Аня и Долина Радуг
Шрифт:
В голову Мэри мгновенно пришла дьявольская идея. Она подскочила к сушилке, сорвала с нее самую большую рыбину — огромную плоскую треску, почти такую же большую, как она сама, — и с воплем налетела на перепуганную Риллу, потрясая своим нелепым оружием. Храбрость Риллы окончательно испарилась. Ее отлупят сушеной треской! Это было нечто совершенно неслыханное, и Рилла почувствовала, что такого ей не перенести. Взвизгнув, она выронила корзинку и бросилась наутек. Прекрасные ягоды, которые Сюзан так заботливо отбирала для священника, покатились розовым потоком по пыльной дороге — их топтали быстрые ноги преследовательницы и преследуемой. Но Мэри уже забыла о корзинке
Рилла промчалась по склону холма и понеслась вдоль улицы. Ужас дал ей крылья, и она держалась в нескольких шагах впереди Мэри — ту разбирал смех, что несколько затрудняло для нее погоню, но все же, не очень запыхавшаяся, она изредка, потрясая в воздухе треской, издавала на бегу воинственные крики, от которых кровь стыла в жилах. Так они летели по главной улице Глена, где все кинулись к окнам и воротам, чтобы взглянуть на них. Мэри сознавала, что производит невероятную сенсацию, и наслаждалась этим. Рилла, почти ослепшая от ужаса и совершенно выбившаяся из сил, чувствовала, что уже не может бежать. Еще минута — и эта страшная девчонка с треской догонит ее. В этот момент бедная крошка споткнулась и упала в лужу в конце улицы напротив магазина Картера Флэгга, откуда как раз выходила мисс Корнелия.
Мисс Корнелия поняла всю ситуацию с первого взгляда. Поняла ее и Мэри. Она резко остановилась, прервав бешеный бег, и, прежде чем мисс Корнелия успела заговорить, круто повернула назад. Вверх на холм она неслась так же быстро, как до этого летела вниз. Мисс Корнелия в зловещем молчании поджала губы, но было ясно, что не может быть и речи о том, чтобы попытаться догнать Мэри. Вместо этого она подняла бедную, рыдающую, растрепанную Риллу и повела ее домой. Рилла была убита горем. Ее платье, туфельки и шляпа оказались безнадежно испорчены, а ее гордости шестилетнего человека нанесен жестокий удар.
Сюзан, бледная от гнева, выслушала от мисс Корнелии рассказ о «подвиге» Мэри Ванс.
— Бесстыжая девчонка… ох, бесстыжая! — негодовала она, уводя Риллу, чтобы отмыть ее и утешить.
— Это уже перешло все границы, Аня, душенька, — сказала мисс Корнелия решительно. — Необходимо что-то предпринять. Что за странная особа поселилась в семействе священника? И откуда она взялась?
— Насколько я поняла, это девочка с той стороны гавани. Она гостит в семье священника, — отвечала Аня.
Она видела комическую сторону удивительной погони с треской и в глубине души считала, что Рилла слишком самодовольна и ее стоило проучить.
— Я знаю все семьи, которые живут на той стороне гавани и посещают иногда нашу церковь, и уверена, что этот чертенок не принадлежит ни к одной из них, — возразила мисс Корнелия. — В будни она ходит почти в лохмотьях, а в церкви появляется в старых платьях Фейт Мередит. За этим что-то кроется, и я намерена выяснить все до конца, так как, судя по всему, никто другой заняться этим не хочет. Я думаю, именно она подбила детей мистера Мередита на ту выходку в ельнике Уоррена Мида. Вам известно, что они на днях до обморока напугали его мать?
— Нет. Я знаю, что Гилберта вызывали к ней, но не слышала, в чем была причина ее недомогания.
