Анюта, улыбайся!

Летняя Анна

– Красавица, - похвалила меня подруга. Приобняв за плечи, - ты очень красивая невеста, твои мужики потеряют дар речи, вот увидишь. Такую красоту скрывала от окружающих, это ж надо такой вредной быть!

– Думаю они больше порадуются нижнему белью, чем всем этим тканям. У нас говорят, что женщина одевается в наряды только для себя, так как мужчины предпочитают видеть ее голой.

– Не без этого. Нашим вот очень понравилась продукция мастериц, умудряющихся создать их кружева и шнуровок.

– А то! – после того как Лиссу достали все эти панталоны, она всерьез занялась поиском мягкого и тянущегося кружева. И она его нашла! Скупила там все и заключила контракт на поставки, прилично просадив семейный бюджет, но не думаю, что Инур был против смене гардероба супруги. Напротив, по словам сильфы, частенько проверял во что оделась любимая, при каждом удобном случае. Ну и мы со своих зарплат постепенно готовили собственное придание, скупая маленькие произведения искусства и откладывая на будущее. Нашлись в этом мире и чулки разной тонкости, создать к ним более изящный пояс, перекроив местный аналог оставалось делом техники, и теперь я готова была встретить брачную ночь не в бабушкиных рейтузах. Кто вообще может поверить, что на это убожество среагирует нормальный мужчина? Плечики моего платья скрывали чуть приподнимающий грудь, шитый кружевной лифчик, скорее декоративного назначения, настолько откровенно он обрамлял округлость, скрывая только ореол и сосок. В комплекте с кружевным трусиками, и чулками образ в туфлях выходил достаточно развратный, но кто же кроме мужей это прознает? А если и подглядит, так пусть завидует молча.

– Если с выпечной мы почти закончили, а с мастерской не выгорит по причине несговорчивости наших мужчин, то стоит поискать другую новую идею. – Горестно вздохнула Рокси. – А ведь какая бы была выгода! Могли открыть пошивочную мастерскую нижнего белья, работали только по индивидуальным заказам. Жаль что тут нет возможности клепать под один размер, ведь рисунок на каждую фигуру ложиться индивидуально. И никогда не угадаешь как ново заиграет он на следующей форме попки.

Шлепнув меня по ягодицам, она озорно улыбнулась.

– Ну, я расстраиваться не буду, оставив такое белье только дня нашего круга, это тоже не плохо. Твой бы точно воспротивился твоей работе в подобными дерзкими вещами.

– Согласна. Это еще хорошо, что у нас тут нет необходимости вывешивать исподнее сушиться на улице, а значит и никто никогда не узнает, если мужья не проговорятся. Мой точно никогда и никому не скажет, - подумав добавила она. Сет слишком оберегал ее, а значит и словом не обозначит коллегам о том, как снимает с Рокси новинку.

– А они это не сделают, это ведь неприлично! – Подняв палец копируя старшего мужа Селии, отругавшим супругу, за то, что она заказала такое белье, не посоветовавшись с ним. Впрочем, не долго он ломался, и попросил только не распространяться что у нее под одеждою его сестрам и матери. Как будто она стремилась просвещать свекровь в такие подробности. Даже Ранке мы не показывали эту продукцию наших девочек.

– Тебе пора, - поторопила меня подруга. Расправив пару складочек, провела пальцем по лицу, что-то стирая.
– Вещи я уношу в приют, как захочешь, так и заберешь. И вообще ждем с подробностями, как твои отнеслись. И вообще ждем в гости, не забывай нас никогда! – Поцеловав меня в щеку, Рокси сжала за плечи.
– Все пока, Анна, тебе в ту дверь, а мне в эту.

Выскользнув за дверь, не став растягивать прощание. Кому нужны долгие напутствия, если брак желанный? Оглядев себя еще раз, я поправила пару прядей, чуть оттянула вырез, и перестегнула цепочку так, что теперь перышко лежало немного выше, но все еще между грудей. Глубоко вздохнув, я расправила плечи и направилась к двери, но открыть ее не успела, меня опередил Аконит. Осмотрев меня внимательно, он кивнул.

– Ты готова. – Вернувшись к глазам, едва заметно улыбнувшись.
– Я пойду первым, ты отсчитаешь минуту и вперед. Не своди сума своих истинных, твоего змея и так лихорадит. Словно у него недавно был срав.

– Да, был. Яттону немного не верно описали произошедшее в среду, вот и не выдержал на одной воли пока не узнал сам, что я в норме. – Созналась я, пробуя рассмотреть что-нибудь в эмоциях гора. Но нет. Он был холодной скалой.

– Бывает, - пожав плечами, Аконит вышел. Безразличный, слишком холодный и спокойный. Но это были его настоящие эмоции, я чувствовала это своей магией духа. Видимо на него больше не действовала наша привязка, и я для него была очередной невестой и только. Наверно и для меня он станет лишь воспоминание через пару лет или около того.

Выждав положенное время, опять глядела себя и расправив плечи, двинулась к алтарю. Эти двоих я выбрала сама, я люблю их и готова прожить в этом мире всю жизнь только ради них. А Аконит? Так не был он никогда моим. Не чувствовала я к нему тепло или необходимость в нем. Хороший служитель, советчик, видящий больше других, и от того значимый в моей судьбе, но не любила я его ни на капельку.

Не так как моих мужчин, что терпеливо ждут меня. Оба по форме мундир Аида имел серебристые нашивки, что означало службу на границе, и участие в операциях зачистки по ликвидации прорывов. Его русые волосы с сединой смотрелись светлым пятном на темно-синем мундире. Яттон же щеголял зелеными полосами на манжетах и вороту, как знаку особо ответственной должности в этом мире при Совете. Они смотрели на меня с такими похожими эмоциями радости и предвкушения, что я едва не сбилась с шага. Лишь силой воли удержалась от улыбки, наползающей на мое лицо.

Чуть в стороне стояли Ян и Ен в привычных костюмах, но сегодня они должны были засвидетельствовать наш брак, как представители своего отца и старшего супруга. Не удивлюсь если после обряда благословленного Хранителями, и мои мужья будут относиться к парням как к нашим детям. Может и чуть иначе, спрашивая с них как со взрослых, но испытывая гордость, ответственность и чувства любви. Не важно, что по возрасту они почти ровесники, при долгой жизни подобное воспринимается как неважный фактор.

В остальном храм никак не изменился: стихии жили своей жизнью, ходили в «гости», сплетались вместе, давая жизнь росткам, поддерживая ее или уничтожая, безжалостно сжигая. Чаш хватало на всех потоки, что жили в храме. Под сводами летали маленькие стайки птиц, в траве и на кустах, то тут, то там можно было заметить любопытных животных. Но разве можно обращать на это внимание, когда меня наконец дождались? Стоило мне взойти к алтарю, как оба мужа заключили меня в объятие, скрепив наши руки лодочкой. Со спины прижался Яттон, а в мои глаза смотрел мер, едва не светясь от счастья.