Апокалипсис – книга надежды. Курс 12 уроков
Шрифт:
Таким образом, Еноху на небесах открывалась вся история человечества, от начала до конца, и это позволяло подлинным авторам применить прием vaticinum ex eventu – «пророчество после свершившегося события». То есть древний тайновидец как бы читал на «небесных скрижалях» события того «будущего», которое для читателей книги было их недавним прошлым или же настоящим. И этот прием также увеличивал доверие повествованию апокалипсиса – если герой смог предузнать события, которые впоследствии действительно свершились в истории, это означало, что и всем остальным его словам также можно верить.
Современный
«Ты Единый, имеющий власть исполнить во всякое время все, что Ты пожелаешь;
Ты, Кто пролил каждую каплю дождя, упавшую на землю; Ты, Единый, знающий конец времен прежде их начала, – внемли моей молитве.
Ты Один можешь поддерживать тех, кто есть, тех, кто ушел, и тех, кто придет, грешников и тех, кто оправдан, ибо Ты Живой и Непостижимый…
Ты знаешь место, которое Ты приготовил в конце одним, – тем, кто согрешил; а также место свершения других, – тех, что были оправданы.
Ибо если бы для всех людей была лишь одна жизнь здесь, не было бы ничего горше».
(Сирийский Апокалипсис Варуха 21:7–9, 12–13).
Да, авторы осознанно использовали «непрямую» форму донесения важных для них смыслов. Однако из того факта, что авторы текста пожелали остаться неизвестными, не следует, что текст автоматически теряет содержательную ценность и значимость как свидетельство веры.
Нетрудно понять, почему для авторов апокалипсисов важную роль играло запечатление откровений именно в письменной форме. Пророки передавали полученные от Бога откровения преимущественно устно, а записывали их слова уже ученики, как, например, Варух писал пророчества Иеремии. В отличие от них, герои апокалипсисов получали прямое повеление «записать» увиденное и услышанное. Для апокалипсисов оказываются важными два отличительных свойства письменного текста. С одной стороны, текстам свойственно постоянство и неизменность – в этом состоит отличие от устной речи, которая обусловлена текущим моментом времени и «исчезает» сразу после своего окончания. Конечно, только письменное послание апокалиптических героев могло сохраняться сквозь века. И с другой стороны, письменный текст возможно «запечатать» и «сокрыть», чтобы он впоследствии стал доступен именно тем, кому был предназначен «в будущем».
Что мы можем сказать о новозаветном Апокалипсисе в контексте связи между героем и автором, а также акцента на письменной форме? В плане авторства Апокалипсис гораздо более близок к пророческой литературе – автор пишет от своего лица и называет себя по имени, обращается к адресатам прямо и не «скрывается» под завесой прошлых времен («Я, Иоанн, брат ваш и соучастник в скорби и в царствии и в терпении Иисуса Христа», Откр 1:9). А вот письменная форма для новозаветного Апокалипсиса также очень важна [47] . Так, прежде начала всех видений Иоанн услышал голос Иисуса, обратившийся к нему с повелением: «То, что видишь, напиши в книгу и пошли церквам, находящимся в Асии» (Откр 1:11). Апокалипсис восемь раз назван «книгой» (Откр 1:11; 22:7, 9–10, 18–19, в последних стихах по два раза) [48] . В последней главе сказано, что эта книга не должна быть запечатана (Откр 22:10) и что к тексту ничего нельзя прибавлять и убавлять (Откр 22:18–19), чтобы не исказилось его провозвестие.
47
Письменная форма также важна и для книги пророка Иезекииля, которая является наиболее близким к новозаветному Апокалипсису ветхозаветным прототипом; также показательно, что книга пророка Иезекииля содержит множество видений «апокалиптического» характера.
48
Подробнее о включенности Апокалипсиса в сферу небесных книг см. Андросова В. А. Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова. М., 2013.
Тема 2. Апокалипсисы – послания, возникшие в сложных исторических условиях и раскрывающие читателям небесные тайны о будущем утешении
Какого рода «тайны» открывались тайновидцам, согласно апокалиптическим произведениям? Часто это тайны устройства вселенной или тайны мировой истории, деление истории на определенные периоды. Многие апокалипсисы обсуждают признаки «последних времен» и исчисляют сроки конца человеческой истории. Апокалиптические авторы очень любят подсчеты и общую числовую символику – можно вспомнить «семьдесят седмин» Даниила, «десять недель» в Первой книге Еноха или осмысление всей истории народа Израильского в 23-й главе книги Юбилеев [49] . Интересно, что в пророческих книгах Библии акцент на «исчислениях» не присутствует; как мы уже говорили, библейские пророки не сосредотачиваются на точном «предсказании будущего». Из всего массива пророческого корпуса можно насчитать всего около семи точных указаний временного периода, когда именно пророчество должно исполниться [50] (исключение – глава 11 книги Даниила с подробными исчислениями лет; однако эта глава не имеет параллелей в Библии, и большинство исследователей считают ее примером vaticinum ex eventu, «пророчества после события»). В новозаветном Апокалипсисе также есть числовая символика, связанная с историей, но эта символика более общего плана, не содержащая деталей (подробнее – в следующем уроке 3).
49
«Юбилейный» год означает 49-й (7 x 7); согласно книге Левит, в такой год совершалось своего рода «обнуление», когда нужно было дать рабам Израиля свободу, возвратить купленную землю ее прежним владельцам, и не должно было засевать поля, чтобы земля получила отдых (Лев 25).
50
Ис 7:8; 37:30; 38:5; Иер 25:11–12; 28:2; 28:11; 29:10.
Конец ознакомительного фрагмента.