Апатрид
Шрифт:
Разрешение было получено, и под сводами старинного строения зазвучал настоящий африканский джаз, никогда до этого не звучавший в этом заведении. Музыканты из труппы ресторана были в восторге, и вскоре в зал стали заходить любопытные из фойе театра во время антракта. Такая музыка была в диковинку в восточном городе. Свадьба закончилась, и Арсен в последующие годы часто вспоминал звучание саксофона в руках эфиопского парня.
Жизнь продолжалась, и ничего не предвещало бури…
Глава 11
Арсен ни разу не видел своего родного отца. Из разговоров Аиды о Роберте, его родном отце, он знал только, что тот с семьей живет в Ереване, куда переехал в семидесятых годах. Мать всегда ему говорила, что не стоит видеться с отцом, если тот за столько лет ни разу не поинтересовался сыном. Но желание его увидеть не покидала Арсена никогда. Он только ждал момента, чтобы показаться отцу на глаза успешным и самодостаточным человеком, выросшим без отца, но ничего от этого не потерявшего. Сыновья обида сидела в нем, сколько он себя помнил. От маминой двоюродной сестры он узнал, что тетя Роберта работает в Сумгаите в книжном магазине. В один из жарких летних дней он, собравшись духом, поехал в город, где он родился и в котором 22 года назад разворачивались события, предшествующие его появлению на свет.
Найдя книжный магазин, он с любопытством разглядывал не книжные полки, а продавщиц, которые то и дело пробегали мимо него от одного стеллажа к другому. Он никогда не видел родственников отца и не знал, чем может закончится эта встреча.
– Роберт!?, – вдруг одна из женщин остановилась и с какой-то растерянностью тронула его за плечо.
– Нет. Я-Арсен, сын Роберта, – гордо сказал молодой человек, а вы-наверное, тетя Генофья?
Женщина вдруг разрыдалась и обняла Арсена.
– Я никогда себе этого не прощу, никогда. Мы не верили твоей маме, говорили, что она забеременела не от Роберта, и соврали ему. Теперь я понимаю, как мы все ошибались, ты так сильно на него похож, копия молодого Роберта.
Через минут тридцать Арсен, получив от новоиспеченной тети телефон отца в Ереване, уже возвращался в Баку. Он решил в скором времени найти Роберта, поехав в Армению. Ни матери, ни жене он ничего не сказал. У него к тому времени ухе была машина, «Жигули» шестой модели, но он всем говорил, что друг уехал за границу на некоторое время и оставил ему машину. Чтобы избежать лишних нравоучений от матери и Фархада, он вообще мало распространялся про свой род деятельности: Фарцовка и купля-продажа валюты были вне закона, и он не хотел, чтобы мать лишний раз нервничала, у нее и так забот хватало с двумя младшими детьми.
Собравшись в дорогу, взяв с собой денег и подарок отцу и его семье, и сказав родным, что дня на три едет по делам на границу с Ираном в Джульфу, – он поехал на машине в Ереван. Насмотревшись по дороге красот равнин родного края, монументальных гор Кавказа с горными селами и одетыми в снега вершинами, он въехал в Армению. От скорой возможности увидеть отца у него захватывало дух и он прибавлял скорость, стараясь быстрее сократить расстояние. Проехав мимо Севана, он вскоре увидел показавшиеся дома Еревана, амфитеатром разбросанные по горам. Ереван представлял собой выдолбленный из горного камня и мрамора город, своим древним величием расположенный в расщелинах и разрезах окружающих гор. Въехав в город, он стал спрашивать проезд до центра города и был неприятно удивлен. Его армянский с акцентом был воспринят очень негативно. Его не принимали за своего, а некоторые даже принялись недружелюбно склонять его рождение под турками и персами. Он стал спрашивать на русском. Ему тут же ответили и указали, как проехать. Припарковав машину на стоянке, Арсен наконец-то получил возможность спокойно оглядеться. Он был в центре Еревана, около музыкального фонтана и небольшого сквера. Ощущения того, что он находится в родной по национальности и языку стране, постепенно покидали его. Знание армянского языка, того, на котором общаются в Азербайджане, еще больше отдаляло его от местного населения. По их представлению, если ты родился в Азербайджане, и ты – армянин, означало только одно: ты такой же, как турки и персы, которые живут в этой стране, и никогда не станешь армянином чистой, арцахской крови, какими они сами себя считают. Особого желания понравиться Арсен не испытывал, и вскоре отогнал мысли о напрягающей его несправедливости к армянам из Азербайджана.
