела взор на свои ноги. За прошедшие сто восемьдесят лет они до сих пор выглядели роскошно. А будь она человеком… Что же, тогда она бы уже умерла от старости, представители расы людей в этой эре не живут более девяноста, максимум ста лет. Даже в пятьдесят лет их затрагивает увядание, и как не странно Селайна даже немного завидовала этому. Жизнь для неё никогда из себя не представляла дар, скорее проклятие. Такая философия у эльфийки сложилась задолго до того, как их с матерью изгнали из Сильвервуда. Родилась она в Тианисе (город Сильвервуда, королевства высших эльфов). Жила с матерью, отцом и братом. Мать звали Орита, отца Андриас, а её брата-близнеца звали Сириас. Однажды,
– Папочка, а где Сириас? –спросила тогда маленькая Селайна.
Отец молчал, ответила мать, слегка всхлипывая, она шла, держа правую руку Селайны.
– Милая, Сел… Сириас пока останется у лекаря, он вернется к нам, как только ему станет лучше…
Андриас в тот момент жестоко посмотрел на жену, и если обычно Селайна не замечала такой взгляд, то сейчас увидела, всю злобу и ненависть в нем. Всю истину, вопреки лёгкой лжи.
Остаток пути они прошли молча. Селайна придумала, что её брата наказали, за то что он испортил всем праздник. Следующие пол недели были ужасными. Родители не говорили, к ним приезжали дальние родичи, и у всех приезжавших эльфов были печальные лица. Селайна не понимала в чем дело и не знала как себя вести. Пока не наступила среда, первая среда того проклятого марта. Когда она проснулась, родителей дома не оказалось, и ей помогала умыться и покушать, её тетушка Арвайна. Она же и вывела Селайну во двор, где на постаменте лежало тело её брата. Жрец Антрии, обращаясь ко всем, говорил про жизнь и смерть, говорил про звезды, солнце, деревья, огонь и воду. Эльфы стояли с грустными лицами, долгая жизнь – заставляла относиться к смерти, еще более почтительно. Родители, стояли по правую сторону жреца, угрюмо обнявшись, и смотря на последнее ложе своего сына. Увидев пришедшую дочь, Андриас протянул руку, подзывая её к себе, грустно улыбнувшись. Селайна отпустила тетину руку, и сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, подошла к отцу и матери.
– Сел, мы сегодня прощаемся с твоим братиком, он уходит в лучший мир, и мы встретимся с ним не так скоро, во всяком случае – ты. Подумай что ты хочешь ему сказать. – сказал, наклонившись Андриас.
– Папочка, может мы сможем его разбудить? Не нужно будет ждать.
– Вряд ли милая. – сказал Андриас, и Селайна увидела слезы на его глазах. – Твой брат будет в лучшем мире, куда многие хотят попасть, но не все могут попасть туда столь скоро.
– А это далеко, па?
– Шшшш… – вмешалась мать Селайны. – Хватит Андриас, пусть попрощается. Мы с ней поговорим позже…
Через несколько минут жрец закончил молитву, и пошел к скамейкам, где сидели гости. Родители последовали за ним, уже собираясь выйти из ритуального двора, отец нежно задержал её плечо, и кивнув в сторону брата, сказал:
– Мы попрощались Сел, теперь твое время. – после чего пошел с её матерью, вслед за жрецом.
Подойдя к алтарю, который не превышал и метра в высоту, она увидела брата очень близко. В нем, ничего не изменилось, возможно, он был бледнее чем обычно, но в остальном все было также: длинные светлые волосы, убранные за острые эльфийские уши; острые клиновидные брови, аккуратный носик, пухлые губки, на которых… была… улыбка? Селайна сразу и не заметила этого, с того места где она стояла ранее, видно было лишь макушку её брата. Но теперь она увидела все вблизи, и её захлестнула ярость. Из-за него сейчас я здесь, пол недели понурости в доме, а что самое важное, так весь праздник Цветения… с жонглерами, музыкой, укротителями огня, они пропустили именно из-за этого мелкого балбеса, из-за Сириаса… А он лежит, улыбается, и еще и покидает этот мир в угоду путешествия в другой – хороший мир. В этом мире, наверняка праздник Цветения не кончается, а здесь он раз в год, и только тогда, когда родители не поссорятся. В этот момент жуткая ненависть, и чувство предательства, забрались к ней в сердце.
– Я ненавижу тебя Сириас, я прошу любых богов, которые меня слышат не дать тебе уйти в мир, где тебе будет хорошо…
Сказала
Но больше не было ничего хорошего. Отец и мать, уже никогда не были веселыми, в их доме царила безнадега. Селайна посещала школу, мать подрабатывала прачкой, а отец ходил в шахты, которые находились к северо-востоку от Тианиса. Андриас был главным в одной из бригад шахтеров, и приносил домой достаточно денег, чтобы прокормить семью (даже когда Сириас был жив), но мать все равно ходила на работу, это отвлекало от горя. Когда они ужинали, тишина вокруг так и звенела. Родители не били, да и не кричали на Селайну, но та атмосфера, которую они уже не замечали, вредила гораздо хуже.
