Анютка едет в гости
Шрифт:
– Переезда?
– Да, мы же раньше под Донецком жили, на Украине, а потом в Бендеры перебрались, к родне. У меня и братья на шахте работали. А сейчас на судоремонтном заводе.
– Братья?.. Отец… Никогда бы не подумал, что у тебя отец – шахтер, – пробормотал я, слабея. – Я думал, он у тебя артист, пианист или кто-то в этом роде.
– Если ты на мне не женишься, он приедет и намотает твою душу на кулак, пообещала Анютка, задумчиво окидывая меня взглядом снизу доверху. – С ним, кстати, приедут мои старшие братья Степан и Семен, они знаешь какие?!
– Это которые в шахте работают?
–
– И что, никак не убьет? – брякнул я, нервно хихикнув.
– Ладно, иди в свой зал, – разрешила Анютка, решив, что в случае чего вызовет подкрепление прямо из Бендер, и ее кровные родственники, которыми, видимо, кишат зарубежные тюрьмы, рано или поздно, но достанут меня из-под земли. – И помни – не только батя приедет, но и старшие братья и кум Петро.
– Как же, как же, такое забудешь, – хмуро отозвался я, все еще отказываясь верить в то, что мой жизненный путь так внезапно подошел к концу.
Вообще-то, я не из пугливых, хотя и к числу записных храбрецов меня не отнести. Но когда девица с тяжелым характером и весом в центнер говорит, что пожалуется бате, старшим братьям и куму Петро, каждый из которых, должно быть, во время семейных пирушек для забавы с легкостью перебрасывает ее с ладошки на ладошку, поневоле начинаешь трястись, как заяц под кустом. Ситуация осложнялась, и меня бесило то, что виновник, тот, кто заварил всю эту кашу, сейчас сидит себе в тепле и в ус не дует, лениво разглядывая сквозь темные стекла очков неприлично дорогие картинки на стенах своего офиса.
Я вышел в соседний зал, оставив Анютку наедине с медведем, и, кипя от возмущения, набрал номер Витька. Он ответил после второго гудка. Значит, не спал. Я кратко обрисовал ему ситуацию, не забыв рассказать о бате, старших братьях и куме Петро, который не дает быкам спокойной жизни. Они приедут, если я откажусь ходить у их родственницы на коротком поводке и не оплачу свадьбу, попутно вырядившись в костюм счастливого жениха.
– Положение тревожное, – взволнованно констатировал я, добавив, что сегодня же напишу завещание, но Витька в него не включу.
– Да она блефует, – решил, подумав, Витек, а я подумал – ему-то что, это ведь не на его голову вот-вот свалится многотонная родня из Бендер.
– Думаешь, у нее нету бати, старших братьев и кума Петро?
– Может, и есть, но она точно блефует. Я уверен, что никто из них не приедет сюда по твою душу.
– А если она не блефует? Если они приедут? Вот ты бы поехал, если бы твоя дочь оказалась в чужом городе, а жених обманул бы ее и отказался жениться?
– Не знаю, я вообще не представляю себя в такой ситуации. Может, и поехал бы. Но они не приедут, точно тебе говорю. Наверное, и без того все семейные сбережения потратили на билет для Анютки от Бендер до нашего города. Небось, даже заложили фамильное серебро. Это же провинция, им не на что купить билет. Сам посуди, откуда у шахтеров деньги?
– Они бывшие шахтеры, – уточнил я. – А сейчас они работают на судоремонтном заводе. А кум Петро, наверное, трудится на бойне. Так, и что же мне делать?
– Да ничего. Поводи Анютку по музею, покажи ей ваши черепки и скелеты. Потом выведи на улицу, заведи в кафе, угости ведром мороженого и смойся через черный ход. Если погонится за тобой, просто прибавь ходу, поддай газку. Главное, чтобы она тебя в первые сто метров не догнала. А когда она устанет, уйдешь в отрыв. Как окажешься в безопасности, позвони начальнице, скажись больным и на неделю спрячься.
– А если Анютка узнает, где я живу?
– Как она узнает?
– Например, мой лучший друг проболтается об этом по телефону и продиктует ей мой адрес, потому что он, видите ли, не в силах отказать девушке в исполнении малюсенькой просьбочки.
– На что это ты намекаешь?
– Просто к слову пришлось.
– А-а… Тогда найди берлогу, которую она найти не сможет.
– Легко сказать, найди берлогу, – грустно отозвался я.
– Короче, старик, не бойся, будь сильным, будь мужиком. Пойди и скажи ей, что ты еще не созрел для брака, что ты еще слишком молод, что ты ее недостоин, что она когда-нибудь найдет свое настоящее счастье. Намекни, что ваши дорожки тут и расходятся. Если она будет рыдать, покажи ей эти ваши черепки и скелеты, выведи на улицу и далее по плану, ведро мороженого, охапка роз, цистерна водки и все такое прочее. Как сбежишь, позвони, хочу знать подробности. Пока-пока!
Он отключил связь, и я понуро поплелся в зал к Анютке. Она все еще топталась рядом с медведем, и на ее фоне лесной зверь не казался таким внушительным и страшным, как обычно. Я захлебнул максимальное количество воздуха, которое была способна вместить моя отнюдь не богатырская грудь, и на одном дыхании выложил Анютке все, что посоветовал выложить Витек. И про расходящиеся дорожки, и про то, что я не созрел для брака, и про счастье, которое она обязательно найдет, и даже про то, что я не верю в визит ее бати, старших братьев и кума Петро.
Выслушав меня, Анютка изменилась в лице. Губы ее скривились, одна щека поползла вверх, другая вниз, вместе с ними изменили месторасположение уши и брови. И только хвостик на макушке, вызывающе смотрящий в потолок, остался на месте. Мне показалось, что она вот-вот всхлипнет и заплачет, и я машинально запустил руку в карман брюк, где у меня лежал носовой платок. Тут раздался странный звук, вроде хлопка взрыв-пакета. Я с удивлением заметил, что Анютка не рыдает, как полагается порядочной невесте в такой ситуации, а ржет, как тот самый сивый мерин, о котором то и дело в обиходе упоминают русские люди.
Звук, похожий на хлопок взрыв-пакета, на деле оказался начальной фазой смеха. Про другую девицу сказали бы, что она прыснула и залилась хрустальным перезвоном. Но Анютка хлопнула, взорвалась и заржала. Если и было что-то колокольное в исторгаемых ею звуках, то это был набат по моей потерянной молодости и загубленной жизни. Что обычно делает человек, когда в его присутствии другой человек вдруг беспричинно начинает смяться? Правильно, тоже начинает смеяться. Вот и я заржал. Сначала потихоньку, попискивая, а затем перешел на нервный рев, органично дополняя Анютку. Мы так смеялись, что не сразу услышали вопрос, заданный кем-то за моей спиной.