Он нашел телефон-автомат и набрал номер отца.
– Я слушаю Вас, – женский голос на русском прозвучал из трубки.
– А Роберта Микосовича можно услышать? – с еле скрываемой дрожью в голосе спросил Арсен. Была суббота, и была вероятность того, что отец будет дома.
– А кто это? – удивленно, наверное, из-за чистого русского языка Арсена, спросили из трубки.
– Это его знакомый из Баку, – ответил он.
– Сейчас, – ответил голос, и Арсен облегченно вздохнул.
– Я слушаю, – мужской голос заставил вздрогнуть.
– Это Ваш сын, – Арсен.
В трубке повисло молчание. Чувствовалось напряжение от неожиданности услышанного.
– Ты где, в Ереване? – с акцентом на русском спросил Роберт.
– Да, я около гостиницы «Севан», в сквере, напротив. Хотел бы увидеть Вас, и кое-что спросить.
– Я через час буду, – произнес отец каким-то тихим, поникшим голосом.
Час для Арсена пролетел в одно мгновение. Желание увидеть отца было так велико, что он бы прождал еще бездну таких мгновений.
На тропинке по аллее сквера шел мужчина лет пятидесяти с проседью и зачесанными назад короткими волосами. Одет он был в летние светлые брюки и бязевую рубашку. Он шел прямо на Арсена.
– Добрый день, как доехал? – спросил Роберт, протягивая Арсену руку для рукопожатия.
– Здравствуйте. Спасибо, все нормально.
– Я слушаю тебя, что ты хотел услышать? – спросил отец,-прогуляемся?
– Я бы хотел только одно теперь узнать, как же произошло, что Вы с мамой развелись? – Арсен с интересом разглядывая отца и разочаровавшись его холодным приемом, уже пожалел, что не послушался мать, которая отговаривала его от встречи с отцом.
– Во всем виновата твоя бабушка Егануш, она не дала нам с Аидой вместе нормально жить, – как-то очень спокойно ответил он. – Я не думаю, что ты из-за этого приехал, тебе, наверное, деньги нужны? Их у меня нет, я недавно купил машину, и еще у меня двое детей, их надо поднимать, готовить в институт. Я скоро уезжаю в Японию, в командировку на пять лет, надо подготовиться, много затрат, – Роберт все говорил, словно боясь, что сын вставит какие-то слова.
У Арсена от гнева все поплыло перед глазами. Двадцать лет ждать встречи с отцом, надеяться на какое-то внимание, излияние отцовских чувств, – а в итоге нарваться на циничное объяснение приезда сына. В течении этих нескольких минут Арсен понял, как он поступит.
– Подождите пять минут, пожалуйста, я тут кое-что привез Вам и Вашей семье. Дойду до машины и обратно, – бросил он на ходу, быстрым шагом направляясь к припаркованной машине. Пока он шел, быстро считал в уме, сколько за свою жизнь отец присылал ему алиментов. Алименты он получал сам на почте, исправно принося их маме. Присев в машину, достав и отсчитав полученную в уме сумму, он положил их в коробку конфет и вместе с остальными подарками уложил в пакет. У него получилось около тридцати пяти тысяч, сумма немаленькая, но она у него была, он в день мог заработать тогда около тысячи, а иногда и больше рублей.