Анюта
Шрифт:
Она часами вглядывалась в лицо, в каждую деталь, чёрточку, линию, изгиб. Читала его судьбу по серебру в волосах, по моложавой коже, взгляду, по кончику носа, желобку, по губам, по впалым щекам. Углублялась в не улыбчивость, в выраженность носогубных складок, сотрясающие печалью глаза, скрывающие от всех, даже от самого себя некую тайну, мучащую его каждый день. Душа человека с фотографии плакала, не проронив ни одной слезинки.
Анюта вдохновилась писать в полной тишине, полностью уйдя с головой в работу. Проведя целый день в мастерской, приезжая домой под вечер погружённая в свои
Регина, помощница Анюты, заметив, что художница окунулась в творчество, старалась не мешать ей и лишний раз не приставала с вопросами, разговорами и новостями.
Портрет мужчины, через некоторое время, на холсте ожил и превратился в мудрого старца, которой обладал вселенскими знаниями, но при этом не мог ни с кем ими поделиться, вёл отшельнический образ жизни и терпеливо нёс свой груз в надежде, что однажды он встретит того, кому сможет передать свои познания. Длинные белёсые волосы, спускались по плечам, отросшая борода и синие, бездонные глаза, проливающие добрый свет на встречающихся на его пути путников. Старец улыбался, разговаривая глазами на частоте любви ко всему, что его окружало вокруг, показывая открытое сердце и своё радушие всему миру. Портрет был готов!
Регина была первой, кто увидел работу Анюты. Она десять минут не могла оторвать своих глаз от старца.
– Ну что скажешь? – спросила мнение мастер.
– Он меня загипнотизировал! Анюта, вы волшебница! Этот портрет надо повесить в музее, а не пылиться годами в домашних условиях. Я протестую отдавать портрет заказчику.
Анюта скромно улыбнулась: – Отлично, – одобрила она вслух мнение Регины. «Не зря значит она отдала себя всю, работая с фотографией Александра» – Завтра, пожалуйста упакуй и отправь к заказчику, – добавила она, запланировав задание для помощницы.
– Всё сделаю.
В мастерскую заехал Глеб, который не понимал, что происходит с его женой вот уже как третью неделю, которая не только не разговаривала с ним, но и совсем забыла про их сына, Артёма. Решив заехать, он собрался пригласить супругу с ним пообедать и обсудить её отношение к семье.
От неожиданной встречи с мужем, Анюта оторопела, а Глеб уставился на портрет и так же, как и Регина залип на целых десять минут. Его поразило то, насколько Анюта за все годы своего творческого пути отточила свой талант, овладела навыком, умело и художественно передавала эмпирию на холсте. Ему тут же всё стало ясно, его жена не просто была художником, она уходила глубоко в транс, чтобы осязать, ощутить, прикоснуться к невидимым энергетическим полям человека, настроится на световой поток и волну. И это происходило помимо её воли. Что-то похожее происходит и с ним, когда он вовлекался в интересный архитектурный проект.
– Браво! Ты становишься недосягаемой в своих работах, – оценил Глеб работу мастера.
– Спасибо.
– Предлагаю тебе теперь со мною отправится в ресторан.
– Согласна, я голодна, – приняла Анюта приглашение мужа и стала быстро собираться, как в мастерскую позвонили по домофону.
– Кто там? – спросила перепугано Анюта.
– Ангелина к вам, – ответила Регина и нажала кнопку, открывая входную дверь.
– Привет, – радостно поздоровалась вошедшая семнадцатилетняя девушка.
– Ты чего здесь? – в недоумении спросила портретистка и вместе с Глебом и Региной уставились на юное создание.
– А, я решила зайти к тебе, правда не знала, что тут Глеб, я тогда пойду, – приняла на ходу решение Ангелина, старшая родная дочь Бориса.
– Стоять! Одна ты никуда не пойдёшь. Пойдём, поговорим, на минуточку, – предложила ей Анюта и взяв девушку под руку они скрылись в подсобке.
– У тебя всё в порядке, Света знает, что ты пришла ко мне?
– Нет, никто не знает, замешкалась девушка, – просто я влюбилась! – выпалила Ангелина.
– Какой кошмар! – отреагировала Анюта и тут же себя поправила, – прости, не то хотела сказать, – поправила себя старшая сестра, – любить это прекрасно, но отец знает каждый твой шаг, и пока ты не встанешь на ноги про любовь можно забыть.
– Ну как он может знать, если я слиняла от отцовской охраны вместе со своим парнем. Мы учимся в одном классе. Его зовут Игнат. Он хороший и я люблю его и хочу с ним встречаться, – откровенно поделилась девушка.
– Невозможно слинять от отцовской охраны, – предупредила Анюта свою незрелую родственницу.
Ангелина растерянно и молча посмотрела на взрослую сестру.
– Пойми, от любви нет советов, девочка моя, – заговорила Анюта, видя что девушка ждёт от неё поддержки, – придётся ждать, набраться терпения, стараться не выдавать себя и даже не показывать виду и намёка на свою влюблённость ни Борису, ни Светлане, ни Лизе, ни даже маленькому Андрюшке, им ни в коем случае не надо сейчас знать про твои чувства и про то, что ты с Игнатом встречаешься, иначе на ваших отношениях будет поставлен запрет. Пусть сложно, но нужно принять это покорно. Может быть, через год, через два, ты сможешь заговорить с ними на эту тему, но не сейчас, когда у тебя на носу экзамены и поступление в институт. Если будет плохо на душе, не держи в себе, звони мне. Хорошо?
– Хорошо, – согласилась девушка, немного заволновавшись, – правда у тебя телефон почти всегда отключен.
Анюта на минуту задумалась: – Исправлюсь. Буду держать его включённым. А теперь пойдём? Глеб ждёт и надо позвонить отцу, предупредить его.
– Да, я сама сейчас наберу ему, – решила Ангелина.
Они вышли из подсобки. Глеб вопрошающе на них посмотрел.
– Всё нормально?
– Нормально, сейчас Ангелина позвонит Борису и поедем обедать, может Ангелина пообедает с нами? – предложила Анюта Глебу, – если, конечно, разрешит Борис.
– Я не против, – согласился Глеб, который всё-таки так или иначе, планировал переговорить сегодня со своей молодой супругой об её отношении к семье.
К ним подошла расстроенная Ангелина и сообщила, глядя на Анюту: – Ты, была права, охрана уже тут. Стоит за дверью.
– Ясно, оперативно. Пошли, проводим тебя, – без всякого удивления сказала портретистка и направилась к выходу.
Посадив Ангелину в роскошный мерседес и помахав ей напоследок ручкой, супруги сели в автомобиль Глеба и отправились в ресторан, в котором они любили бывать.