Чтение онлайн

на главную

Жанры

Апокалипсис в мировой истории. Календарь майя и судьба России
Шрифт:

Есть у меня одно предположение, относительно «выбора Александра Невского». Точнее, некая гипотетическая, драматургическая сцена надстраивается, но — поверх вполне достоверных фактов. Которые, в общем, просты и общеизвестны. Русь в середине XIII века — данница Батыевой Орды. Сама Орда — часть улуса Джучиева. Который тоже — не самый верх. Улус — часть великой империи Чингизидов, верховный хан которой сидит где-то в Каракоруме. Почти — на другой планете. Далее, говорят, лежит какой-то Китай, тоже: улус другого Чингисида, Хубилая.

И вот князь Александр в 1247 году едет к хану Батыю, к устью Волги, в Сарай. Становится побратимом ханского сына Сартака. За Александром уже тогда слава его великих побед, а воинскую славу татары

чтут более всего. Батый отправляет Александра еще дальше, к великому хану в Монголию. Возможно, Батый гордится, желает предъявить великому хану своего именитого данника. Для Александра же это значит — еще двухлетнее путешествие, через всю Сибирь.

В 1258 году Невский опять едет в Орду. Тяжело ему оставлять Россию — именно в эти десятилетия монгольские набеги сочетаются с натиском шведов, европейских крестоносцев, мощно поднимающейся Литвы… Самые, может, тяжелые десятилетия в жизни Руси.

Папа Иннокентий IV присылает к Александру двух кардиналов. Папская булла предлагала, говоря в современно-кратком стиле («нефть в обмен на продовольствие»): военную помощь в обмен на католичество. Летописец приводит гордый ответ Невского, одну из прекраснейших фраз в русской истории: «Си вся съведаем добре, а от вас учения не приимаем»…

А гипотеза моя, «надстроенная» над этими фактами, такая. Александр едет из маленькой, скорчившейся на самом краю монгольского континента Руси, цепляющейся за жизнь от набега до набега. Едет через Поволжье, Южно-Уральские степи, пересекает Иртыш, Обь. Минует Алтай, Монголию… Едет в этот невероятный Каракорум. Гадает: как-то его там встретит Великий хан — господин его господина…

И вдруг… допустим это для зрительного образа — где-то, перевалив через Урал… или — миновавши Алтай… Александр вдруг ясно представляет, духовным зрением видит всю эту великую, на два года пути, диковинную страну — своей, Русской империей!

Видит, что, выражаясь кратко, Русь освободится от Орды — вместе с Ордой (в придачу). Александр Невский видит своих потомков, рассылающих губернаторов на Волгу, на Урал, Иртыш, на Енисей. Видит и других своих, еще более дальних потомков, для которых эта земля станет главной опорой, защитой и кормилицей!..

Какие ж могут быть основания для подобной «сцены-видения»?

Да те самые, что князь Александр был «…канонизирован в лике благоверных при митрополите Макарии на Московском Соборе 1547 года».

И если понимать причисление к лику святых не просто, как «награждение посмертно», «присвоение почетного звания», а — признание каких-то особых — не заслуг (это, повторю — не награда!), — а именно особых свойствчеловека, признанного святым, то это и означает — признание возможности подобного Александрова видения. Признание того, что он мог не только мысленно прочертить на Чудском льду — стрелочки карты сражения, за несколько часов до самого сражения, как «простой великий полководец»…Но, как святой — мог заглянуть духовным взором и гораздо далее.

И то, что частица мощей святого князя сегодня почитается в храме Александра Невского в городе София, в освобожденной его потомком Болгарии — это все части того мысленного купола, простершегося над князем Александром. В 2009 году «Именем России» стал Александр Невский — все помнят, как его кандидатуру отстаивал митрополит (ныне — патриарх) Кирилл.

Русский водораздел прошел именно по «хребту» евразийской миссии. Некая душевная широта, способность увидеть: то, что ранее было только источником страха и ненависти, считалось «карой Господней», оказалось более сложным явлением: и наказанием, и испытанием. Былинный, сказочный, «архетипичный», как теперь выражаются, сюжет. Выдержать удар, и не озлобиться, не дойти до тупой национальной ненависти: татары, через 130 лет побежавшие на Русь, спасаясь от «Великой замятии», русскими принимались великодушно. Тут важно и необычайно интересно подметить, что это приятие шло на всех уровнях. Например, Великий князь Московский принимает мурзу Чета — и от этого нового русского витязя пошли будущие Сабуровы, Годуновы. Но в то же время, где-то в степи, за сотни верст от южной границы Московии — робятаиз Чернигова, Рязани… ушедшие «козаковать» — принимают в свою ватагу татарина, тоже бежавшего «за волей». Их-то, этих беглецов в Диком Поле, принявших татарина, уж трудно заподозрить в дальних, мягко говоря, политических расчетах. То принятие, наоборот, было скорее лишним поводом для ханов, темников устроить облаву на козацкую ватагу, притянувшую их воинов. В такой борьбе и родился гордый и грозный лозунг: «С Дону — выдачи нет!». Наверно, был и «…с Днепра».

