Апокалипсис – книга надежды. Курс 12 уроков
Шрифт:
Ко времени написания Апокалипсиса культ императора «набирал обороты» и постепенно входил в свою развитую стадию – в конце I века император Домициан дал понять подданным, что его следует именовать титулами «господин/господь и бог наш» (dominus et deus noster).
Большинство языческого населения ничего не имело против; обычные граждане воспринимали именование императора богом скорее как дань уважения или как формальность, ведь они почитали самых разных «богов» и их земные воплощения. А образованные люди уже не верили в древние истории о множестве богов, выясняющих отношения друг с другом, – эти люди искали «духовную пищу» не в религии, а в философских учениях. Но для христиан вопрос «божественности» императора был в высшей степени серьезен – христиане верили, что есть только один Бог-Творец и один посредник между Богом и людьми, Иисус Христос (ср. 1 Тим 2:5). Поклониться императору как богу, если император всего лишь человек, будет ложью и предательством истинного Живого Бога. А Господь, Господин, Владыка – это Сын Божий Иисус Христос, воскресший из мертвых и воссевший одесную Бога (Мк 16:19). На
Идеологическая атмосфера того времени, казалось, создала прямое противостояние между Иисусом Христом и римским «Кесарем». И из-за этой идеологической поляризации вера христиан становилась неким красным огоньком, на который постепенно наводились прицельные взоры огромной имперской «машины». Вопрос поклонения императору усугублялся недавно прошедшими гонениями императора Нерона. Поэтому христиане могли ощущать себя как меньшинство, беззащитное перед мощью огромной империи. Оказываясь «на обочине» римской цивилизации, христиане яснее видели негативные стороны имперской власти – за блистательным величием римской государственности скрывалось стремление контролировать все сферы жизни подвластных Риму людей, готовность жестоко подавлять любое несогласие. Христиане не знали, какое будущее их ждет, если они останутся верны своей вере; отказ участвовать в обрядах поклонения императору грозил обвинением в политической нелояльности и ограничением гражданских прав. А при отказе почитать языческих богов-покровителей ремесленных гильдий христиане-ремесленники рисковали серьезно пошатнуть свой экономический и социальный статус. Как сориентироваться, на что опереться в такой ситуации?
Итак, сформулируем основные актуальные вопросы, которые наверняка стояли перед адресатами Апокалипсиса:
• Мы называем Иисуса «Господом» – в каком смысле это понимать?
• После Воскресения и Вознесения какова роль Иисуса Христа в жизни Своих последователей, в жизни церковных общин?
• Как оставаться верным Иисусу Христу, когда окружающее общество и государство оказывают сильное давление, а христиане ощущают свою малочисленность? И если чувствуешь, что «весь мир идет на меня войной», где взять силы сопротивляться и «плыть против течения»?
• Как черпать радость из своей веры в Бога, когда вокруг сгущается атмосфера зла и несправедливости?
• Как разобраться, где ложь, а где истина, если все вокруг повторяют то, с чем ты внутренне не согласен?
Вероятно, эти вопросы в той или иной мере знакомы и нам с вами… Осмыслить эти животрепещущие вопросы и дать ответы своим адресатам – такую задачу видел перед собой Иоанн. Живя внутри сложной исторической ситуации, Иоанну было важно обратиться к своим собратьям по вере и поделиться своим уникальный духовным опытом общения с Иисусом Христом. Именно здесь находится «нерв» всего произведения, именно в этот центр сходятся значения всех его символических образов.
Тема 4. Особые отличительные черты Апокалипсиса в сравнении с прочими новозаветными книгами. Включение книги в состав Библии. Вопрос об авторстве
Как уже было сказано, Апокалипсис можно назвать уникальной книгой в составе Нового Завета. Отметим пять уникальных черт, выявляющих своеобразие Апокалипсиса:
1. Первая уникальная черта состоит в том, что эта книга повествует о действии Бога в мировой истории вплоть до ее завершения. Апокалипсис по праву можно назвать «эсхатологической» книгой; термин «эсхатология» означает учение о последних временах (греч. «эсхатос»/ – последний), о грядущем пришествии Иисуса Христа во славе и видимом для всех явлении Царствия Божия. Верно, что в других новозаветных книгах есть эсхатологические фрагменты, но в Апокалипсисе тема эсхатологии раскрывается в гораздо большем объеме.
2. Повторим, что темой «последних времен» содержание книги Откровения не исчерпывается – более точно будет сказать, что Апокалипсис есть единственная новозаветная книга, в которой символически раскрывается христианская философия истории, учение о промысле Божием в событиях мира и судьбах христианской Церкви. Опять же это символическое изображение истории имеет свою специфику – в нем «действуют не столько лица в их индивидуальности, сколько образы духовных сил в их объединении» [25] .
25
Булгаков С, прот. Апокалипсис Иоанна. Опыт догматического истолкования. Париж, 1948.
3. Еще одной особенностью Апокалипсиса является яркий образ Иисуса Христа, с особым акцентом на Его Распятии, Воскресении и прославлении. Ни в одной новозаветной книге Иисус не предстает в таком великолепии сияющей небесной славы, как в Апокалипсисе. Иисус открывается как победитель злых сил, противостоящих Богу, при этом Он побеждает не внешней мощью, подобно земным правителям, а силой своей любви (как Агнец, ягненок – Откр 5) [26] .
