Апокалипсис коллайдера
Шрифт:
Он опять лежал на своей циновке, поддавшись апатии, бесцельно уста-вившись в потолок и стараясь возродить в воспоминаниях светлые моменты жизни. Он почти не помнил детство, все более смутно припоминал отдельные фрагменты юности, подробнее всего остального восстанавливал картины со-вместных с Глебом приключений, развивая их в воображении и представляя, что было бы, если бы все пошло по-другому. Вспоминал Лешку и Илью, стара-тельно представляя в воображении их черты. И конечно мечтал вернуть Влада, ставшего близким другом, а в последнее время и вовсе единственным человеком, с которым он мог общаться.
Последней каплей в чаше терпения стало появление на пороге примата. Постаревший облезлый самец, несколько минут стоял у входа и смотрел своими подслеповатыми глазами на подобравшегося, демонстрирующего готовность к драке человека. После чего, неопределенно клокотнув нечто неразборчивое на своем диковинном наречии, примат удалился из человеческого жилища. Успев хорошо разглядеть постарелого самца, Андрей узнал оставленный Ильей шрам.
В течение следующего ночного периода, визит примата не выходил из головы. Даже засыпая на короткие промежутки, Андрей видел облезлого самца, удивленно спрашивающего: «Ты все еще жив? О, я не расстраиваюсь, когда-нибудь я отомщу…, обгложу твои косточки!», а затем начинающего хохотать, безумно и долго, от чего Андрей неминуемо просыпался, покрывшись испариной.
Когда мысль о мести примата перешла в наваждение, Андрей не вы-держал, схватил кол и покинул землянку, не дожидаясь окончательного рас-света.
Шикарные кроны исполинских деревьев не позволили Андрею заме-тить зависший над лесом серый эллипс летательного аппарата.
И так, их осталось девять. Шесть человек – потери, из них двое москов-ских ученых, причем женщину придется считать пропавшей без вести. Слава небесам, в этот раз все прошли канал одновременно.
Джунгли поражали своей массивностью и в то же время малой разнооб-разностью растительности. Впрочем, представители местной фауны, также не блистали многочисленностью видов.
К облегчению Алексея, Илья сразу заявил, что место ему знакомо. Для него, проведшего в этом лесу около четырех месяцев, здесь были свои ориен-тиры, в частности, явно искусственно сложенные в спираль камни. Как оказа-лось, боец еще в прошлое посещение этого мира отметил про себя рукотвор-ность расположения булыжников, но не придал особого значения. Теперь же совершенно ясным становилось назначение данного сооружения – служить маяком, обозначающим точку перехода. В памяти сразу всплыл фрагмент Анд-реиного рассказа об использовании формирующегося время от времени канала неким Марком, должно быть и выложившим спираль из камней. Со слов Ильи, группа находилась сейчас где-то по центру миграционной тропы ящеров и, судя
Выяснив предполагаемое направление движения, группа двинулась в путь, предварительно закопав рядом с каменной спиралью автономный радио-маяк, рассчитанный на много лет работы, дабы всегда была возможность вер-нуться к истоку пути. Разумеется, они могли бы выяснить местоположение де-ревни и при помощи ос, однако, беспилотники нужны были для проведения детальной аэрофотосъемки и, учитывая состоявшееся уменьшение количества летательных аппаратов, их несоответствующее основной цели использование было не оправданным.
К реке они вышли на пару ночевок позже предполагаемого срока, измотанными, если не сказать измученными. Сорокаградусная жара вкупе с поднимающимися вверх испарениями делали путь трудным, особенно для ученых, у которых и возраст был уже не тот, и сноровка к длительным марш-броскам отсутствовала. Положение усугублялось еще и тем, что на себе приходилось тащить буквально все, кроме нижнего белья. В конце концов, они додумались соорудить несколько волокуш, точнее, додумался профессор, иначе так и сгибались бы под неподъемными коробами рюкзаков, к которым добавились бронекостюмы с их неуместным для здешнего климата утеплением.
Выход на берег ознаменовался дружными возгласами радости. Мучи-мые жаждой, запасы воды закончились около двух земных суток назад, люди кинулись к берегу словно обезумевшие, лишь помощь сохранивших выдержку Ильи и Лукича, позволила Борисову уберечь остатки личного состава от опро-метчивых действий. Даже Бравый, чуть-чуть не окунулся, затормозившись на самой кромке суши, встретившись с взглядом больших вертикальных зрачков. В том месте они провели часов двадцать, отдыха, отпиваясь свежей водой и отъедаясь листьями речной капусты.
Брод Андрей перешел в сгущающихся вечерних сумерках, а сооружение временного плетеного жилища закончил в полной темноте, стягивая стеблем прореху входа на ощупь. Укрытие, невесть какое, но от летучих мышей спасало, а большего и не требовалось. За проведенные в джунглях годы, Андрей научился постоять за себя и летучие мыши, единственные наводили на него нечто сродни ужасу. Слишком быстрые, слишком незаметные, слишком бесшумные и слишком хищные, все слишком и все через край, чтобы недооценивать.
Как следует, выспавшись во время очередного привала до наступления ночи, бойцы облачились в бронекостюмы и, окружив гражданских плотным кольцом, двинулись дальше, используя уже дважды отработанную тактику пе-редвижения. Свет шести фонарей отпугивал ночных летунов, а спустившихся вниз приматов прогоняли одиночными выстрелами.
Звук нескольких голосов вывел Андрея из дремы. За хлипкой стеной сплетенных стеблей промелькнули светлячки фонариков. Группа людей про-шла совсем рядом…, фонари…, разговоры на тему вариативности отражений….