Апофеоз Судьбы
Шрифт:
На его лице плясала улыбка, и в ней одной сошлись попытки скрыть усталость. Эту усталость необходимо увидеть, понять ее, поскольку она не так проста, как кажется на первый взгляд. Она присуща людям, которые сами недоедают, но обязательно, вынув из кармана последнее, отдают прохожему, затем, до захода солнца, помогают старикам разнести хворост, и только потом идут на свою работу. Усталость эта всегда к добру, это простой, но необходимый вклад в чье-то счастье.
Каспар часто скрывал свою утомленность, и она оставалась никем не замечена. Возможно, Фабиана подкупила именно его бескорыстность. Его глаза не сулили больших надежд, но жаждали правды. И хоть мужчина был еще молод, но честные
Ночь притихла в таинственном ожидании. Эдвин и Фабиан делали осторожные шаги, ведущие в спящий город. На заборе стоял кот. Он напряг лапы, вытянулся, округлил спину и с опасением глядел на людей. Воздух был холодным и неприветливым. Вдруг где-то раздался сильный хлопок. Кот сорвался с забора и, как ошпаренный, рванул куда-то в темноту.
Фабиан тоже дрогнул, но в ту же минуту заставил себя воспрянуть.
– Держись ко мне ближе, – сказал Эдвин, обеспечив защиту скорее себе, чем товарищу.
Потом до них донеслось приближающееся мягкое рокотание обернутых мешковиной лошадиных копыт. Видимо, всадник предпочитал скорее рискнуть тем, что лошадь поскользнется, чем привлечь к себе внимание цокотом подков.
Кто-то, укрывшись мантией, мчался в их сторону. Гостей это всерьез напугало. Если чудовища – это всего-навсего вымысел, то люди друг друга убивают по-настоящему, и все чаще с жестокостью.
Фабиан бросил напряженный взгляд на Каспара. – «Ах ты, подлец! – подумал он. – Зачем мы тебе нужны?»
Эдвин шагнул в сторону и закрыл руками лица, но всадник неожиданно остановился перед неизвестными. Он спрыгнул с коня и взглянул наверх – там было несколько расположенных близко домов. В маленьком окне горел тусклый свет, походивший на колышущиеся языки смоляных факелов. Человек поднял с земли горсть камней и один за другим бросил точно в дверь. Спустя несколько секунд дверь распахнулась, и хозяин дома вышел на балкон.
– Реджинар! Выходи, скорее!
– Мартин? Это ты…? – удивившись, спросил человек сверху.
– Тише, тише! Спускайся!
Начавшийся диалог перебил Каспар:
– Мааартин! – Радостно протянул он. – Ты нас до смерти напугал.
– Каспар? мой приятель! Прости, у меня совсем нет времени и сил что-то объяснять… Меня ищут.
– Что решили на рейхстаге?
– Вормс – город лжеучителей, брат мой. Там уже давно правит дьявол. На заседании издали Вормсский эдикт, по которому я объявлен еретиком, одержимым злым духом, – Мартин произнес это тяжело, потому что проводил дни напролет в молитвах и годы в трудах, а теперь его сделали еретиком. – Мои книги тоже запретили читать. Скорее всего, их теперь сожгут.
– Но, как… – обратился к нему Реджинар, – …как они могли такое объявить?
– Подумали, пошумели… и объявили. Но перед этим предлагали отречься.
– И что ты им ответил?
– А что я мог ответить? «На том стою. Не могу иначе. Да поможет мне Бог». 15
– Наверно это их разозлило…
– Когда они поняли, что я не отрекусь, вопреки Истине и Правде назвали меня врагом Рима и всей папской церкви. И вот сам Лев X своей светлейшей рукой предал меня анафеме 16 .
15
Защитная речь, которую Мартин Лютер произнес на Немецком конгрессе в Вормсе, когда ему предложили отречься от своих взглядов и трудов.
16
Анафема – отлучение от церкви.
– Я не могу поверить!
– Чему же ты удивляешься? Вспомни Господа. Он в совершенстве владел добром и смирением. И все же, фарисеи добились над Ним суда. Пора нам всем понять: дьявол восстал против Бога и всех святых.
Эдвин незаметно шагнул вперед и пристально посмотрел на Мартина Лютера – на человека, чье имя и слово разносилось эхом по городам всех германских земель в составе Священной Римской Империи германской нации. 17 В его лице не было ничего особенного. Иисус Христос, как многие полагают, тоже не отличался особенными чертами лица. Вся Его исключительность была в умении передавать слово, обладающее силой.
17
Священная римская империя германской нации – надгосударственный союз итальянских, немецких, балканских, франкских и западнославянских государств и народов, существовавший с 962 по 1806 годы.
– Я думаю, что теперь, когда тебя объявили еретиком и врагом церкви… Мартин, твоя жизнь повисла на волоске…
– Собственно, об этом я и хотел сказать… Я чувствую, что меня хотят убить. Смерть меня не пугает, но мне больно от того, что я не успел завершить начатое, – сказал реформатор.
– Мы доведем это дело до конца, Мартин, Сам Бог на нашей стороне! – приподнявшись на выступ, произнес Реджинар. – Не зря же ты нас собрал! Не волнуйся ни о чем, Бог не оставит тебя, и мы не предадим нашего дела. Тебе просто нужно уйти в безопасное место. А когда настанет время, мы сорвем маску с этих волков в овечьих шкурах! Весь мир запоет осанну, когда церковь снова станет принадлежать Богу, а не Римскому папе.
– Ты такой сонный, мой друг, – с грустной улыбкой произнес Мартин. – Это совсем не похоже на рыцарский подвиг… почестей ждать не стоит, нас ждет большой труд. Простите, но мне пора. У меня, должно быть, на хвосте уже целый легион.
– Но, Мартин, – пробубнил Каспар, – как нам быть с Фабианом? Он проделал далекий путь из Лейпцига. Вы хотели ему что-то передать…
– Ах, как же! Я чуть было не забыл о самом главном. Послушайте, братья, мы играем перед пастью льва, и решаются судьбы людей. Сейчас все внимание на мне, и это дает вам возможность продолжить наше дело там, где этого не ждет никто. Отправляйтесь в Финстервальде. В этом некогда прекрасном городе прежде жили христиане, а теперь местные жители распространили там какую-то языческую ересь. По сообщениям братьев, люди верят там в некого Вольфа. Не задерживайтесь в Виттенберге больше одного дня, здесь чрезмерно опасно.
– Впервые слышу и о Финстер… как его там… и об этом Вольфе, – прошептал Фабиану Эдвин.
– Да, мне тоже не довелось раньше сталкиваться с этим именем, – вступил Фабиан.
– Это обычный идол, таких мы уже насмотрелись, но люди озлоблены отрядами инквизиторов, которые, прибыв, грабили их дома, уводили женщин и убивали мужчин. Мне сообщили, что диаконы и послушники, отправленные туда на миссию, обольстились и стали предателями веры. Узнал я это также из писем одного из диаконов, который остался верным Христу. Он будет ждать вас. Его зовут Ганц Кайзер, он очень скромен и вежлив, а узнать его вы можете по монашескому постригу. Но если о вашем визите узнает епархия, туда пошлют отряд монахов-инквизиторов с миссионером и охраной, а мы не можем себе этого позволить. Одна поездка туда уже привела к ужасным последствиям. Совсем нет времени объяснять, Фабиан… Доверьтесь Христу, следуйте по зову сердца и помогите этим людям познать Живого Бога.