Миновали два года. Однажды её отец пришел со смены раньше обычного, в руках сжимая материю, в которой, что-то было завернуто, мать еще не пришла в тот момент домой, и Андриас поздоровавшись с Селайной (в тот момент она играла с куклой), затем прошмыгнул в спальню с этим свертком. Тем же вечером, Селайна услышала разговор родителей, который шел на повышенных тонах:
– Андриас, убери его куда-нибудь. Я глаз не могу сомкнуть, мне не нравится эта штука!
– Эта вещица сделает нас богатыми, куда я её могу убрать, женщина? Этот камень украдут сразу. Ты не знаешь скольких усилий мне стоило забрать его, вся бригада взбунтовалась на меня, за то, что я не согласился, передать его жрецам.
– Лучше бы ты так и сделал.
– Глупая ты, я хочу получить за него круглую сумму в Саитерии, куда мы скоро уплывём. Ты мне поможешь, ты же говорил.
– Богиня! Андриас, ты опять с ним разговариваешь.
– Спи давай, тебе это кажется.
Встревоженная таким разговором, девочка уже на следующий день, придя после уроков заглянула в тайник отца, который нашла в спальне еще полтора года назад. Андриас и не подозревал, что его дочь знает это место. За двумя фальшивыми досками в полу, была полость, наполненная золотыми монетами, но они Селайну, никогда не интересовали, да и куда она их денет. Пусть она и не общалась нормально со сверстниками, но понимала, что сразу как даст торговцу монеты, он либо обманет её или отведет к родителям. Да и в сказке «Сеймиас и красный дракон», которую ей рассказывали в школе, маленького Сеймиаса обманывали, почти все взрослые на его пути. В тот момент её внимание привлек белый пергамент, который явно накрывал, какой-то предмет. В нетерпении убрав обертку, девочка увидела статуэтку, невиданной красоты. Изделие было, тёмно-изумрудново оттенка. Выполнен предмет был в виде мужчины, явно не эльфа, так как уши у него были сравнимы с людскими, да и фигура была не столько стройная, а скорее мускулистая. Могучие руки были скрещены на груди, и каждая из них вела к противоположному плечу. Но не это поразило Селайну, а то, что руки у обычных людей переходят в ладонь, у идола же они, переходили в змеиные головы, а выражение его лица, выражало не прикрытую злобу. Она все еще в шоке держала статуэтку, длинна которой была не больше двадцати пяти сантиметров, когда её голову пронзил громкий голос:
– Ты кто, маленькое дитя? Чувствую ты родня этому эльсту.
– Мы эльфы, а не эльсты. – шепотом ответила Селайна. – Мы из расы высших эльфов. – с некоторой гордостью добавила она.
– Хахаха – рассмеялся голос, так сильно, что Селайна инстинктивно прижала ладони к ушам, только пользы от этого не было. – Вы – именно эльсты. Не на вашем языке так вас зовут, вернее звали, было это очень давно. Так что, дерзкое дитя, можешь мне поверить, я то знаю о многих забытых вещах.
– Меня зовут Селайна а кто ты? Почему я слышу тебя не как других, ты как будто в моей голове?
– В каком то смысле я именно в твоей голове и нахожусь. Можешь не озираться, меня никто не услышит. Хотя признайся, ты мало с кем общаешься, только с учителем, так ведь?
– Да, мне не нужны ровесники, и взрослые тоже теперь не нужны.
– И в храм ты не ходишь…– заключил голос
– Нет… я не верю в Антрию, что за глупость считать, что огромный мир может быть живым. – сказала Селайна и скрывая страх, потом процедила. – Ты ведь не Антрия, у тебя же мужской голос.
– Хахаха. Общением с тобой, я только что стер тысячелетия безмолвия, очень жаль, что в пустоте нет хотя бы такого собеседника. – последнюю фразу голос произнес не обращаясь ни к кому, с легкой грустью. – Твой отец не так хорош в общении.
– Так кто же ты?
– Эльсты раньше были терпеливее… Ну что же, раньше все было иначе. Мое имя слишком длинное, но по-вашему меня звали Ахисаир, иногда Ахирис. Здесь, на этой земле я в числе прочих, правил твоим народом. Пусть и не являлся его частью. Было это в другой эре.
– Но раз я слышу тебя, ты еще жив?
– Да дитя, я был повержен, но не полностью. Хитростью заключив часть своей сущности в статую, приказал слуге выкинуть её в расселину, что он и сделал. А когда эльфы и ангелы уничтожили меня, я улетел в пустоту, но не в фантомную зону, как другие повелители тьмы.