4. Апокалипсис отличается особенным «синтезирующим» использованием ветхозаветных текстов. «Иоанн достигает риторической силы своего произведения за счет включения многочисленных традиционных ветхозаветных образов – подобно камням мозаики, они складываются в новый узор и становятся органичной частью его повествовательного движения» [27] . Будучи христианской книгой, сам Апокалипсис может быть определен как «вершина ветхозаветных пророчеств», поскольку через все повествование красной нитью проводится мысль, что ветхозаветные пророчества получают свое исполнение в Иисусе Христе.
26
«Но при этом оно имеет в себе и нечто свое: свой особый, апокалиптический образ Христа, открывающийся в истории, в борьбе с князем мира сего, драконом, в мировой трагедии. Этот образ надлежит, конечно, соединить с евангельским и апостольским, и в этом состоит особая задача догматики Апокалипсиса» – там же.
27
Sch"ussler-Fiorenza . Revelation. Justice and Judgment, Minneapolis, MN: Fortress, 1985.
5. К отличительным особенностям Апокалипсиса относится и его ярко выраженный богослужебный колорит. Будучи адресован семи христианским общинам Малой Азии, Апокалипсис изначально был предназначен для прочтения на богослужебных собраниях этих церквей, и в тексте присутствуют соответствующие указания, например: «Блажен читающий и слушающий слова пророчества сего» (Откр 1:3), и другие [28] . «Литургический характер книги обнаруживается также в том, что ни в какой другой книге Нового Завета нет стольких псалмов, гимнов, песнопений, славословий, возглашений, как в книге Откровения. Она вся пронизана богослужением, то на небе, то на земле, то во всем космосе» [29] . Гимны и сцены небесного поклонения Богу и Христу проходят через все повествование Апокалипсиса [30] – они показывают, какова есть подлинная реальность, Кт'o именно есть Владыка мира. Несомненно, эти величественные сцены также являют собой своего рода «противовес» господствующей идеологии величия Рима и пышному императорскому культу, хорошо знакомому непосредственным адресатам книги.
28
Исследователи также отмечают, что во вступлении (Откр 1:1–8) и заключении (Откр 22:6–21) книги присутствуют черты литургического диалога между чтецом и общиной; мы раскроем эти черты в уроке 3.
29
Небольсин А. С., Ианнуарий (Ивлиев), архим. Иоанна Богослова Откровение // Православная энциклопедия. Т. 24. М., 2010. С. 705–735.
30
См. Откр 4:8, 11; 5:9-10, 12, 13; 7:10, 12; 11:17–18; 12:10–12; 15:3–4; 16:5–7; 19:1–8.
6. Из всех книг новозаветного канона только в Апокалипсисе отразилась особая историческая ситуация, сложившаяся к концу первого века, а именно, прошедшие кровавые гонения Нерона и требования обожествляющих себя языческих правителей государства [31] . Исповедуя совершившуюся победу Христа над злом, христиане стали свидетелями видимого торжества злых сил. Нарастающее давление на христиан порождало у них напряженные ожидания новых испытаний в будущем. В этих условиях необходимо было осмыслить происходящее в христианской перспективе, укрепить веру. С этой целью апостол Иоанн направил семи церковным общинам свое послание, в котором одними из главных стали темы владычества Божия над историей, осмысления страданий праведных и грядущего справедливого воздаяния. «Можно сказать, что книга Иоанна являлась своего рода „терапией“ для верующих, которым угрожала опасность быть ослепленными той средой, в которой они жили» [32] . Благодаря разворачивающимся масштабным видениям Апокалипсиса христиане малоазийских церквей как бы получали возможность взглянуть на мир с открывающейся Иоанну «небесной» перспективы и по-новому осмыслить собственную ситуацию.
31
Этим можно объяснить отличие Апокалипсиса от апостольских посланий, авторы которых, в частности, иначе раскрывают тему отношения к властям и государству (Рим 13:1–7, 1 Пет 2:13–17).
32
Fr`ere John. L'Apocalypse a-t-elle quelque chose `a nous dire aujourd'hui? P. 10.
7. И наконец, Апокалипсис есть «последняя» книга Нового Завета – во всех изданиях Нового Завета и всей Библии Апокалипсис неизменно занимает место в конце. Получилось, что Апокалипсис как бы увенчивает собой всю христианскую Библию, как некий грандиозный завершающий аккорд. Тем самым «ему усвояется завершительный характер некоторого последнего слова в Библии, которое находится в соответствии с первым… начало ищет для себя конца и смотрится в него» (прот. С. Булгаков). Неслучайно исследователи отмечают столько смысловых параллелей Апокалипсиса с книгой Бытия – первой книгой Ветхого Завета. Библия открывается повествованием о творении мира и первозданного рая, и последняя глава Апокалипсиса прекрасно «рифмуется» с этим, описывая новый рай, вновь обретенный для человечества Иисусом Христом. В Апокалипсисе звучат великие слова о Боге, Который начинает историю мира и говорит Свое заключительное слово в ней – «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть и был и грядет, Вседержитель» (Откр 1:8).