Казаки-козаки (вольные головы, тюрк.) — прекрасный аналог тех самых более энергичных электронов на внешних орбитах, что своей активностью обеспечивают «сплав» химических элементов, металлов.

Сибирь. Великая страна и Великое Приключение. Пятьсот человек прошли до Камчатки, покорив за семьдесят лет треть всего известного на тот момент мира. Отчего? Ловкие стрелки Ермака и Хабарова, Дежнева и Моторы? Но тогда и вся наша история превращается в невыносимо пошлый американский вестерн: «Ермак быстрее всех выхватывал эту… пищаль и стрелял от бедра». Того гляди, замаячат где-то у Байкала болтающиеся дверцы «салуна».

«Русский водораздел» (русскими назывались жители нынешней Украины вплоть до XIX века, в том числе и ставшие униатами)…

В самом обобщенном виде критерии разделения сводились к следующему:

— «Внуренний». Принятие/непринятие — простоты (внутреннего обустройства)

— «Внешний». Принятие/непринятие — простора (распространенности вовне).

Признаться, термин «простор» взят мною из числа других возможных: «размеры территорий», «колонизация» «результаты экспансии», «большая площадь страны»… — дабы самим созвучием подчеркнуть некоторую взаимосвязанность, неабсолютную, но все ж — взаимообусловленность внутренней «простоты» и внешнего «простора».

В самом общем случае, в Средние века, складываются государства двух типов:

1) трехуровневое: монарх — нарочитые люди — народ;

2) двухуровневое: монарх — народ.

«Нарочитые люди» — это умышленно взят самый общий эпитет. Значительные, именитые, обильные… Нарочитыми людьми были: русские бояре, торговая аристократия Новгорода. Нарочитыми людьми были английские бароны, выбившие у Иоанна Безземельного Великую хартию вольностей. И уж совершенно нарочитыми были польские паны, выбившие себе конституцию с «либерум вето» (любой шляхтич мог заблокировать решение короля)… А вот русские бояре/дворяне от момента потери «права ухода» и до подписания роковой «Жалованной грамоты дворянству»1762 года — не были «нарочитыми». В смысле «правосубъектности» они были, вообще говоря — «народом», в этой крайне упрощенной схеме.

Не будем вдаваться в подробности того, как аллоды русского боярства стали феодами, гораздо интереснее следующее. В принципе, всякий монарх хотел бы упрочить, увеличить свою власть, сделать аллодиалов своего государства — феодалами (зависимыми земледержателями). До XIX века это была политическая программа (или мечта) любого монарха. И того же Иоанна Безземельного и Филиппа Красивого и Мстислава Киевского, и Романа Галицкого, и Юрия Долгорукого. И самое интересное, что на Руси — вектор «сбытая» этой мечты, реализации абсолютистских планов был направлен строго на северо-восток.

Поделиться:
Популярные книги

Жандарм 2

Семин Никита
2. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 2

Горькие ягодки

Вайз Мариэлла
Любовные романы:
современные любовные романы
7.44
рейтинг книги
Горькие ягодки

Кодекс Охотника. Книга XXIV

Винокуров Юрий
24. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIV

Камень. Книга восьмая

Минин Станислав
8. Камень
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
7.00
рейтинг книги
Камень. Книга восьмая

Неудержимый. Книга XVII

Боярский Андрей
17. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVII

Авиатор: назад в СССР

Дорин Михаил
1. Авиатор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР

Огни Аль-Тура. Завоеванная

Макушева Магда
4. Эйнар
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Огни Аль-Тура. Завоеванная

Совок 4

Агарев Вадим
4. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.29
рейтинг книги
Совок 4

Дракон с подарком

Суббота Светлана
3. Королевская академия Драко
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.62
рейтинг книги
Дракон с подарком

Месть Паладина

Юллем Евгений
5. Псевдоним `Испанец`
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
7.00
рейтинг книги
Месть Паладина

Газлайтер. Том 1

Володин Григорий
1. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 1

Я – Стрела. Трилогия

Суббота Светлана
Я - Стрела
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
6.82
рейтинг книги
Я – Стрела. Трилогия

Ученик

Губарев Алексей
1. Тай Фун
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Ученик

Он тебя не любит(?)

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
7.46
рейтинг книги
Он тебя не любит(?)