— Ну, как вы знаете, у нее слабое сердце. А на прошлой неделе, когда она сидела одна на крыльце, из кустов до нее неожиданно донеслись ужаснейшие вопли: «Караул! Убивают! Помогите!» Поистине ужаснейшие, Аня, душенька! Сердце у нее так и оборвалось. Уоррен — он был в амбаре — тоже услышал эти крики и бросился прямо в кусты, чтобы выяснить, что происходит, и там обнаружил всех четверых детей священника: они преспокойно сидели на поваленном дереве и визжали во всю глотку: «Убивают!» По их словам, кричали они просто для смеха и не предполагали, что их кто-нибудь услышит. Сказали, что всего лишь играли в индейскую засаду. Уоррен направился к дому и на крыльце нашел свою бедную мать в обмороке.
Вернувшаяся Сюзан презрительно фыркнула:
— Я думаю, она была далека от обморока, миссис Эллиот, и в этом можете не сомневаться. Я вот уже сорок лет слышу, что у Амелии Уоррен слабое сердце. Она жаловалась на сердце и тогда, когда ей было двадцать. Очень уж ей нравится поднимать шум и звать доктора; тут любой предлог хорош.
— Не думаю, что Гилберт счел ее сердечный приступ очень серьезным, — заметила Аня.
— О, вполне возможно, — сказала мисс Корнелия. — Но все это вызвало ужасно много разговоров; а то, что Миды — методисты, только усугубило положение. Что станет с этими детьми? Иногда я не могу уснуть ночью — все думаю о них, Аня, душенька. Я даже не уверена, едят ли они досыта; ведь их отец вечно погружен в свои мысли и лишь изредка вспоминает, что у него есть желудок, а эта ленивая старая тетка не утруждает себя стряпней — хоть и считается, что она живет с ними, чтобы вести хозяйство. Они просто бегают без присмотра и вытворяют что хотят, а теперь, когда начались каникулы, будут вести себя еще хуже, чем обычно.
— Они в самом деле очень весело проводят время, — сказала Аня со смехом, вспоминая кое-какие забавные события в Долине Радуг, рассказы о которых дошли до ее слуха. — И все они смелые, искренние, надежные и правдивые.
— Сущая правда, Аня, душенька, и я, как вспомню обо всех тех склоках, которые вызвали в нашем приходе две маленькие сплетницы прежнего священника, готова многое простить Мередитам.
— Что ни говори, миссис докторша, дорогая, а они очень милые дети, — снова вмешалась Сюзан. — Сущие безобразники, конечно, но, возможно, это даже к лучшему: не будь они такими — они могли бы стать до отвращения положительными. Только я все же считаю, что неприлично им играть на кладбище. Это мое твердое убеждение.
— Но они, право же, играют там довольно тихо, — попыталась оправдать Мередитов Аня. — На кладбище они не бегают и не кричат так громко, как в других местах. Вспомните, какие завывания доносятся иногда до нас из Долины Радуг! Хотя я думаю, свой вклад в это вносят и мои собственные доблестные детишки. Вчера вечером они устроили там «сражение понарошку», и им пришлось издавать звуки, напоминающие грохот пушек, так как настоящей артиллерии у них не было, — так объясняет Джем. Он сейчас как раз в том возрасте, когда мальчики мечтают стать солдатами.
— Ну, благодарение небесам, он никогда не будет солдатом, — сказала мисс Корнелия. — Я была против того, чтобы наших мальчиков посылали в Южную Африку, когда там началась заварушка [12] . Но теперь все позади, и вряд ли когда-нибудь еще произойдет что-то подобное. Я думаю, мир становится разумнее. Что же до Мередитов, я много раз говорила и скажу снова: будь у мистера Мередита жена, все было бы хорошо.
— Я слышала, что он дважды заходил к Керкам на прошлой неделе, — сообщила Сюзан.
12
Речь идет об англо-бурской войне 1899–1902 гг., в которой Канада активно поддержала англичан. Это был первый случай, когда канадские войска были отправлены за границу.